– А когда вокруг много людей, она ко всем в голову лезет что-то искать. И как с этим бороться, непонятно.

– Зачем бороться-то? – удивился дед Егор. – Ты лучше придумай, как её приручить. Ведь если бы ты не проснулась, а другие корявки потом не полезли к Глебу всем скопом, ты могла бы первое, что видела, полностью посмотреть, а не отрывок коротенький. Может же такое быть?

– Я уже подозреваю, что и инопланетяне могут быть, так что вы лучше мне такие вопросы не задавайте.

– Ну вот смотри. Нашло щупальце воспоминание чужое и начало его передавать тьме. Тебе то есть. Так?

– Угу.

– А потом другие тоже нашли и начали передавать. Так?

– Угу.

– Вывод?

– Я сошла с ума.

– Это успеется, сейчас других дел полно.

– И каких же?

– Во-первых, тебе нужно научиться не просыпаться, а оставаться во сне, даже если ты понимаешь, что это сон. Во-вторых, надо выбирать из всех картинок, какие видишь, нужную, а остальные щупальцы отзывать, чтобы они не мешались. В третьих…

– Может, для начала уже достаточно и первых двух пунктов? Учитывая, что я понятия не имею, как к этому вообще подступиться. Вы сами-то спали сегодня хоть немного?

– Подремал часок в баньке с утра, – дед Егор бросил на Веронику короткий виноватый взгляд. – Не смог в доме спать. Пока не видел, как это в голову к Глебу лезет, ещё куда ни шло, а как увидал… Не обижайся только.

– Да ладно, чего уж там, – махнула рукой Вероника. – Мне и с ваших-то слов мерзко, а видеть такое… Что делать-то дальше?

Старик задумался, а девушка даже думать об этом не хотела. Её дар с каждым днём обрастал всё большим количеством отвратительных подробностей, и это пугало. Хотелось уехать, вернуться домой, забыть об этом и больше никогда не соваться ни к кому из «знающих» и «видящих». Пока Вероника не знала, как это всё работает, ей было намного проще мириться со своей уникальностью, а теперь некрасивое слово «уродство» снова возвращалось в её мнение о себе.

– В следующий раз, когда во сне поймёшь, что спишь, попробуй остаться там, – предложил дед Егор, который тоже понятия не имел, с чем имеет дело, но хотел чему-то научить свою гостью из корыстных соображений. Ему нужна была информация о причинах, побудивших зятя приехать. Вероника хотела спать без чужих воспоминаний. Они могли помочь друг другу, и только поэтому девушка до сих пор не собрала свою сумку и не умчалась в город покупать билет на ближайший поезд.

– Я попробую, – пообещала она не слишком уверенно и отодвинула чашку с ароматным настоем на середину стола. – Спасибо, но это не пригодится. Голова уже не болит.

Утро следующего дня началось с перебранки между дедом Егором и Глебом. Вникать в причины Вероника не стала, потому что не выспалась и чувствовала себя совершенно разбитой. Пожелав мужчинам доброго утра, она закрылась в ванной, где провела весь следующий час, нежась в горячей воде и убеждая себя в том, что всё хорошо.

Накануне она долго и методично раздражала Глеба болтовнёй на тему недвижимости – почему-то девушка была уверена, что причина его приезда как-то связана с работой. Сначала мужчина реагировал спокойно, шутил, рассказывал забавные истории, но потом устал говорить об одном и том же и попытался перевести разговор на что-нибудь другое. В итоге он вообще сбежал из дома в неизвестном направлении, потому что Вероника продолжала гнуть своё, и вернулся только затемно. В принципе, её такой расклад вполне устраивал – ну не нравился ей этот человек, хоть тресни.

Дед Егор весь вечер бубнил о том, что ей надо научиться не просыпаться. Строил теории, как это можно сделать, давал советы, но у неё так ничего и не получилось. Пока Глеб, ни о чём не подозревая, мирно посапывал в соседней комнате, девушка упорно пыталась хоть ненадолго задержаться в его голове. Дудки – она просыпалась всякий раз, когда понимала, что спит. И так всю ночь. Чем больше она думала о том, что просыпаться нельзя, тем чаще просыпалась. К утру её буквально трясло от злости и усталости, а толку от всех усилий было ровно ноль.

