— Хм-м. — Тим высвободил руки и слез с койки. Теперь ему стало понятно, почему Лютор так пристально смотрел на Кона. Почему он спускался в волчью яму так спокойно. Он был уверен, что сможет склонить клона на свою сторону, и тот поможет ему бежать.
— Ты куда? — Кон удивлённо проследил за Тимом взглядом.
— Никуда. Просто мне нужно вот это. — Тим нашёл передатчик, сунул его в ухо и нажал на кнопку, дожидаясь, пока Джейсон ответит.
— Ой-ой, босс. — Джейсон, наверняка, даже отсалютовал ему. — Что случилось?
— Передай Лютору послание от меня. Через кого-нибудь из моих подручных, или сам — как захочешь. — Тим потёр висок, устало вздыхая.
— И что передать?
— Передай ему, что если из его камеры донесётся хоть писк, хотя бы одно короткое словечко, исключая дежурные «спасибо» и «здравствуйте», — Тим нахмурился, — я прикажу вырезать ему язык.
— Что? — удивлённо выдохнул у него за спиной Кон. Тим нервно махнул рукой, дожидаясь ответа Джейсона.
— Так точно, босс. Я отправлю Пруденс, чтобы она ему вежливо объяснила, в чём он не прав, — ответил тот. — Ещё что-то?
— Да. — Тим моргнул и будто смягчился. — Спокойной ночи, Джейсон.
— Спокойной ночи, Ра’с, — ответили в передатчике. Тим вытащил его из уха, положил на стол и вернулся к койке.
— Так на чём мы остановились? — тихо спросил он, наклоняясь к уху Кона.
В ту ночь он не замолчал ни на секунду, пока Кон не уснул. Он делал бы так каждую ночь, если бы знал, что тот постоянно слышит голос Лютора. Кон спас его однажды, просто позвав по имени, а теперь пришла его очередь.
Утром Кон сделал вид, что не помнит о послании для Лютора. Тим видел, что его это беспокоит, но решил не задавать лишних вопросов или объясняться лишний раз.
Через неделю он снова заметил мешки под глазами у Кона. Сонный взгляд и заторможенную реакцию. Кон засыпал на ходу, но в то же время что-то мешало ему спать, и Тим попросил Джейсона исполнить его угрозу.
И пока тени в волчьей яме держали Лютора, вырезая ему язык, Тим не давал Кону услышать его криков, заставляя слушать только его собственный голос, поддаваться ему и двигаться с ним в такт. Лишь бы он не слышал. Не боялся спать. Пусть в какой-то момент он поймёт, что наступила тишина, и вспомнит, что такое Лига теней.
Кон собирался идти на тренировку, когда в комнату Тима вошёл Джейсон. Он протянул своему спасителю и лидеру пластиковый контейнер со льдом.
— О, королева, я принёс тебе сердце Белоснежки.
Он говорил протяжно и немного неуверенно, понимая, что шутки сейчас неуместны. Потому что в контейнере лежал вырезанный язык Лютора. Человека, который по-прежнему считал Кона вещью. Големом, которым можно управлять словами.
— Это… вы правда вырезали ему язык? — спросил Кон. Тим закрыл контейнер и посмотрел на него снизу вверх.
— Ты что, не заметил, как тихо стало? — вопросом на вопрос ответил он.
Кон выглядел растерянным и потерянным. Словно он вдруг понял, что стоит на грани.
— Это слишком жестоко, — пролепетал Кон. — Нельзя же так с людьми.
— Он убил тысячи человек ради того, чтобы убить ещё тысячи, которые ни в чём неповинны. — Тим вскинул брови. — Он заслужил муки и похуже.
— Я… я как будто тебя совсем не знаю. — Кон нервно попятился, выпалил: — Мне нужно проветриться, — и скрылся за дверью.
Тим удивлённо смотрел на дверь, не в силах понять, что пошло не так. Как Лютор, даже немой, умудряется продолжать портить ему жизнь?
Эта мысль назойливо стучала где-то в голове, по вискам, маленьким молоточком.
— Тим. — Джейсон коснулся его плеча, потом сел рядом на корточки и поймал свободной рукой его запястья. Тим опустил взгляд и вдруг заметил, как у него дрожат руки.
— Тим. — повторил Джейсон. — Он вернётся.
Джейсон оказался прав. Кон вернулся под утро, усталый и взъерошенный.
