- Слушай дальше. Я расскажу тебе все. Между нами не должно остаться никаких недоразумений. Я не забывал тебя все эти годы. Ни на один день, да что там – ни на один час! Даже изучая языки программирования, я хоть и был погружен в совсем другой мир, о своей главной цели не забывал ни на секунду – цели добиться в итоге тебя. Как ты знаешь, мне удалось достичь в этой сфере немалых успехов. Мои Интернет-проекты уже во время учебы принесли мне внушительный доход, а благодаря нескольким серьезным заказам от известных коммерческих компаний я даже по-настоящему разбогател. Но мне хотелось стать еще круче. Я хотел стать настолько крутым, чтобы превзойти меня было очень и очень трудно. И тогда я занялся разработкой Zignala. Это потребовало немало усилий, но, как итог, деньги и положение, о которых многие в моем возрасте могут только мечтать. К тому времени я уже окончил университет и несколько раз чуть не сошел с ума. Знаешь, эта поговорка «время лечит» - не более чем жалкая пустышка! Я был бы счастлив, если бы с годами мне становилось легче, но какое там! Последние два года вообще были невыносимы. Ты начал мерещиться мне на каждом шагу, я видел тебя везде, сто раз гнался за незнакомыми темноволосыми парнями, отдаленно напоминавшими тебя, в общем, сходил с ума нешуточно. В итоге даже дошло до успокоительных препаратов, но ими я старался не злоупотреблять. Не хотел предстать перед тобой чокнутым наркоманом. Боже, Мир, как вспомню, это был такой ад! Это была не жизнь, что угодно, но не жизнь. Блин, знаешь, я раньше смеялся над всеми этими сопливыми фразами, но ты реально для меня как воздух. И под конец я уже просто задыхался.

У Мирослава ком стоял в горле. Он боялся заговорить. Не хотел снова лить слезы, а это бы случилось, если бы он попытался что-то сказать. Ничего. Он позже все расскажет Аксенову. Расскажет о том, что и для него последние два года были сущим кошмаром. Расскажет о своих снах, о своем призрачном существовании. Боже, что это между ними? Это не любовь. Это что-то запредельное.

- Так вот, закончив учебу, я вернулся в Москву и сразу начал искать тебя, - справившись со своим волнением, продолжил Илья. – Отец был не в восторге от моего нового статуса. Он, похоже, вообще не ожидал, что я способен чего-то добиться без него. Командовать мной он больше не рисковал, но вежливо попросил взять под контроль несколько наших магазинов в Питере. Я не стал спорить, искать тебя это мне не мешало. Делал я это с помощью знакомых хакеров (умеющих по имени/фамилии вычислять IP-адреса кого угодно) и в то же время пытался выбить поддержку у ФСБ. Один из секретарей отца выдал мне список компаний, с которыми, по мнению большинства директоров, нам было бы выгодно сотрудничать, и по прибытии в Питер я внимательно изучил его. В этом списке обозначалась лишь основная информация: чем занимаются компании, сколько предприятий, имена владельцев и генеральных директоров… - Аксенов неожиданно рассмеялся. – Вот так папа, сам того не зная, вложил мне в руки то, от чего в свое время так старался увести. Дальше ты уже знаешь. Я немедленно связался с Пашей, договорился о встрече, настояв, чтобы присутствовали все главные лица компании, а потом…

- Но Энн-то как там оказалась? – недоуменно спросил Мирослав. – Ты вызвал ее специально, чтобы вывести меня из себя?

- Я об этом как раз и хотел рассказать. У меня и в мыслях не было так поступать с тобой. По крайней мере, вначале. Энн приехала в Петербург по делам своей компании. И захотела встретиться со мной за пару дней до назначенных переговоров. При встрече она сразу увидела, что я сам не свой от волнения. Я постоянно думал о том, какой будет наша с тобой встреча, нервы были просто на пределе. И Энн быстро вытянула из меня все детали. А для нее всегда было идеей-фикс узнать, как выглядит человек, так основательно повлиявший на мою жизнь. Она стала проситься на встречу вместе со мной. Поначалу я спорил, но потом сдался. Я ведь в любом случае собирался сразу поговорить с тобой обо всем, и Энн никак не могла нам помешать. И, наконец, я тебя увидел. И тут ты меня просто убил…

- Что!? Да как я тебя убил!?