Вдобавок дед Егор тоже заснул, причём почти сразу, хотя собирался наблюдать за процессом щупальцевых поползновений. Вероника не разбирала, чьи сны видит, и, запутавшись, начала цепляться за обрывки собственных воспоминаний, как за спасательный круг.

Она не выспалась, смертельно устала и хотела только одного – покоя. Хотя бы на несколько часов. Увы, мужики повставали ни свет ни заря и тут же начали ссориться. Краем уха девушка уловила что-то про поездку в город, но заострять внимание на этом не стала – их семейные дрязги вообще никак её не касались. Она осталась не для того, чтобы встревать в чужие разборки, а затем, чтобы научиться как-то справляться с безобразием в собственной голове.

Выйдя из ванны немного успокоившейся и расслабившейся, Вероника обнаружила Глеба сидящим за столом и разбирающим на запчасти старый телевизор, выпуклый экран которого был покрыт толстым слоем пыли.

– А где дед Егор?

– Уехал в город, – отозвался Глеб, вытаскивая из недр телевизора очередную деталь. – Сказал, что ему в поликлинику надо, но я думаю, что он к Анжелке рванул выяснять, зачем она меня сюда сбагрила.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что с двумя вёдрами яблок в поликлинику не ходят. Подай отвёртку, пожалуйста.

– Блин. Надо было с ним поехать, – расстроилась девушка.

– Моё общество тебя чем-то напрягает? – усмехнулся Глеб.

– Твоё общество не продаст мне новый телефон.

– Так твой работает. Экран только нужно будет заменить, он плохо фурычит. С моего позвони, если надо. Хочешь, можешь даже симку свою в него переставить, там есть свободный слот.

– Спасибо, – поблагодарила Вероника, наливая себе чай. – А ты этот раритет починить что-ли пытаешься?

– Хотел, да, но это бесполезно по-моему. Ты чего с утра хмурая такая?

– Да так… Спала плохо. Только засну, начинаю видеть сон, понимаю, что сплю и от этого просыпаюсь. И так всю ночь.

– Бывает, – кивнул Глеб. – Я в таких случаях просто не сплю.

– В смысле?

– Да в прямом. Иногда бывает, что думаю о чём-то много, а потом или заснуть не могу, или просыпаюсь постоянно. Или состояние такое пограничное между сном и явью, что всё в одну кучу смешивается. Организм устаёт, а мозг всё равно продолжает активно работать, вот и не получается поспать нормально. И не отдохнёшь, и время зря потратишь, так что я просто встаю и смотрю телек, пока не срубит. Ну или за ноут сажусь и работаю, пока глаза сами слипаться не начнут. Так что лучший способ не просыпаться каждые пять минут – это не спать. Так через полчаса-час точно вырубишься. Попробуй, помогает.

С точки зрения нормального человека совет казался дельным, но у Вероники-то проблемы со сном совсем другого характера были. Не объяснять же подопытному кролику, что ей на самом деле нужно. С другой стороны, идея была очень интересной. Ведь и правда – просыпаются те, кто спит. А если не спать, то и проснуться невозможно. Вот только как в таком случае проникнуть в чужой сон, если для этого самой нужно заснуть? Или не нужно? Существуют же всякие там трансы и медитации…

Вероника поставила чашку с чаем на стол, закрыла глаза и попыталась представить, как из её головы выползают щупальца и тянутся к голове Глеба.

– Эй, с тобой всё нормально? – отвлёк её вопрос подопытного кролика.

М-да… Вот поэтому однозначно нужно, чтобы кролик спал, даже если ей самой спать не обязательно.

– Засыпаю на ходу, – соврала Вероника, открыв глаза. – Пойду прилягу, потом обедом займусь.

– Акимыч велел доесть то, что в холодильнике, так что не парься насчёт обеда. Картохи нажарим, если что.

Она думала, что не сможет заснуть, зная, что находится в доме наедине с мужчиной, не так давно проявлявшим к ней недвусмысленный интерес, но провалилась в сон, едва коснувшись головой подушки. Видимо, мозг в этот раз был полностью согласен с организмом насчёт необходимости отдыха.