Они, в основном, мсье Дювон мне рассказали, что во время следующего концерта в холле будет дежурить банда журналистов, которых прикроют полицейские наряды. Ни один клакер не уйдёт от назойливых журналистов с их провокационными и наглыми вопросами. И стоит только кому-то хотя бы ругнуться, привод ему в полицейский участок гарантирован.

— Никаких серьёзных обвинений мы предъявить не можем, — поясняет Дювон, — Нет клакерства в списке уголовно наказуемых правонарушений. Но пугнуть, подействовать на нервы можем. Может удастся выяснить, кто их нанял, но это вряд ли. Наверняка использовали посредников.

Ну, это как обычно. В таких делах главное — остаться незамеченным. Если тебя засекли, ты не только проиграл, ты крупно влип. Скучающим взглядом смотрю мимо мужчин на работающий телевизор.

— ЮнМи, мы тут посоветовались, — вступает СанХён, — Следует слегка подправить программу выступлений. Пару японских песен убрать и заменить их французскими.

— Офранцузить ваши концерты, так сказать, — заулыбался Дювон, — Это заметно повысит привлекательность концертов. На клакеров будут смотреть удивлённо и неодобрительно.

Вот сразу мне не понравилась эта идея. Моментально! Я гляжу на экран телевизора, прислушиваюсь к еле слышному бубнёжу. В Марсель заходит военная эскадра. Французская, во главе с авианосцем «Шарль де Голль». В этом мире знаменитый генерал тоже существовал и сыграл свою роль, хотя и несколько другую, чем в мире Юркина.

— Вы хотите усилить привлекательность концертов? — спрашиваю мсье Дювона.

Он расцветает улыбкой.

— Именно так, мадемуазель ЮнМи. Мы осложним работу клакеров.

— Мы её упростим, — не соглашаюсь я, — Обычные зрители, стоит им только понять, кому они обязаны более высокой зрелищностью, начнут смотреть на клакеров с сочувствием и одобрением. К тому же не стоит выбрасывать свой стратегический резерв, когда у нас и без того аншлаг.

Мужчины замолкают и переглядываются. Знаю, откуда ноги растут. СанХён. Разбаловала я его, привык он относиться ко мне, как к палочке-выручалочке. Мы сейчас выложим козыри, а ЮнМи нам ещё что-нибудь напишет. Возможно, напишу, только всё равно это глупо, разбрасываться ресурсами просто так. Тогда лучше задержаться во Франции и дополнительные концерты дать. Больше денег снимем.

Так, а в Марсель тем временем входит эскадра и скоро город будет переполнен моряками, соскучившимися по девушкам, цивилизации и прелестям гражданской жизни. Если сговориться с командованием… вот и сделала я предложение, которое сработало и забросило нас в Марсель.

— Мы можем следующий концерт перенести на более поздний срок?

— Это возможно, но… — начинает мсье Дювон.

— Тогда так и поступим, — заканчиваю я за него, — Для начала неплохо бы слегка увеличить цену на билеты, пусть организатор клакеров для начала выбьется из своего бюджета. Подумайте над этим. Впрочем, это не главное. Договоритесь с военно-морским командованием о концерте для их моряков. В Марселе.

Я показываю рукой на телевизор, где на завершающих кадрах военные корабли в порту.

— Вряд ли наши недоброжелатели смогут быстро сориентироваться и нанять в клакеры моряков. Они военные, живут на казарменном положении, им трудно будет объяснить боевым товарищам, почему это они пошли против всех.

Глаза мсье Дювона зажигаются энтузиазмом и пониманием. Он сумел меня удивить. Тут же вскакивает и бросается к телефону.

— Мы немедленно это сделаем, мадемуазель ЮнМи! — экспансивно выкрикивает и дело закручивается. СанХён только рот раскрывает от удивления. Меня тоже удивляет настолько быстрая реакция, я только предложила, мне вовсе не хочется мотаться по стране. Она не такая маленькая, как Япония, где почти всё в шаговой доступности. Вообще-то я хотела только обсудить тему, возможно, слухи пустить, что мы отбываем в Марсель, раз Париж нам козни строит. Но раз так, то слухи тоже сгодятся. Пока Дювон трещит по телефону, делюсь с СанХёном ещё одной идеей. Он слегка суживает глаза, иногда он так делает, когда слышит что-то интересное.

