— Мне жаль, что подвёл Вас, — признался Шикамару с лёгкой тоской в голосе, — но роль капитана АНБУ всё же не для меня, — он пожал плечами, зная, что будет чувствовать себя гораздо лучше на старой должности.
— Знаю, — ответила Цунаде с предельно понимающим видом, и парень даже вопросительно изогнул бровь в ответ. — Твой ленивый вид, конечно, раздражает, но без тебя тут приходилось плохо, — призналась Хокаге, и Шикамару даже почувствовал, как в груди становится теплее от осознания собственной нужности в родной деревне. — Но даже не думай расслабляться! — её тон снова стал сердитым, и Нара в очередной раз тяжело вздохнул, поднимаясь с места и направляясь к выходу.
Его ладонь уже потянулась к ручке на двери, и он слышал, как Хокаге зашуршала бумагами, приступая к работе, но вдруг остановился.
— Обещаю, тут я не подведу, — вдруг выпалил парень напоследок, скрываясь в коридоре и оставляя уверенную улыбку Пятой незамеченной.
Без раздумий Шикамару направился по привычным коноховским улицам в сторону дома. До заката было ещё много времени, и ему стоило сдать форму, занести нужные документы об уходе из организации в резиденцию и, в конце концов, немного отдохнуть. В последние дни он совсем не мог спокойно спать, постоянно вспоминая о роковом дне, который перевернул его жизнь с ног на голову, и сейчас ему оставалось надеяться, что привычный ритм и загруженность работой вернут его в прежнюю колею.
По дороге он успел приветливее, чем обычно, помахать Наруто, что так неожиданно крепко сжимал ладонь краснеющей Хинаты, заметить Неджи, тренирующегося на полигоне вместе со смеющейся Тен-Тен, и даже встретить Ино, около которой по неизвестной ему причине вертелся и махал хвостом Акамару. Шикамару не было до этого никакого дела, но мысли в голове появлялись сами собой: разве джинчуурики раньше замечал чувства застенчивой Хьюги? Неужели Неджи не должен быть сейчас на посту, будучи одним из шиноби отряда «Ру»? В какой момент Яманака успела сдружиться с Кибой? И сколько ещё всего изменилось в Скрытом листе за то время, что он служил АНБУ?
Во дворе его встретила мать, что развешивала постельное бельё. Йошино уже привычно сначала окинула сына строгим внимательным взглядом, а уже после кротко улыбнулась, говоря, что отец пьёт чай в гостиной, и тот может к нему присоединиться. Она просто не могла быть разочарована в его отставке, искренне радуясь, что тот будет находиться в безопасности в такое нелёгкое время, как и любая другая мать. Но чем-то она всё же отличалась от всех: несмотря на потерю дорогого ему человека, всё же напоминала ему об обязанностях по дому, вроде уборки в комнате. Шикамару в ответ лишь горько ухмылялся, зная, что мать только пытается отвлечь его от нагоняющих тоску мыслей.
Он привычно бросил обувь в углу прихожей, проходя в гостиную и наблюдая до жути знакомую картину, ту, что наблюдал каждое воскресенье: отец, чьё искажённое шрамами лицо было полностью сосредоточено на строчках из газетных статей, делал короткие глотки дымящегося напитка, словно пытаясь растянуть это занятие. Заметив вошедшего сына, он поднял на него заинтересованный взгляд и улыбнулся, замечая, как тот посвежел.
— Пап, — обратился к отцу Шикамару, садясь напротив него в мягкое кресло и нервно сглатывая, как и всегда перед серьёзным разговором. Шикаку положил газету на журнальный столик, внимательно взглянув на сына, что по непонятной причине волновался, несколько секунд бегая глазами из стороны в сторону и обдумывая свои слова. — Меня отстранили от службы, — выпалил и тут же поджал губы, наблюдая за реакцией отца, — извини, — добавил и отвёл взгляд в сторону. Это ведь он порекомендовал взять сына в секретное подразделение и даже обсудил это с Цунаде, наверняка рассчитывая, что тот будет добросовестно выполнять свои обязанности. Но лицо Шикаку вместо нахмуренного вдруг стало весёлым, и на его лице отразилась улыбка.
— Почему ты извиняешься? — поинтересовался мужчина, делая ещё один короткий глоток чая. Шикамару с непониманием смотрел на него в ответ несколько секунд, а после пожал плечами с облегчением, что тот не сердится.
