Удаляясь от камеры, Яков даже с шага не сбился. Блондин налег на дыру, выбрался наружу, протянул руку к беглянке.

Дюк узнал отца. Скрытый за кучей мусора, малыш вытащил из-за пояса пружинный пистолет, забил в него две стрелки и прицелился.

«Вот тебе! Не трогай папу!» - у малыша хватило смекалки не произнести это вслух.

Одна резиновая стрелка влепилась в лоб охранника, не причинив особого вреда, а вторая попала в глаз. Купцов вскрикнул.

- Что за дрянь! – он стал яростно тереть веко, закрыв лицо руками.

- Вот же неугомонный, крышу тебе в темя! – вовремя подоспевший Павел Петрович, которому надоело играть в боксерский поединок, тюкнул блондина двумя кирпичами по ушам.

Охранник упал.

Съехав из рук мужа на красную крошку, Анна обернулась, узнала сынишку и едва не вскрикнула от радости, вовремя прикрыв рот ладонью. Штольман схватил Дюка в охапку, показал Анне направление.

- Спокойно идем за угол.

С другого конца двора уже входили рабочие. Не заметив скрывшихся за зданием беглецов, они подошли к сараю, воткнули в землю инструменты.

Самый рослый из парней еще переживал волшебное спасение красотки на площади:

- Хороша бабонька, жаль, не нам достанется. Ну чо? - он пнул сараюху носком ботинка.

Сарай закачался. Наваленные императором кирпичи проломили прогнившую крышу. Старые доски развалились, подняв тучу пыли.

- Во как… - бугай почесал затылок ломом.

В зияющей дыре каменного строения за спиной рабочих что-то угрожающе затрещало. Внезапно вся стена старого крыла дрогнула и сползла на землю, обнажив клетушки камер. Двое арестантов недоверчиво уставились на строителей.

Работяги попятились. В куче мусора кто-то застонал.

========== Глава 13. День рождения ==========

В экипаже Анна бросилась на шею мужу, целуя его в бурую от пыли шею.

- Яков! Ясь мой милый! Ну зачем это, ты же полицейский, я бы посидела…

- Лучше уж с нами посиди, Анечка, - чуть отодвинулся Штольман.

Он помнил, что Анне неприятны его прикосновения к телу Нежинской. Но это было мелочью по сравнению с тем, что жена была рядом, и он сжал ладони в кулаках.

Дюк взобрался на колени родителей и полез к Анне.

- Мам, я тебя узнал! Ты мне такая снилась!

- Солнышко мое, я так по тебе соскучилась. С днем рождения! - задыхаясь от нежности, Анна обняла Дюка, прижала к себе худенькое тельце, расцеловала в грязные щечки.

Яков снял каску, стащил с кудрей платок и убрал нашлепку с носа. Повернул к себе лицо сына.

- Именинник! Ты как здесь оказался?

Дюк спрятал лицо на груди Анны.

Сидевший на скамье напротив Петр Иванович сокрушенно вздохнул, демонстрируя раскаяние.

- Это я не уследил, ЯкПлатоныч. Отвлекся, а потом смотрю - вот он, юный Штольман, уже рядом пристроился.

Затем он внимательно вгляделся в лицо бывшей фрейлины и на всякий случай спросил:

- Аннет, я еще неделю назад с тобой советовался насчет праздника. Совсем запамятовал – о чем мы договорились?

Миронов собирался зарыть пару золотых монеток на побережье недалеко от Лахты, чтобы потом отправиться с Дюком на поиски сокровищ.

- Пиратский клад, - шепнула Анна так, чтобы не разобрал сын, а затем хихикнула:

- Дядюшка, судя по платку, ты тоже участвовал во взятии Бастилии? Мужчины, вас никуда нельзя пускать! Вы же тюрьму разломали!

- Пусть запомнят, как невиновных оговаривать, метеорит им в башню! – донесся баритон с крыши, и в окно свесились голые пятки императора.

- Жаль, подданная, ты не видела, как Марьюшка выступает! Она же звезда сцены!

Анна улыбнулась.

- Спасибо вам, мои дорогие.

…

Пока Петр Иванович забирал внучку из гостиницы и расплачивался по счету, Штольманы укрылись на скамейке в парке.

- Аня, мы не поедем в Лахту, - ответил Штольман на невысказанный вопрос жены.

- Пусть Нежинская живет там, сколько угодно, я не могу привезти туда тебя.

Анна вскинула голову.

- Почему?

- Милая, подумай сама, как это будет выглядеть. Я не хочу позорить тебя в глазах света и выгонять из дома. Давай представим, будто я… - Яков потер подбородок.

Это была неприятная часть его плана.

- Будто я разошелся с женой, забрал детей и уехал в неизвестном направлении. Когда ты вернешься в свое тело, мы с малышами тут же приедем к тебе. Можешь даже разбить о мою голову пару тарелок.

- А твоя служба в полиции?

Штольман откинулся на изогнутую спинку скамьи.

- Послужил я, что уж тут. Подам прошение об отставке.

- Нет!

Он склонился к Анне и, не дотрагиваясь, горячо зашептал на ухо: - Милая, я не оставлю тебя. Тебе нельзя сейчас быть в России, а я не смогу ходить на службу, зная, что ты где-то далеко пытаешься не влезть в очередное приключение. Малыши должны быть с тобой. Я должен быть с вами.

- Я не отдам их Нине! - вскрикнула Анна, осознав весь драматизм ситуации, в которой оказалась.

- Не отдам ей тебя!

- Тихо, тихо, милая, - Яков протянул руку, чтобы погладить жену по плечу, но тут же опустил ладонь.

- Мы будем вместе. Уедем куда-нибудь далеко, где не будут искать сбежавшую Нежинскую. Во Францию, Германию… Куда захотим. Ты отдохнешь там, отойдешь от этого кошмара и придумаешь, как вернуться.

Анна нахмурилась.

- А если не придумаю?

«Как у Якова все просто. Снести тюрьму, забрать меня и увезти за границу».

- Ясь, спасибо… Ты ради меня… - она смутилась, зная, что ее любимый не примет громких слов.

«А теперь ты - бывший полицейский? Эх, Нина Аркадьевна… Ну разве можно так поступать с чужими судьбами?»

- Ничего, милая, все в порядке. Если останешься в этом теле, будем устраиваться надолго, - Яков посмотрел на взволнованную жену и отвел глаза.

Ему было немного не по себе. Не от нападения на управление полиции, нет - что сделано, то сделано. От того, что он жаждал эту худенькую женщину, которую знал когда-то давно и с которой давно расстался.

«Вот и думай, советник, кого ты любишь. Ладно, спишем на ажитацию от похищения».

- Полицейские требуются везде.

- А малыш Смоляков?

Штольман вздохнул. На это у него ответа не было.

- Ой, прости, Яков, - Анна прижалась к мужу и вдохнула его пряный запах.

«Ясь мой… Может, не обращать внимания на тело Нины, целоваться-то хочу я? Как это все странно…»

- Ты не можешь запланировать все. Мы позже это решим, вместе? Да?

- Конечно, родная, - он мягко отстранился. - Но сначала мне все-таки придется съездить в Петербург. Уладить дела на службе, взять из сейфа документы, деньги, твои драгоценности. Оставить, прости Господи, содержание для Нежинской. Предупредить твоих родителей.