Исследовательский центр. Лаборатория 36.

— Как думаете, Лилия Петровна, как все пройдет? — произнес густым басом Евгений Альберович.

Женщина, которая несмотря на свой уже не юный возраст сохранила красоту и была подобна распустившейся розе, посмотрела на экран и какое-то время задумчиво на него смотрела.

— Это очень трудно предугадать, вы же знаете. Сейчас ИС233 находится в пограничном состоянии. Еще не нашлось достаточно аргументов, чтобы склонить модель на ту или иную сторону. Есть неплохие шансы, что модель выберет положительный вектор, если испытуемый 93 выберет мирную тактику. В его эмоциональном графе прослеживается сопереживание и сочувствие относительно данной истории. Это было заметно во время чтения отрывка легенды, помещенного в дневник одного из мобов. Однако, может случиться так, что он будет вынужден выбрать силовой путь решения данного вопроса.

— Это при каких вводных? — уточнил лысый бывший психолог, а ныне глава одной из групп исследователей.

— А это, — взял слово самый молодой член группы, — если вмешаются члены их маленькой пати.

— Это Гуош что ли? — исследователь нахмурился, этой тип его откровенно пугал.

— И Гуош тоже, он там намешал в шестом поколении слепого лагшасса, но это на столько разбавлено, что будет восприниматься ИС233 лишь как назойливый комар, что пищит на периферии ощущений. В этот раз проблема в Боркусе.

— В Боркусе? — брови Евгения Альбертовича взлетели вверх, и он уставился на Лилию Петровну, чтобы та опровергла.

— В Боркусе, — женщина кивнула, — Дело в том, что он был не совсем честен со своими товарищами. Когда он не совсем умышленно обманул Корсака, на него обратили внимание не просто темные Боги, на него обратил внимание Отверженный. Скорее всего сыграл роль тот факт, что он продавал карту Рейтера, включая Колыбель Рейи, а это прописано в Отверженном по умолчанию. Он будет стремиться уничтожить ее любыми способами. Так что у боркуса сейчас повышены с ним отношения. И он еще мечется и не может решить, что ему выбрать: добро или зло. Что только подливает масла в огонь. Вы же знаете, что модели типа «Бог» имеют частичный доступ к считыванию эмоций игроков и НПС. Влиять напрямую не могут, но считывать… Так что если наш Боркус завтра даже некорректно посмотрит в сторону Рейи и она обратит на него пристальное внимание, ее может слегка занести и тогда Рейтер она разберет по камушку. Эх, — женщина вздохнула, — а ведь художники так много времени потратили, красивый был город.

— Вы так говорите, словно его уже нет, — хохотнул Иван Геннадьевич.

— Завтра увидим, а сейчас — работать, — прервал начинающуюся перепалку старший их группы.

Утром мой нос пощекотал приятный запах. Он будоражил и вызывал дикий аппетит. Из моего горла раздался гортанный рык, а с клыков закапала слюна. Мне снилось, что я бегу за зайцем и вот уже настигаю его, но этот запах… Я подергал задней лапой и приоткрыл один глаз. Возле горящего цветка огня, над которым жарилось мясо, сидел орк Боркус и скалился своей клыкастой мордой.

— Что, Корсак, так давно шашлыки не ел, что аж в страхолюдину обратился? — хохотнул орк.

Я посмотрел на лапы, покрытые шерстью, пошевелил ушами, посмотрел на хвост и обернулся человеком. Вспомнил, как в начале сна я просто охотился на кролика, а потом этот проныра меня так достал, что мне захотелось во что бы то ни стало догнать его, ну я и… Неожиданно только, что четыре лапы я обрел не только во сне, но и в реальности. Хотя, какой реальности? Спал я в игре, обратился в игре, так что все логично.

— Хорош ржать, клыки обломятся, — пробурчал я и потянулся.

А шашлыки были что надо, прям как на даче с друзьями. Мы взяли упаковку пива для разгона и шашлыков, ящик коньяка. Хорошего, казахского. Да и ящик финки, так, на всякий случай. Пиво ушло быстро, впрочем, может, дело было в том, что мы им щедро поливали шашлыки? А вот быстро пить такой коньяк было кощунством. Удовольствие растянули на весь вечер, еще даже в баньку взять с собой хватило. А банька… Ммм… Принять стопарик, попариться и пулей на свежий воздух в озеро с разбега. Дааа, хорошее было время. И шашлык у орка хороший, вкусный.

