– Не кусается?

– Открой и увидишь, – повторила я слова Жени в той же интонации и продолжала улыбаться, сквозь хохот.

– Понятно, тигра, небось, или леопарда притащили, а я открывай.

– Будешь смеяться, ну ни того, ни другого там нет, – настойчиво говорил мой друг-егерь. – Но он шипит, рычит и мяукает.

В этот раз я не вымученно улыбнулась и залилась смехом, кивая. Искренне, хотела поддержать своего нового знакомого. Тот поймал мой взгляд, проведя рукой по своей переносице, коротко вздыхая, мол, он меня уже достал, скажи что-нибудь!

– Он прав, чуть ли не кот в мешке у нас сидит в рюкзаке! – подхватила я.

Егерь-охранник оценил наши с Женей шутки ироническим взглядом, пропуская-таки во двор. «Ещё ступеньки, Найтел дай мне сил…» – огорченно думала я, вскинув голову. Смотря на высокую выколоченную из дерева вышку, я искала глазами нужный этаж.

– На седьмом и десятом этаже что-то по типу гостевых комнат, только переночевать, а на пятнадцатом домик для поста, – донёсся грубый баритон.

– Я в курсе, – смотря на спину своего друга, ответила я.

Я точно знала, что через… неважно сколько, точно считать не буду ступеньки, меня ждёт долгожданный отдых и горячий чай!

– Со мной пойдешь или здесь будешь? – спросил Женя, останавливаясь на седьмом этаже.

– С тобой.

А сама думала: «Зачем я это сказала?» И следовала за егерем дальше.

Мы остановились наверху, по крыше домика бил смачный дождь, подобно горошку. Я сняла капюшон, когда мы с Женей прошли вовнутрь маленькой коморки.

Спартанская обстановка встретила потрескиванием дров, жужжанием огня и пахло ёлкой со смесью табака. Единственным местом для собеседований был стол пара стульев. Мебель, как и стены, тёмно-коричневые. Пол на тон темнее, а потолок белый. За маленькой железной печкой, что находилась слева от стола, пряталась широкая лавка с рюкзаком и кипой бумаг.

За одним из стульев сидело моё начальство, что-то говоря себе под нос и бросая смятый клок бумаги в открытую конфорку печки.

Встретившись с взглядом добродушного дядьки, с густой угольной щетиной, я хотела поздороваться, да от усталости сил никаких не осталось. Егор Геннадьевич указал рукой прямо, где находились два стула напротив него. Я безоговорочно села лицом к начальству. Женя стоял у дверей и, понимая, что от него хотят сел между мной и начальником. Наблюдая, я заметила, что эти двое практически одного роста, даже не смотря на то, что мы все трое сидели. Какая-то общая черта появилась… может показалось?

– Я тебя раньше тут не видел, – учтиво заметил Егор Геннадьевич, нахмурив густые тёмные брови. – Ну, раз тебя впустили, значит с документами в порядке.

На миг лицо невозмутимого мужчины вдруг поменялось. Он смотрел на Женю взглядом человека, увидевшего знакомого – по взгляду осознавал, что путает и решил не спрашивать. «Не показалось», – думала я.

– Женя, – представился парнишка, пожимая руку моему начальству.

– Егор Геннадьевич, – по-доброму улыбнулся он и обратился ко мне: – Как самочувствие, мадам?

– Чай хочу.

– И я бы не отказался.

– Момент.

Я смотрела в окно, слушая, как начальство набирает в воду чайник и ставит на печь. Если бы не белая пелена от дождя, я бы увидела море. Так хотелось туда, после всей этой беготни по лесу. Радовало то, что первый раз за месяц работы егерем спасла маленького леопарда. Вернее полу-леопарда полу-пуму что ли… Я вдруг почувствовала, как в груди защемило, при мысли что нашему с Женей найдёнышу сделали бы больно, если бы мы не нашли его. Это действительно чудо какое-то, а не животное!

Женя будто прочёл мои мысли, обернувшись ко мне, и улыбнулся краешком губ. На щеке выступила ямочка. Сама улыбнулась, правда скоромно – это лучше чем ничего! Он смотрел на меня тем же взглядом: оценивал как человека, а не девушку. Я не сразу сообразила, что его глаза смотрели в мои и не мигали.

Я решила первая начать разговор.

– Мы тут нашли кое-кого.

