© Издательство М. и В. Котляровых, 2019

© М. и В. Котляровы, составление, 2019

© Ж. А. Шогенова, оформление, 2019

Серия «Кавказ», «возвращающая из небытия» лучшие исторические работы о нашем общем прошлом, стала фактически продолжением в «новой оболочке» популярного в нашей стране издания «Кавказский литературно-исторический Олимп» («КЛИО»)[1]. Эту кропотливую, затратную, неэффективную с материальной точки зрения, но чрезвычайно важную для исторической науки работу проводят нальчикские издатели Мария и Виктор Котляровы, которые и задумали в 1994 году «КЛИО». С 2007 года в серии «Кавказ» они опубликовали десятки трудов известных кавказоведов, составившие на сегодня почти 30 весомых по объему томов.

И вот новое пополнение серии – знаменитый труд кавказоведа С. М. Броневского. Для пытливого читателя данное издание не новинка. Первый вариант был подготовлен автором к печати в 1810 году, но был опубликован только в 1823 году, получив высокую оценку научной и литературной общественности России.

В годы либерализации общественно-политической жизни в СССР были отменены запреты на издание лучших работ дореволюционных и западных авторов, посвященных истории народов Кавказа. В 1990 году ИПКПО «Адыгея» репринтом переиздало работу «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеном Броневским»[2], озаглавив ее «Кавказцы. 1750–1850». В книге, вышедшей без аннотации и года выпуска, отсутствовали предисловие, часть первая «Общие предварительные познания о Кавказе» и отделение первое «Западная сторона Кавказа или северо-восточный берег Черного моря». Общий листаж «пропусков» составил более 150 страниц.

В 1996 году Центр «Петербургского востоковедения» опубликовал второй том труда С.М. Броневского «Исторические выписки о сношениях России с Персиею, Грузиею и вообще с горскими народами, в Кавказе обитающими, со времен Ивана Васильевича доныне»[3]. Проведя огромную изыскательскую работу, Ирина Константиновна Павлова, старший научный сотрудник ИВР РАН, кандидат исторических наук, подготовила труд к изданию. В подробной исторической справке она раскрыла перипетии публикации второго тома, привела подробные биографические сведения об авторе.

В 1999 году издательский центр «Эль-Фа», издающий серию «Кавказский литературно-исторический Олимп», усилиями Р. У. Туганова и А. М. Мусукаева опубликовал выдержки из работы С. М. Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Извлечение по Центральному и Северо-Западному Кавказу»[4]. Небольшая статья-предисловие А. М. Мусукаева имеет самостоятельное историографическое значение, поскольку приоткрыла завесу о книге, ее авторе, целях и задачах издания. Но и это издание было сокращено по сравнению с изданием 1823 года почти в два раза.

Полное издание труда С. М. Броневского в двух томах, подготовленное И. К. Павловой, осуществил в 2004 году «Центр Петербургского востоковедения»[5]. В первый том вошел полный текст первого тома, изданного в 1823 году, в котором размещены материалы географического и этнографического характера. Во второй том – текст, изданный в 1996 году. В нем анализируются доступные Броневскому сведения о политических взаимоотношениях России с Кавказом, Ираном и Турцией с середины XVI до начала XIX века.

И вот новое издание, в основу которого легло первое издание 1823 года. Нужно ли оно? Без сомнения, и вот почему. Во-первых, первое издание сегодня практически недоступно для ученых и любителей-краеведов Северного Кавказа, ввиду его отсутствия в республиканских, областных и краевых библиотеках. Во-вторых, издания в Майкопе (1990) и Нальчике (1999) опубликованы в извлечениях, которые не оговорены издателем, поэтому сложно судить об их научной и библиографической ценности. В-третьих, лучшее на сегодня издание 2004 года опубликовано также небольшим тиражом и тоже стало библиографической редкостью. Таким образом, потребность научного сообщества в труде Броневского по-прежнему остра.

Публикуемая работа издается по первому и самому полному изданию, без купюр, что позволяет оценить реальный вклад данного труда в академическое кавказоведение. Таким образом, читатель получает полноценный труд С.М. Броневского, опубликованный почти 200 лет назад.

Критически настроенный читатель непременно задаст издателям вопрос. За прошедшие после первого издания работы Броневского столетия историческое кавказоведение прошло колоссальный путь, детально разработав основной массив проблем истории народов Северного Кавказа. В чем же научная значимость публикуемого труда, если есть более основательные, современные работы?! Да, конечно, есть! Но работа С. М. Броневского блестяще совмещает в себе богатство источника, ведь автор был непосредственным участником описываемых событий или пользовался документами, которые просто до нас не дошли, и оригинальность концептуального видения сюжетов прошлого, историографическая ценность работы именно в этом!

Наличие под рукой адаптированного текста труда, с которым легко окунаться в историческую «реку» времени прошлого народов Кавказа, создает комфортную обстановку для современного читателя, краеведа, исследователя.

История становления научного кавказоведения представляет собой не просто повествование о появлении и смене трудов по истории народов Северного Кавказа. Это один из значительных разделов истории, этнографии, археологии, источниковедения, историографии и, одновременно, «значительная глава истории российской общественной мысли»[6]. История научного изучения народов Северного Кавказа начинается со времени установления определенных связей между этносоциальными общностями региона и Россией. В таком плане история становления и развития академического кавказоведения занимает значительный хронологический период, ибо корни российско-северокавказских отношений уходят в X век. В Начальной летописи (по Лаврентьевскому списку) под 965 годом появляется упоминание о ясах и косогах. Но, по нашему мнению, кавказоведение зарождается значительно раньше, в V–IV веках до н. э. Ведь С. М. Броневский в своих выводах опирается на работы Страбона, Аппиана, Птоломея, Прокопия Кесарийского, Константина Багрянородного и других античных авторов, заимствуя у них бесценные крупицы ценнейших свидетельств о жизни горцев, которые и легли в основу кавказоведения.

Категория «кавказоведение» сегодня широко используется в научной литературе, но смысловая нагрузка термина многозначна. Одни понимают кавказоведение как историю народов, проживающих на Кавказе, и в этом смысле оно синонимично краеведению или регионоведению. Вторые видят в кавказоведении совокупность исторических дисциплин (этнологию, археологию, источниковедение, историю и др.), занимающихся исследованием различных сторон жизни северокавказского социума. Третьи считают, что это научная литература, анализирующая историю изучения народов Кавказа и в этом смысле кавказоведение – это история исторической мысли, знаний, концепций, науки. В этом контексте мы и будем употреблять этот термин[7].

Бытие народов, его менталитет, материальная и духовная культура неотделимы от бытия определенных территорий, регионов. «Поэтому, – подчеркивает В.А. Юрченков, – есть смысл и необходимость говорить о региональной историографии, допуская определенную относительность этого понятия». Развивая мысль, Э.А. Шеуджен пишет, что понятие «северокавказская историография» может быть рассмотрено как собирательная, достаточно четко фиксированная дефиниция, включающая историю развития исторического знания в конкретном географически, территориально обусловленном регионе[8].