– Он теперь будет думать, что ты его мама, – послышался голос Оливера за спиной.

Оливер стоял в дверях сарая и жевал травинку. Волосы его были мокрыми, а рубашка повязана поверх обрезанных шорт. Брат был бос, и ноги его испачкались в грязи.

– Не нужно было ему помогать.Цыплята сами должны выбираться из яиц, иначе они вырастут слабыми и их заклюют другие куры.

Маленький Луи испугался, что этот комочек может пострадать, и на глаза его навернулись слёзы.

– Что мне делать, Оливер? – спросил он брата и осторожно взял цыплёнка в руки.

Оливер скрестил руки на груди и пожал плечами.

– Посади его в коробку и спрячь в комнате, пока отец не дома.

Луи так и поступил. Каждое утро после завтрака он кормил птенца, который при виде мальчика сразу же подбегал к нему и жался к ногам, затем он выносил цыплёнка в сад и наблюдал, как тот бегает за муравьями, как клюёт зелёную траву, как встряхивает свой жёлтый пушок и нелепо скачет вокруг. Луи брал его с собой на реку и сажал в обрезанную пластиковую бутылку, цыплёнок громко пищал и испуганно смотрел по сторонам.

Через неделю цыплёнок зачах и перестал есть. Он больше не скакал так же резво, как прежде, лишь лежал на дне коробки, широко расставив крылья и открыв клювик.

– Оливер, что с ним? – спрашивал вечером Луи брата.

– Наверное, заболел. Он умирает, Луи.

Луи проплакал над птенцом всю ночь, а на рассвете, как только солнце заглянуло в окно и послышались шаги отца на веранде, цыплёнок вытянул свои розовые лапки, напрягся всем телом и замер.

Луи похоронил цыплёнка у речки, из тонких веток осины сделал ему небольшой крестик, положил рядом полевые цветы и долго сидел, размазывая слёзы по лицу.

– Не плачь, Луи, – успокаивал его Оливер и гладил по волосам, прижимал рыдающего брата к себе.

Оливер смертельно устал после работы на фабрике и уснул сидя.

Луи было всего десять, и он вторую ночь ложился спать с пустым желудком.

– Кто не работает, тот не ест, – сказал отец и запретил матери давать ему даже кусок хлеба.

– Я не хочу убивать цыплят, – говорил Луи и убегал далеко в лес, где собирал ягоды и пил воду из ручья.

Луи был ещё маленьким, но уже задавался вопросами. Он смотрел на распятого на кресте Иисуса и шёпотом спрашивал его:

– Если Бог есть, почему он позволяет отцу бить меня? Почему заставляет меня убивать цыплят?

Затем он становился перед изображением Иисусана колени и просил:

– Прошу, дай знак, сделай так, чтобы конвейер сломался, а фабрика закрылась.

Но каждое утро фабрика вновь и вновь запускала свои механизмы, а конвейер всё так же тащил на себе маленькие жёлтые пищащие комочки.

– Почему ты позволяешь всему этому происходить? Почему никогда не отвечаешь на мои вопросы?

Луи рассматривал терновый венок на голове у мученика, его изувеченные ладони и прикрытые глаза.

– Мама, наш Бог добрый?

– Конечно, Луи. Он любит тебя и меня и всех людей на планете. Плохих и хороших.

– Тогда Бог, наверное, ненавидит цыплят?

Луи сидел за столом и болтал ногами, которыми ещё не доставал до пола.

– Бог любит всех.И цыплят тоже.

Луи спрыгивал со стула и снова убегал в лес, прятался от отца и его голоса, громом нагонявшего его.

– Паршивый лентяй! – кричал он сыну вслед.

«Бей сколько угодно», – мысленно отвечал ему Луи и представлял, как рано или поздно скажет это отцу в лицо.

– Доброе утро, капитан.

Ии стоял возле капсулы для сна и растягивал свою пиксельную улыбку.

«Какое глупое у него лицо», – подумал Луи, но вместо этого сказал:

– Ии, поставь Bee Gees – How Deep Is Your Love.

– Да, капитан.

Луи вылез из капсулы и потянулся. Сто двадцать часов, казалось, пролетели как пару часиков послеобеденной дрёмы.