- Он еще спрашивает. Да у тебя был такой вид, словно ты с трудом узнал меня!

- Полная чушь!

- Что, скажешь, ты обрадовался, увидев меня?

- Конечно!

- А показать нельзя было!? Хотя бы чуть-чуть!?

- Да я просто…

- Что просто, Мир?

- Я просто не хотел раздражать тебя своей реакцией! И, между прочим, ты тоже выглядел, как последний пофигист!

- Но до тебя мне было далеко, поверь! – Аксенов вдруг со смехом покачал головой. – Мать моя женщина… Я почувствовал себя так, будто солнце исчезло, и на Земле воцарилась вечная тьма. Будь это пять лет назад, мне было бы плевать на твою реакцию. Я бы сгреб тебя в охапку, затащил куда-нибудь, трахнул и сказал, что никогда и никуда не отпущу. Но годы многое изменили, и твое равнодушие стало для меня ударом, на который я ничего не смог ответить. Потом я разыскал тебя в том кабинете в надежде, что хотя бы с глазу на глаз ты расколешься, но нет, ни черта. Все тот же бесчувственный камень.

- Видит Бог, Илья, я не был камнем…

- Я знаю, лап, - Аксенов с нежностью погладил Мирослава по щеке. – Теперь-то знаю. Я просто пытаюсь объяснить тебе все. Ты ведь хотел этого.

- Да…

- Постепенно я разозлился. Брякнул про женитьбу, Энн тут пришлась очень кстати, но казалось, что и это ничуть не задело тебя.

- Да я едва стол не разнес!

Аксенов хмыкнул:

- Жаль, что не разнес. Короче, из ресторана я вышел совершенно убитым. Мне хотелось броситься под машину, спрыгнуть с моста, короче, сдохнуть и как можно скорее! Энн, естественно, увидела мое состояние и начала уверять меня в том, что, по ее мнению, ты был не так уж и холоден, и что в твоих глазах время от времени мелькало нечто, что давало надежду на ошибочность моих выводов. Не знаю, может, она просто хотела меня утешить, а может, объективный взгляд действительно помог ей увидеть больше, чем мне. Как бы то ни было, я ей поддался. И мы разработали план по выведению тебя на чистую воду.

- Ты хочешь сказать: план по разрушению моей нервной системы?

Аксенов снова с виноватой улыбкой погладил его по щеке – черт, до чего же это было приятно!

- Не злись, прошу тебя.

- Легко сказать.

- Я страдал не меньше, поверь. Когда увидел тебя с той блондинкой, вообще чуть рассудок не потерял.

- Значит, приревновал все-таки…

- Приревновал – это слабо сказано, - взгляд Ильи стал укоризненным. – И, как видишь, я даже не попытался это скрыть.

- Я убеждал себя в том, что мне это почудилось.

- Ты полный придурок, Мир.

- Видимо, да.

- Хотя бы не отрицаешь, уже подвиг, - Илья никак не мог перестать улыбаться. – А на помолвке ты меня вообще чуть в гроб не загнал. Вот скажи, как тебе хватило духу в таких обстоятельствах улыбаться?!

Это было уже слишком, Мирослав чуть не задохнулся от возмущения:

- Раз уж ты такой зоркий, мог бы заметить, что это улыбка на грани сумасшествия! Мне никогда в жизни не было так хреново! И в то же время я был рад твоему счастью, ты так тепло улыбался ей, я был уверен, что это любовь всей твоей жизни!

- Да мы просто улыбались! – с досадой воскликнул Аксенов. – Мы же должны были убедительно играть свою роль. Это была просто улыбка во весь рот, не более того!

- Черт! – Мирослав невольно схватился руками за голову. – Не зря говорят: правда в глазах смотрящего. Люди имеют свойство видеть только то, чего больше всего боятся.

Аксенов осторожно опустил его руки и мягко посмотрел в глаза:

- А я думал, что ты действительно рад и от души веселишься. Только то, что ты рано ушел, слегка меня обнадежило.

- А теперь задай главный вопрос: что я потом делал?

- И что же?

- Да бухал, как проклятый!

Аксенов расхохотался: этот счастливый смех заставлял душу петь. Но Мирослав не мог не сказать:

- Ржет, гад. Да, никогда в жизни так не наливался. А на следующий день Пашка нашел меня в этом бардаке и чуть ли не насильно выслал сюда.