– На самом деле Гус ушел сам. Ему претило… многое ему претило, – оборвал сам себя Аттикус. – Наверное, я сам виноват, потому что мне стоило сразу понять: этот мальчик никогда не станет Тенью. Мы не просто Орден, Дайан, мы – хранители знаний, хранители города. Многие знания – большая ответственность как перед братьями, так и перед каждым жителем Фристады, а Гус с самого начала давал понять, что его интересы касаются только его самого.

Я прищурилась.

– Он попал к вам еще ребенком?

– Да, – кивнул Аттикус, рассеянно рассматривая какую-то траву, смахивающую на камыш. Они росли в избытке на Козлиных болотах, и что-то мне подсказывало, что это на самом деле не те камыши. – Ему было пять или шесть лет, точнее сказать никто не может, и уже в этом возрасте Гус, надо признаться, был редкостной дрянью.

Мне показалось странным, что Аттикус так говорит о своем брате, пусть и бывшем, точнее, блудном, но я списала это на обиду из солидарности с Орденом.

– Вы с ним что, дрались?

– Ну, он пытался, – улыбнулся Аттикус. – Других мальчиков он регулярно лупил, хотя и был их моложе лет на пять. А один раз подложил пресвитеру паука.

– Церитину? – удивилась я.

– Нет, другому. И этот пресвитер не очень любил пауков. В общем, после того, как Гус едва не разнес учебный класс из-за того, что его оставили после занятий, я понял, что из меня слишком неважный наставник… я имею в виду, наставник послушников.

Я заморгала. После Игнатиуса я вряд ли могла чему-нибудь удивиться, но по словам Аттикуса выходило, что ему было как минимум лет восемнадцать тогда, когда самому Гусу было пять. Сейчас Гус выглядел лет на тридцать, может быть, тридцать три, значит, Аттикусу было уже хорошо за сорок, но я с трудом восприняла этот факт.

Наверное, я слишком глупо и грубо рассматривала его, потому что он нахмурился и отвернулся.

– Теперь вы приставлены к нам обоим, – кивнула я сама себе. – И что вы будете с нами делать? Пойдете с нами за Книгой?

– Нет, Дайан, не пойду. Я, скажем так, теперь связь между вами и Ремом.

Он вздохнул, посмотрел на стул, который я заприметила, смахнул с него ладонью крошки и сел.

– У вас обоих сложная задача… Не невыполнимая, но сложная. Я боюсь, что есть один нюанс, который Рем не то чтобы не учел, но не счел нужным озвучить: вам нужно будет отличить магию Книги от возможной другой. Я не говорю, что вам будет что-то мешать, но не исключаю такой возможности. Поэтому ищите Книгу рядом с Вольфгантом, так будет вернее.

Я пожала плечами.

– Я еще не думала, где ее искать.

Вообще я успела подумать о том, что если я и Гуса не смогла отыскать без посторонней помощи, то с Книгой будет все более чем плачевно. Если Гус, конечно же, не окажется расторопней и прозорливей. Судя по его халупе, не окажется.

– Пока я хотела бы знать, где сам Гус.

На этот вопрос Аттикус мне не ответил.

– Ты голодная? – неожиданно спросил Аттикус. Я растерянно кивнула. Да, поела я с трудом и только ради Самуэля, но это было, кажется, еще в прошлой жизни. – Тогда пойдем.

Мы вышли из провонявшего кошками дома на улицу, и я сразу задышала свободнее. И, пока я радовалась свежему воздуху, если его, конечно, можно было таким назвать, я потеряла Аттикуса из виду.

И в то же время я была уверена, что он идет рядом со мной. Поэтому, когда я остановилась и на секунду замешкалась, я не сильно удивилась, что кто-то легко подтолкнул меня в спину.

Я послушно пошла.

– Э… – протянула я. – Я вас не вижу. Но, кажется, чувствую. Меня так же не видно, когда я скрыта?

– Нет, – прошелестел над моим ухом тихий голос. – Не совсем. До того, как Самуэль развил твой дар, тебя видели, но как бы не замечали. Не обращали внимания. Сейчас ты можешь скрыться совсем, но лишь до тех пор, пока тебя не увидят, ты неуязвима. – Вздох. – Я же… нет, я не исчез, я наложил на себя морок. Это разная магия, принципиально разная. Мороку можно научиться. И предупреждая твой вопрос – нет, Гус не умеет такого делать. Он проныра, но совершенно бездарный маг.