— Чего лицо такое блаженное? — спросил подсевший в Гуош.

— Да по баньке соскучился, — признался я.

— Так в чем проблема? — удивился орк, — Давайте заодно отметим создание клана. Выйдем на сутки из игры после данжа, да мотанем за город на озеро. Снимем домик с банькой и будет счастье, — я поднял брови и посмотрел на орка, — Да я тоже соскучился по отдыху, два года уже никуда не выбирался.

Я посмотрел на рогу, тот пожал плечами, мол, а почему бы и нет. Что ж, действительно, а почему бы и нет. После этого настроение поднялось, и мы отправились бить супостатов в грызло. Ну, то есть враждебных мобов изничтожать, дабы доползти-таки до усыпальницы Рейи. Последний зал был не похож на остальные. Он скорее напоминал последнюю линию обороны. И охранниками были звери, гады, ожившие деревья и растения, в общем все, что не было похоже на разумных прямоходящих ну или прямоползающими в случае с лагшассами, пресмыкающимися назвать их язык не поворачивался. И самым противным было то, что я рассмотрел в этом кишащем недружелюбном великолепии дикий сычник. Да, тот самый сычник, что утягивал меня под землю с завидным упорством, когда я выполнял квест для орка. Суда по скривившейся морде Боркуса и взгляду, устремленному на сычник, он также рад был его видел, как и я. Лицо Гуоша наполовину скрывала маска, так что разобрать его эмоции мне не удалось.

Ближайшим к нам был какой-то Дряхлый Древур, с виду — обычное дерево, в кроне которого засело две белки и один филин. Он смотрел прямо на нас и, кажется, ждал, пока мы сделаем хоть шаг, чтобы напасть. Я кивнул на эту недружелюбную зверушку, мол, вот ее надо пинать первой. Гуош, в свою очередь кивнул на своего змея, намекая, что с филином даже он справится, я пожал плечами и запустил стрелу прямо в глаз Дряхлого Древура. Раздался оглушительный рев и это явно старое дерево пошло в мою сторону, издавая при этом скрипящие звуки. Вот точно так же скрипели деревья в Властелине Колец, когда шли на битву. Белок в полете перехватил Гуош, а резко обретшему способность ходить Древуру, дорогу заступил орк и принял на щит удар могучих плетей. Против этой головешки я использовал исключительно огненные стрелы: как выяснилось опытным путем, земляные или водные не только не наносили ему вреда, но еще и восстанавливали ему здоровье. Так что не удивительно, что когда здоровье у давно не могучего дуба обнулилось, он вспыхнул, теперь еще больше напоминая головешку. Змей сыто переваривал филина, Граф явно сожрал одну из белок, а ко второй приглядывался с гастрономическим интересом, а Гуош спал прислонившись к стене. Неужели мы так долго возились?

Следующая группка состояла из каких-то цветков-переростков. Как гласила надпись «Кошмарник Плеточный». Ну вот про плеточного и так было заметно: все его тело было словно увито лианами, а корни образовывали подобие множества паучьих лапок, пусть и в увеличенном масштабе. Никого кроме кошмарников рядом не было, ну, если быть точнее, то мы не заметили, за что и поплатились. Когда двое кошмарников оплели меня плетьми, я думал, уже все, хуже не будет, как вдруг я услышал знакомый пронзительный визг и сцепил зубы, ощутив стальную хватку дикого сычника на ногах. Закончив оплетать меня, он начал утаскивать меня под землю, я повернул голову и увидел, что орка постигла та же участь. Иконка Графа мигнула в последний раз и исчезла. Гуоша видно не было, скорее всего он успел уйти в невидимость. Когда я уже думал, что вот он конец, не видать мне усыпальницы Рейи как своих ушей, как сычник издал очередной визг и хватка ослабла, а потом исчезла. Я оказался по плечи затянут в землю, орку повезло больше, хотя, тут скорее из-за того, что он ростом повыше и габаритнее, его утянуло лишь по пояс.

Я воскресил Графа и стал откапываться. Потом подумал и перекинулся во вторую ипостась, дело пошло шустрее. Под мощными когтями почва было податлива, знай только, откидывай ее от себя. Когда мне удалось освободить одну ногу, я поспешил перекинуться обратно, а то какая-то часть меня стремилась разорвать вон тех милых зверушек на маленькие вкусные части. Бррр.