От взгляда Жени стало вдруг… не знаю. Вообще странности в моей душе происходят ровно с того момента, как мы встретились. Мне хотелось смотреть на него и убежать. Он словно дёргал невидимые ниточки, притягивая к себе и мой подбородок, не по своему желанию, наклонился в его сторону. Тёмные очи ничего не выражали, а вот радушная кратная улыбка, не выше щёк, придавала лицу иные эмоции. Мне стало любопытно, почему Женя смотрит на меня, не видимо для моего начальства… Таким взглядом, от которого мои пальцы покрылись морозом, вместе с грудью.

– Кое-кого это кого?

Услышав этот вопрос, я мигнула и меня как будто током ударило. Я даже вздрогнула. Всё это время, я смотрела в окно… на отражение своего друга-егеря. «А?» – спросила себя, озвучивая вслух, смотря на Егора Геннадиевича. Тот глянул на меня, качая головой, мол, устала и не услышала, что спрашивал. От этого хотелось возразить, но не стала. Посмотрела на профиль Жени и мысленно отблагодарила его за понимание.

– Смотрите сами, – ответил Женя за меня.

Я не заметила, когда он успел повесить два рюкзака на вешалку за моей спиной. Он поставил на пол самый большой и расстегнул шнурок. Оттуда выглянул наш загадочный друг, приветливо мяукая. Егор Геннадьевич с интересом посмотрел на кошачью морду, и свел брови к переносице, присаживаясь на корточки перед ним. Котёнок выполз из рюкзака. Он понюхал протянутую перед ними руку и боднулся лбом о другую ладонь. Это была рука Жени. Я снова улыбнулась, не переставая любоваться нашим спасенным.

Егор Геннадьевич молчал, смотря на найденыша, потом перевел взгляд на Женю, затем заговорил со мной.

– Где вы его нашли?

– При пожаре. Он спрятался под кустом в норе.

– Ты нашла?

– Мы с Женей, – уточнила я.

– Чего-то ты добрая сегодня, – хитро съязвил начальник, ставя железные кружки на стол, полыхающие паром. – Она обычно одна ходит.

– Я заметил, – радушно ответил Женя, не переставая гладить чудика нашего. – Мне говорили, что она у вас с характером.

– А то.

Я ничего не ответила, когда съехидничал Егор Геннадьевич. Видимо свято верит, что подпущу какого-нибудь егеря или лесника к себе ближе, чем на лезвие ножа, которое сам же вручил мне, когда устроилась работать у него.

Поглядывая изредка на моего нового знакомого, я заметила, что у Жени ни тёмно-карие, как показалось в первый раз глаза, а чёрные. Бездонные! Словно сама тьма поселилась в них, и нет места свету. Я от удивления могла бы раскрыть рот – ничего подобного не возникло. Восприняла как в порядке вещей.

Ну, чёрные и что?

У многих разные бывают, а то и с одним могут жить после травмы. Ещё, пока Женя сидел на корточках справа профилем ко мне, увидела, что через бандану по плечам блестели от лампы шелковые чёрные волосы. Они сползли, словно скатерть на лопатки.

Тут-то я удивилась по-настоящему!

Егерь насупился и поглядел на свои пряди таким взглядом, точно не хотел этого видеть. Он совершенно обыденно снял бандану. Встряхнул головой, как тигр после купания или лев. Чёрные угольные волосы легли на лопатки. Я на этот раз смотрела на Женю, как на мужчину… поражалась его волосам! Как он с такими живёт? Впрочем, я уже видела подобные.

Но что-то заставляло меня наблюдать и запоминать каждое движение моим другом. Он завязал тугой «пучок» на затылке и заново навязал бандану, предварительно спрятав волосы под неё. Почувствовала, что задержала взгляд дольше, чем подобает приличия и повернулась к начальнику. Меня окатило опять морозом… «Я опять смотрела в окно!» – ругала себя, без шума вдыхая и выдыхая полной грудью.

Видимо из-за усталости я стала рассеянной.

Теперь казалось, что Женя коротко стриженный. Ни единый волосок не выглядывал из-под банданы, на смуглой коже. Я не стала ничего говорить. Постеснялась?

– Останешься здесь?

– Думаю да, сейчас вряд куда-то пойду, – ответила я, допивая чай. – А ты надолго здесь?

– Тебе пост сдам и пойду, – хитро улыбнулся начальник.