Быстрый завтрак, который Ии оставил на столе, пока Луи умывался, состоял из растительного порошка, которому хватало лишь пары капель воды, чтобы приобрести вкус риса, картофеля, макарон, салата или мяса.

Луи съел коричневую кашу со вкусом кабачков и чеснока, запил витаминным напитком с повышенным концентратом всех необходимых микроэлементови, высасывая из тюбика желе со вкусом вишни, уселся за панель управления кораблём.

– Капитанский дневник: день пятый по земному времяисчислению с момента отправления с Земли, – начал диктовать Луи компьютеру. – Через два часа по земному времени приблизимся к предполагаемому месту гибели «Альфа спейс». На данный момент все показатели корабля «Омега спейс» в порядке. Корабль полностью живёт на солнечной энергии, надобности переходить на топливо нет. Тратаэнергии и продовольствия идёт согласно плану. Жизненные показатели капитана М. Джей Луи Блэка соответствуют заявленной норме. Конец записи.

Пилототкинулся на стуле, подпевая старой песне, которая крутилась уже по девятому кругу.

– Ии! – крикнул Луи.

– Да, капитан, – раздалось из колонок поверх музыки.

– Ты издеваешься? Смени музыку.

– Какую пожелаете?

– Не знаю, – Луи, закинув руки за голову, смотрел в потолок. – Давай Sting – Shape of My Heart.

Из колонок зазвучала гитара, затем хриплый голос Стинга унёс с собой в воспоминания. Где Луи впервые услышал эту песню? Онне помнил, но почему-то казалось, что за окном пошёл дождь и раздался раскат грома. Захотелось выбежать на улицу и идти под холодным весенним проливным дождём куда глаза глядят, мимо зелёных омытых полей, мимо белых заборов, мимо маленьких каменных домиков с разноцветными клумбами. Вдруг запахло цветами. Так отчётливо, запахло так, как пахнут цветы именно во время дождя – свежестью с примесью сладости. Лёгкая кофта с длинными рукавами и растянутой горловиной промокла и липла к телу, ко лбу липли волосы…

– Капитан, – в кабину въехал Ии.

Луи открыл глаза.

– Мы приближаемся, – сказал робот.

Луи уставился в холодную темноту космоса с его сияющими звёздами, которая почему-то казалась ему роднее и теплее отчего дома.Именно эту бескрайнюю пустотуон считалсвоимдомом. Будто бы там, на Земле, он отбывал свой срок, наказание, а теперь наконец ему выпала возможность вернуться в родительские объятия, и роднее этих объятий не было ничего на всём белом свете – там, на Земле, конечно же. Вселенная была его матерью, а звёзды – братьями и сёстрами.

По правому борту показался корабль «Альфа спейс». Луи напрягся и наклонился ближе к окну.

– Ии, запись идёт?

– Да, капитан.

– «Альфа спейс» находится на координатах… – Луи взглянул на панель и записал координаты в капитанский дневник. – Заявленные ранее данные неверны, «Альфа» переместилась. – И уже выключив запись дневника, сказал: – Разве это возможно?

Корабль Луи медленно плыл мимо останков корабля, на обломках которого поцарапанные буквы «Альфа спейс» блестели так, словно судно только вчера покинуло орбиту Земли.

– Возможно, что-то сместило обломки, – вмешался Ии.

– Да, допустим, астероид, но тогда он бы снёс всё или зацепил бы только некоторые, а тутвыглядит так, словно их аккуратно переместили, не нарушив их местоположения.

Луи, прищурившись, смотрел на старое фото «Альфы» и на обломки. Всё оставалось точь-в-точь так же, как и двести лет назад, за исключением лишь того, что координаты расположения корабля изменились.

– Не зацикливайтесь на этом, – посоветовал Ии.

«Альфа» была уничтожена астероидом, который внезапно изменил свой курс и врезался в корабль. Столкновения избежать было почти невозможно. Во время катастрофы все члены экипажа спали, а капитан, который первым заметил приближающуюся опасность, не успел взять управление корабля на себя, и произошло то, что произошло.

Автопилот «Альфы» был запрограммирован на определённый курс, отклонение от которого нужно было согласовать сначала с центром и только затем, введя новые координаты, получить одобрение от Земли. На это времени у капитана не хватало, и последним сообщением, которое получил центр от «Альфы»,сталлишь сигнал бедствия SOS, после чего корабль перестал выходить на связь.