— Всё, саджанним, мне пора, я и так с вами заболталась.

(Снова Марсель, 22 февраля)

Вот так всё и закрутилось. А теперь в Марселе отбиваюсь от местных, не желающих нас отпускать. Уже двое суток, как мы в Марселе, сегодня дали последний четвёртый концерт. Чистая халтурка, конечно, но если моряки дуреют от одного нашего вида, то пуркуа па? (почему нет).

Отбиться от распалённых марсельцев, — среди них и мэр был, — удаётся с помощью двух доводов. Первый — нет согласия нашего руководства. И второй:

— Вы ставите ваших женщин в трудное положение. Им всего за неполные сутки надо продумать и приготовить новый наряд, причёску и всё остальное. В Гранд Опера просто так не пойдёшь…

И второй довод галантные французы не принять не могут. А обещание приехать ещё, предупредив заранее, разоружает их полностью. И хорошо, нас Париж заждался.

Окрестности Сеула, особняк семьи Ким

20 февраля, время 9 часов утра.

МуРан в своём кабинете беседует с шефом безопасности, ХёБин рядом.

— Наш источник в окружении Агдан сообщает, что слухи о провале ложны, но не беспочвенны. Выявлена попытка конкурентов скомпрометировать выступления группы «Корона». Технически всё выглядит просто: выкупается часть билетов для своих людей, которые во время концерта покидают его, делая вид, что им не понравилось, — докладывает СанУ.

МуРан подписывает распоряжение на выплату пяти тысяч долларов наличными информатору. Небольшое пособие для господина ЮСона, так ведь и работа не великая и непыльная. СанУ, поклонившись, покидает кабинет.

— Вот видишь, внучка, — говорит Муран, — обычное дело. Кто-то достигает успеха, а кто-то из зависти пытается мешать.

— Всё время с ней что-то происходит, — недовольно замечает ХёБин.

— Разве у тебя никогда ничего не происходит? — резонно спрашивает МуРан, — Постоянно что-то случается, но ты справляешься. Агдан тоже решает свои проблемы.

— Посмотрим, решит ли на этот раз, — не сдаётся ХёБин.

— Она много раз попадала в неприятные ситуации и всегда выходила из них с прибылью. Выкрутится, — замечает МуРан.

— Посмотрим… — упрямится ХёБин.

МуРан хлопает ладонью по столу. ХёБин слегка дёргается.

— А когда ты насмотришься, как она снова всех оставит в дураках, ты скажешь, посмотрим, как она выкрутится в следующий раз?! — МуРан не сдерживает раздражения, — Потом в следующий, и так до бесконечности?

ХёБин молчит, крыть ей нечем.

— Скажи прямо, ты мне поможешь или нет? — МуРан ставит вопрос максимально остро.

— Я подумаю…

Сеул, квартира семьи Агдан

28 февраля, время 19 часов.

ДжеМин и СунОк не отлипают от телевизора, в котором за небольшим столиком беседуют двое, импозантный брюнетистый мужчина и хорошенькая девушка, их дочь и сестра. Ещё утром позвонила ЁнЭ и сообщила, что в программе MBS вечером будет большая передача с ЮнМи. Не обманула. Первые минуты женщины даже дышат с осторожностью. Перевод сопровождается субтитрами. Хочешь — читай, хочешь — слушай.

В правом верхнем углу логотип, двоечка на красном фоне, телеканала Франс-2.

Париж, телеканал Франс-2

24 февраля, время 10 утра.

На этот раз мне в партнёры достался мужчина, Мишель Монтень. Я бы предпочла уже знакомую Анну Дюваль, но та насморк подхватила. Хорошо, что не я, мне сейчас даже несерьёзно болеть нельзя.

— Бонжур, мадемуазель Агдан.

— Бонжур, мсье Монтень.

— Итак, мы, французы дождались, наконец-то, вашего личного визита во Францию, — начинает Мишель.

— Неправильно говорить «наконец-то дождались», мсье Монтень, — смеюсь я, — Я практически мгновенно примчалась. Как только узнала, что во Франции меня с нетерпением ждут, тут же начала туда собираться.