С этими словами он достал из сумки бархатный сверток и небрежно разложил на земле два пистолета. Черное дерево, инкрустация слоновой костью. Дорого и элегантно. У Дарко загорелись глаза, а Сокол посмотрел на оружие снисходительно.

— Интересно, как эти игрушки помогут против банды разбойников или толпы разъяренных фанатиков. Разве что тебе удастся ими откупиться. Впрочем, вы можете развлечь себя стрельбой по мишеням, день будет долгим.

«Вы действительно ему доверяете? По-моему, даже Дарко намного надежней, чем этот Кэринус».

«Я понимаю твое отношение, тигренок. Но единственный способ хоть немного угомонить Рэя — возложить на него ответственность. Если я сдам его Дарко на поруки, Рэй начнет подговаривать парня на какую-нибудь глупость, как только я отвернусь».

Мы уселись под деревом. Солнце лениво подползало к зениту, и над горизонтом дрожало знойное марево. В пронзительно-синем небе заливался жаворонок, ему вторил хор кузнечиков. Пахло нагретой солнцем травой, сухо, пыльно, пряно. Хотелось лечь и смотреть в бездонную синь, не думая ни о чем. Я немного завидовала Кэринусу и Дарко, которые наверняка этим и займутся, пережидая полуденную жару.

— Начнем, — голос Сокола звучал отрешенно. — Закрой глаза, с непривычки так будет проще. Слушай небо. Ты не должна видеть, слышать, чувствовать ничего, кроме неба. Слушай его, и ты поймешь, что нужно делать.

Медленно вдохнув теплый пряный воздух, я села, выпрямилась и впустила небо в себя, растворяясь в нем. Каждый раз это ощущение захватывало дух, будто вдруг срываешься в пропасть, а потом взмываешь ввысь. Я словно покидала тело и улетала на волю, не встречая преград, не различая мгновение и вечность. Такая магия отнимает много сил, но об этом я узнаю после, когда вернусь, а сейчас — свобода и парение…

«Йована, постарайся сосредоточиться. Я нашел границу холодного фронта и веду его. Постарайся делать то же, что и я».

Где же, где эта граница? Я тянулась изо всех сил, пока, наконец, не достала до ее края, того, где жар столкнулся с холодной влагой, набухая грозой, злясь ветрами, ухватилась за нее, позвала за собой…

«Хорошо, тигренок. Возвращайся понемногу. Теперь ты сможешь держать облако, не тратя много сил. Вести его буду я. Возвращайся».

Солнце клонилось к закату. Страшная усталость, все тело тяжелое, ватное. Небо вдали затянуло сизой дымкой. Ветер налетал порывами, трепал волосы. Ласточки с тревожными криками проносились низко, предчувствуя дождь. Мы изменили погоду, завтра будет гроза. Я посмотрела на Сокола, и он улыбнулся мне:

— У нас получилось, теперь главное осторожность. Если торопиться, вызовем штормовой ветер, а то и град. Отдыхай, но старайся не терять до конца связь с погодой.

Видя, что мы закончили, наши спутники подошли ближе. Вид у них был встревоженный.

— У нас гости, — сказал Кэринус Рэй, надевая ножны с саблей. Пистолеты тоже были при нем. Обернувшись, я увидела вдалеке группу людей, быстро двигавшуюся в нашу сторону.

— Не вздумай стрелять без моего разрешения, — отозвался Сокол. — А лучше вообще спрячь оружие.

— Может еще чарочку им поднести? — взвился эльф. — Эти люди идут сюда вовсе не для того, чтобы приветствовать нас по законам гостеприимства. Первым бить не стану, но защищаться намерен, что бы ты не говорил.

Они подошли и встали полукругом, тихо переговариваясь, глядя на нас недобро. Больше дюжины крестьян, кто-то в обносках, кто-то посправнее, из зажиточных, вооруженные чем придется, от топоров до самопальных ружей. Ждали, как велят приличия, пока благородные господа не заговорят первыми. Это давало надежду, что нападать они все же не собирались, по крайней мере, не сразу.

— Здравствуйте, добрые люди, — сказал, наконец, Сокол. — С чем пожаловали?

— Вечер добрый, господа маги, — немного помявшись, выступил вперед крестьянин самого представительного вида. — Мы вас о том же пришли спросить. Зачем пожаловали на наши земли? Дорога отсель стороной идет.