— Думал, ты рассчитываешь на меня, — в голосе младшего проскользнула неуверенность, он почему-то был уверен, что Шикаку его проступок не поощрит. Всё же за подобными ошибками, которые могли дойти до суда, должно следовать наказание.
— Конечно, рассчитываю, но далеко не в этом плане, — мужчина отрицательно мотнул головой, заставив Шикамару приподнять тёмные брови. — Я только хотел, чтобы ты чему-нибудь научился и вынес жизненный урок из полученного опыта, — парень откинулся в кресле, замечая, как проницательно на него глядит отец. Каким понимающим и добрым выглядит его взгляд. Как его улыбка наполняет всё тело приятным теплом. — И я вижу, как ты взрослеешь, Шикамару, — ему даже захотелось прикрыть глаза ладонью и вздрогнуть от вновь возникшего кома в горле, но он не посмел, не желая разрывать зрительного контакта с отцом, — ты становишься истинным шиноби, который способен сам приходить к важным решениям, — его голос прозвучал хрипло и тихо, и младший не шевелился, вслушиваясь в каждое слово. — И мы все гордимся тобой, что бы ни случилось, — одинокая слеза всё же проскользнула по его щеке к приподнятому уголку губ, но Шикаку словно не обратил на неё внимания, лишь по-доброму склонив голову набок.
Шикамару знал, что именно этих слов ему не хватало. На секунду задумался о том, что был бы рад, скажи подобное Асума, но тут же осёкся, понимая, что помимо дорогого сердцу сенсея в его жизни ещё множество людей столь же ценных и, несомненно, важных.
Когда солнце уже плавно пряталось за горизонтом, он подставлял его последним лучам лицо и прикрывал глаза, с жадностью вдыхая свежий воздух. Как и обещал, Нара покорно ждал загадочного посла, плечом облокотившись на ворота деревни, и всматривался вдаль, где уже виднелся тёмный силуэт. Что странно, Цунаде даже не упомянула, что это за гость и с какой целью он прибывает в Коноху, судя по всему рассчитывая, что Шикамару с ним заведомо знаком. Мысленно он перебирал множество вариантов от торговцев до советников других деревень, но силуэт вдали вдруг обрёл женственные формы, уверенную и непоколебимую походку и четыре забавных хвостика, что отливали золотом в последних лучах закатного солнца.
— Темари? — не удержавшись, Нара сделал несколько шагов ей навстречу, не веря собственным глазам. Но та и правда по-детски широко улыбалась, смотря на него в ответ с хитрым прищуром и довольным выражением лица.
Он не заметил, как мурашки пробежались по его спине мелкой дрожью, как нечто приятное и трепещущее появилось в груди, как его пальцы взволнованно сжали ткань в карманах. Бывший капитан и не рассчитывал на такую скорую встречу, хотя мог признаться самому себе, что был бы совсем не против проводить с ней больше времени, несмотря на её смешки, ехидную ухмылку и общую проблемность. Всё же она оказалось той, что словно позволила ему сделать глоток свежего воздуха, пока он утопал в пучине страха и ненависти в себе, протянув ему ладонь в перчатке с призывным взглядом изумрудных глаз. И Нара знал, что с особенным удовольствием ухватился бы за неё.
— Не ожидал, плакса? — её руки сами собой сложились на груди, когда он приблизился достаточно, чтобы оцепеневшим взглядом окинуть её с головы до ног и заметить вместо тёмного плаща кимоно с красными лентами на поясе и плечах. Шикамару хотелось о стольком спросить, но он элементарно не знал, с чего начать, поэтому лишь стоял с приоткрытым ртом, наблюдая за тем, как девушка тихо хихикает, и даже чувствуя, как румянец едва касается его щёк. — Да, я ушла из АНБУ и стала официальным представителем Суны, — опередив один из вопросов, ответила девушка, и Нара уже поднял указательный палец, судя по всему, собираясь ещё о чём-то спросить. — Почему не было суда? Потому что я, в конце концов, старшая сестра, — Темари словно читала его мысли, самодовольно отвечая на неозвученные вопросы и заставляя его лишь изумлённо хлопать ресницами. — А ты, видимо, мой сопровождающий? — поинтересовалась, и Шикамару в ответ только коротко кивнул, потирая шею ладонью. — Не удивлена, если Цунаде назначила тебя на эту должность в наказание, — она пожала плечами, вдруг делая уверенные шаги вперёд и наконец пересекая границу Конохи, пока Нара поспевал за ней, мысленно отмечая, насколько же она всё-таки проницательна.