Ночь прошла тревожно. Тим пытался уснуть поначалу, но, проворочавшись несколько часов, поднялся и сел перебирать скопившиеся на столе старые отчёты, микрочипы, диски и записки. Что-то летело в корзину, что-то он сортировал по датам, пытаясь занять дрожащие руки.
Он не понимал, почему Кон так отреагировал. Лига теней вырезала целые нарко-картели, уничтожала террористические организации и убивала торговцев детьми одного за другим. Кон знал об этом. Но отпугнуло его не убийство.
Когда Кон вернулся, Тим как раз рвал на кусочки старый отчёт по Кадмусу, выбрасывая ошмётки в корзину.
— Ты говорил, что Супермен когда-то тебя вдохновил на всё то, что ты делаешь, — тихо сказал Кон.
— Да. — Тим сосредоточенно рвал бумагу, будто не ждал его всё это время, и разговор этот был не важен.
— Супермен бы так никогда не поступил.
— Методы Супермена не остановили Мировую войну. Войну во Вьетнаме. Холодную войну. Гражданскую войну в Кураке. Войны в Персидском заливе. — Тим высыпал бумагу в мусор и, наконец, развернулся. — Он и его большое любящее сердце ничего не могли с этим сделать. А я смог.
— Сея смерть и разрушение? — переспросил Кон. Тим пожал плечами.
— Ты знал, с кем ты связываешься, когда оставался в Лиге теней, Кон. — Он упёрся локтями в колени и посмотрел на клона снизу вверх. Кон, казалось, и правда не узнавал его. Не видел. Не признавал. И понимать это было слишком больно и страшно.
— Но я не думал, что вы способны на такую… жестокость. Вы же никогда не берёте пленных. Никогда никого не оставляете в живых, если… — Кон запнулся. — Пытки — это слишком, Ра’с.
— Почему? — Тим поднялся. — Объясни мне, почему? Лютор заслужил долгую и мучительную смерть. Тебя устраивало, что мы запрём его в волчьей яме, хотя ты прекрасно знал, что это такое. — Он развёл руками. — Он мучил тебя и понёс наказание. Это лишь малейшая толика того, что он заслужил.
— Прекрати. — Кон отступил на шаг. Казалось, он умоляет его перестать напоминать ему о себе настоящем.
— Понятно. — Тим сел на место. — Стоило догадаться, что так и будет. — Он отвёл взгляд.
— Я просто хочу понять тебя, Ра’с. Как ты смог превратить образ Супермена в… в это. — Кон развёл руками. — Я не понимаю.
— А он не понимает тебя, — вдруг перебил его кто-то. Кон запнулся и обернулся, пытаясь найти третьего лишнего. Тим нахмурился, рассматривая Джейсона у двери.
— И давно ты здесь? — спросил он.
— Не очень. Но вы были так увлечены друг другом, что не заметили, когда я вошёл. — Джейсон подошёл ближе. — Я бы не стал вмешиваться, если бы ваша неспособность понять друг друга не была так очевидна.
— А ты давно стал семейным психологом? — съязвил Кон. Он окончательно замкнулся, и Тим почувствовал, как у него опускаются руки.
— Я не семейный психолог. Просто я знаю вас обоих достаточно хорошо, чтобы встать в позу и рассказать очевидное. — Джейсон вздохнул, сделал паузу, собираясь с силами, и повернулся к Кону: — Кон. Ты должен понимать, что Ра’с вырос в Древнем Египте.
Кон недоверчиво вскинул брови.
— Это серьёзно он был на том диске от Стефани?
Джейсон кивнул.
— Он должен был быть фараоном. Править царством, в котором за уклонение от налогов калечили. И он не понимает, как может быть иначе. Он подстроился под наше цивилизованное общество, но всё равно остался собой. И он действительно считает, что Лютор заслужил коробку с крысами на голову, а не только отрезанный язык. Ты должен помнить об этом каждый раз, когда тебе кажется, что он слишком жестокий. — Он положил руку Кону на плечо и повернулся к Тиму. — Ра’с. Ты вдохновлялся Суперменом, но признал, что он неспособен сделать из нашего мира утопию, потому что он слишком добр. Ты взял на себя смелость и обязанность очистить этот мир огнём и мечом. Но ты связал свою жизнь с тем, кто впитал каждой клеточкой то, во что верит Супермен. Каждый раз, когда ты отдаёшь приказ убить, он первым сожалеет об этом, но с этим он смирился. Но он не может смириться с пытками. С моментами, когда ты перегибаешь палку.