— Мы прибыли по поручению ваших соседей, чтобы помочь справиться с вашей бедой, — Сокол протянул было собеседнику бумаги, но тот лишь повертел их в руках и вернул обратно. Он явно был неграмотен, так и рассматривал свитки вверх ногами. — Я маг погоды. Этот луг — удобное место для привлечения дождя. Нам всего лишь нужно провести здесь ночь, а на рассвете мы уедем.

— Колдовать в наших землях? Святая церковь не позволит!

— Еретики и колдуны по соседству, а у нас скверны не водится!

— Это кем же такое позволено? — крестьяне возмущенно зароптали. Кэринус Рэй подобрался. Сокол невозмутимо сделал несколько шагов в сторону, словно раздумывая. Заставляя остальных поворачиваться за ним следом. Я сперва не поняла смысл его маневра, а потом увидела, как на небе всходит еле различимая луна. Полная. Тронув Дарко за руку, я подошла ближе к наставнику. Черт. Как не вовремя.

— Спокойно. Колдовать никто не будет. Никаких запрещенных ритуалов проводить мы не собираемся. Просто переночуем. И уедем.

— Вы же сами сказать изволили, что дождь вызывать собирались? — старший взирал с недоверчивым прищуром. — Что ж это, как не колдовство? Кто вас позвал и для какой нужды, мне не ведомо, но на нашей земле мы такого не допустим!

— Вашей земле? — спросил Кэринус Рэй с высокомерной язвительностью.

— Луг принадлежит общине Истинной церкви. А мы церковные крестьяне, то бишь, наших хозяев она, земля-то.

— Так это хозяева послали вас сюда с оружием в руках?

— Ну мы… это… — крестьянин замялся. Кэринус Рэй усмехнулся. — Мы за порядком сами следим. И ересь не допустим.

За спинами непрошеных визитеров из-за вязов выглядывала Огненка, с любопытством наблюдая за нашей беседой. Кэринус Рэй проследил за моим взглядом и с трудом скрыл изумление. Лицо Сокола оставалось непроницаемым.

— Пожалуй, мне стоит написать настоятелю вашей церкви, — сказал он. — И попросить разрешения остаться здесь. Такое решение вас устроит?

— Думаю, лучше послать парламентера, — перебил эльф, — чем… твоя птица, ты понимаешь, о чем я. Как далеко отсюда ваш храм?

— Если верхом да напрямки, за пару часов обернетесь.

— Позволь мне уладить этот вопрос, Радомир. Я быстро.

«Вы действительно его туда пошлете? Может, лучше нам уехать отсюда?»

«Нет, тигренок. Я не собираюсь показывать им свою слабость и жертвовать нашим трудом. Рэй прав, если я сейчас создам птицу при помощи магии, это их еще сильнее разозлит».

— Мне бы не хотелось заставлять тебя рисковать, Рэй, — произнес он вслух.

— Не стоит волноваться, с монахами я как-нибудь договорюсь.

Он отвязал своего коня, спросил дорогу и ускакал. Мы остались ждать под пристальным наблюдением злых глаз, стараясь, чтобы никто не смотрел в ту сторону, где за ненадежным укрытием пряталась Огненка. Сокол расспрашивал крестьян о погоде за минувший и настоящий годы. Крестьяне отвечали нехотя. Я сидела, как на иголках, готовая начать бой в любую минуту.

Наконец, в сумраке показались всадники. За Кэринусом Рэем, рыжий жеребец которого мелькал ярким пятном, следовали двое. Они подъехали, спешились, и крестьяне стянули шапки, согнулись в поклонах. Монахи Истинной церкви. Всего лишь монахи, не настоятель, не священники даже, хоть и вооруженные саблями и мушкетами. Я удивилась, но первой приветствовать не стала. Монахи коротко поклонились, поздоровались и вопросительно уставились на Сокола.

— Вероятно, они хотели бы взглянуть на твои бумаги, — подсказал Кэринус Рэй. От него исходило благодушие и легкий запах вина. И когда только успел?

— Прошу, — Сокол протянул монаху свитки. Тот внимательно прочел и вернул хозяину.

— Святой отец Истинной церкви Тарта позволил вам магические деяния во исполнение воли бога нашего, — сказал он неожиданно высоким голосом. — Значит, законов вы не нарушаете. Но дабы разрешить вам таковые деяния на землях, что в подчинении нашей церкви, ее совет должен тщательно их рассмотреть и быть уверенным, что они не несут ереси, хулы и не причинят вреда.