- Эт-та мы завсегда! Давай, герцог Штольман, одевайся без нянек, большой уже.

- Будем кого-то спасать?

- Не. Наоборот, - хихикнул император.

- Разбуди вашего охранника, пусть найдет пролетку, а еще лучше - закрытый экипаж. Нужно одну очень плохую тетю сдать обратно.

- Мама сказала, что если баловаться, надо ее спросить! – одевшись, Дюк запихал шнурки ботиночек в носки, достал свой игрушечный пистолет и ринулся к лестнице.

- Табарна-ак…

Догнав малыша в холле, Павел поднял его в воздух и повернул к людской.

- Некогда, граф, клянусь своей табакеркой, да и мама твоя другим занята. Это срочно-срочно-срочно!

…

- Ясь! – уже кричала Анна, изо всех сил толкая мужа в грудь.

- Яков, очнись! Услышь меня! Где ты?

Надежда в ней вновь сменилась отчаянием.

- Он же сказал, заперт за семью замками… Ясь, где же ты? Как тебя найти?

На стекле загорелась надпись: «ВЕРА».

- Вера? Во что? Во что мне надо верить? Ему же больно! - Анна зарыдала, осознав, где сейчас находится дух Штольмана.

«ВЕРОЧКА», - поправились буквы.

Анна вскочила с пола и прикусила костяшки пальцев.

- Верочка. Зайка моя, ты же всегда знаешь, где папа…

Она заметалась по гостиной, но запнулась, упала на диван и лихорадочно забормотала: - Одеться. Ехать в отель. А Якова здесь оставить? Нет, глупости, Верочка же не говорит еще. Ой, ягодка моя… ты же сейчас спишь…

«Можно ли вызвать тебя, доченька, ты же такая маленькая? Я не хочу выбирать между тобой и Ясем…»

«НЕ БОЙСЯ», - мигнуло на окне.

- Дух моей Веры, приди, - прошептала Анна, и тотчас же на ее руках оказалась сонная малышка, одетая в длинную рубашечку.

Верочка открыла глаза и улыбнулась.

- Мама!

Она замолчала, будто пытаясь что-то понять, а затем скривила ротик и отчаянно заревела.

- Ягодка, ты что плачешь? – Анна утерла собственные слезы.

- Па-па-па! Больно! Там!

- Где там, ягодка? – Анна прижала дочку к себе, но руки прошли сквозь призрачное тельце и хлопнули о грудь.

«Мне надо туда… Но как?» - оглядев гостиную, Анна взяла со стола красивый и тяжелый камень, который Штольман иногда использовал как пресс-папье. Вернулась к дивану. Занесла камень над виском.

На стекле заполыхало: «НЕЛЬЗЯ!»

Она заколебалась.

«Яков сказал, это трудно, можно не угадать. Значит, надо сразу сильно. А дети?»

Влетевший в гостиную император вырвал булыжник из ее руки и исчез в холле, откуда затем послышался глухой удар и бормотание: - Вот же, гранит тебе в памятник, неугомонная какая…

У Анны не было времени отвлекаться на шалости призрака.

«Самоубийство тоже грех. А как по-другому? И спросить некого…»

Она моргнула, увидев ответ:

«ТВОЙ ДУХ СИЛЕН».

Анна завороженно смотрела, как буквы на окне переливаются всеми цветами радуги, и внезапно ее осенило. Подбежав к мужу, она приникла к его груди, поцеловала в прохладные губы.

- Ясь, я скоро. Потерпи, пожалуйста, у меня получится.

Затем она постаралась сосредоточиться.

«Мне не нужна ничья помощь. Я могу это сделать…»

Но выйти из тела не получалось. Мешал шум в холле, мешало собственное тяжелое дыхание. Даже собственные мысли мешали.

- Мама, пойдем! Папе плохо! - по щечкам малышки катились бесплотные слезы.

Анна закрыла глаза и попробовала еще раз.

«Вот здесь болело. Это значит, что…», - она положила ладони на солнечное сплетение.

«Я - не только тело. Я могу быть там, где захочу. Я – свободна».

Наконец Анна смогла отрешиться от реальности, и тут же что-то изменилось в ее ощущениях. Преграды исчезли. Границы тела растворились.

«Шагнуть вперед… Так страшно. Еще… Еще чуть-чуть…»

Тело Анны безвольно откинулось на спинку дивана, а сама она оказалась в тусклом тумане, в котором не было видно ни зги. Лишь рядом были слышны отчетливые удары сердца.

«Это же я… А себя не вижу почему-то. Ой, а где же Верочка?»

- Верочка, - тихо позвал дух Анны.

Дочка пискнула совсем близко и потянулась к маминой руке маленькой призрачной ладошкой.

- Папа там.

…

Выйдя из номера на требовательный стук в дверь, Петр Миронов приоткрыл рот от удивления.

- Привет, внучек. На этот раз ты хоть не один убежал. Проходите, Василий Иванович, - он впустил Дюка и Зайцева в большую гостиную.

- Дмитрий! А где Аннушка или Яков Платонович? Почему ты не с ними, да еще и так поздно? - Виктор Миронов изумился не меньше.

Малыш подошел к дедушке Пете и взволнованно зашептал что-то ему на ухо.

- Да? – выглянув из окна номера на улицу, Петр Иванович узрел под фонарем экипаж и нервничающую лошадку.

- Убежать хотела? И как ты сообразил?

Пошептавшись еще, Петр расплылся в улыбке, потрепал внука по вихрам.

- Мой смелый полицейский, ты, оказывается, с наставником! Виктор!

Немного оправившийся от изрядной дозы спиртного, старший Миронов вопросительно уставился на брата.

- Виктор, я пошел, Дюк будет со мной. Не хмурься, без него нельзя. Нам предлагают незамедлительно наказать обидчицу Аннет.

- Легитимно? - адвокат был готов и к самоуправству.

За прошедший вечер он, многое узнав о приключениях своей Аннушки, проникся к бывшей фрейлине отнюдь не добрыми чувствами.

Вылезающий сквозь форточку агент Романов фыркнул.

- Анонимно! Быстрее думай, папаша, а то я ей всю челюсть отобью. Уж очень часто просыпается, печать ей в приговорчик.

Петр пожал плечами. Он не сомневался, что при наличии двух хулиганов операция не сможет оставаться в рамках закона, но ему было все равно. Нежинская заслуживала мести.

- Тогда я с вами, - Виктор Иванович осторожно проверил спальни, в которых почивали его жена и внучка с няней Шурой.

- Кто вас из полиции будет вытаскивать, если что?

========== Глава 18. Сила духа ==========

Верочка вела Анну все дальше и дальше, и туман, сквозь который они шли, стал менять цвет. Серая мгла постепенно сменялась оранжевыми сполохами, воздух стал каким-то мутно-красным. Впереди показался паривший в пространстве багровый куб.

Подойдя ближе, Анна увидела, что куб этот не сплошной, и что толстые раскаленные прутья решетки скрывают за собой колышущийся силуэт мужчины. Плечи его были сгорблены, руки заложены в карманы.

- Это папа… - прошептала Вера.

Анна застыла в недоумении, а затем вскрикнула: - Яков! Что с тобой?

Дух Штольмана медленно обернулся.

- Аня… - неверяще прошептал он, - Верочка…