Мне показалось, что Аттикус говорит об этом с сожалением.

Мы шли, и он продолжал меня подталкивать. Наконец я поняла, куда он меня ведет. Таверна Мерри.

– Так что, Гус торчит там? – изумилась я. – У всех на виду?

– Ну, есть ему что-то надо, – рассудительно заметил Аттикус. – Я войду, но говорить не буду. Раз так вышло, останусь незрим, но, прошу тебя, помни мои слова. Насчет Книги и магии, которая может сбить вас с толку. Гус был бы не очень рад меня видеть, и, думаю, то, что он не знает, вам обоим не повредит. Но я буду рядом. Посмотрю, как он себя поведет.

Эти спокойные слова меня сильно взбесили. Я понятия не имела, чем сейчас занимается этот Тень, но в данную минуту он занимался издевательством надо мной и Гусом. В его словах не было ничего предосудительного… но Самуэлю я верила. И если он посоветовал мне бежать, значит, у него были на то причины, и вряд ли эта причина звалась Гус, которого он недолюбливал.

Гус, как и я, был слишком мелкой фигурой.

– Самуэль не любит Гуса, он не очень доверяет ему, – сказал Аттикус, и я чуть не заорала. Он что, читает мои мысли? – А относительно Самуэля «не очень доверяет» равно «мразь и предатель». Не думаю, что они пересекались, но слухами полнится земля. Мы пришли, помни, что я сказал тебе про Книгу.

В таверне Мерри я была и не один раз. Сейчас тут было непривычно тихо. Конечно, никому ведь не хотелось попасться в руки озверевшей от бдительности страже. Несколько шапочно знакомых мне воров и разбойников с почти безупречной репутацией чинно попивали пиво, тоскливо глядя куда-то вдаль. Хозяин таверны, толстяк Мерри, скучал за прилавком, изредка поглядывая вниз, очевидно, раз за разом подсчитывая выручку. Учитывая его кислое выражение лица, можно было предположить, что она сегодня не ахти.

Гуса я обнаружила в самом конце зала, он сидел лицом к входу и, по-видимому, напряженно о чем-то размышлял. Невесело усмехнувшись, я стала пробираться к нему. Несколько человек проводили меня заинтересованными взглядами и получили в ответ хмурый оскал. Немногие во Фристаде знали, кто мы на самом деле такие, основная масса людей думала, что наша община – слегка ненормальная группа людей, непонятно почему живущая возле кладбища. Это и было к лучшему.

– Привет, – поздоровалась я.

Ничего не ответив, Гус поднес палец ко рту, прося немного помолчать. Я пожала плечами и кивнула трактирщику. Мерри подмигнул мне, показав, что все понял, и щелчком подозвал худосочного мальчишку, работавшего у него помощником. Кивнув в мою сторону, толстяк отвел взгляд и снова заскучал.

Я заказала две кружки темного пива и села напротив Гуса, с интересом глядя на него. Казалось, что после того внезапного собрания в Цитадели Теней прошло уже очень много дней, а на деле всего лишь два. Длинные темные волосы, собранные в хвост, скатались, словно Гус и не спал вовсе с той самой ночи, глаза запали и выглядели просто жутко на осунувшемся лице.

Невольно мне стало его искренне жаль. Не так уж и легко достались ему слова согласия, как мне показалось вначале.

Мальчишка с негромким стуком поставил на стол две большие кружки с пивом и бесшумно удалился. Одну из них я легонько пододвинула к Гусу, тот в ответ кивнул и продолжал молчать. Я сделала глоток и с наслаждением закрыла глаза – пиво было холодным и вкусным, а мне необходимо было немного расслабиться. Я принялась потягивать пиво, со злорадством думая об Аттикусе, стоявшем, наверное, у меня за спиной, но тут Гус резко вышел из своих раздумий и веселым голосом поинтересовался, как у меня дела.

– Не то чтобы очень, – скривилась я. – А ты как будто совсем не спал, выглядишь жутко.

– Ты сама не красавица, – широко улыбнулся он. – Давай рассказывай, раз искала, значит, была нужда.

Он не назвал меня «кошечкой», и это был хороший знак. Я ухмыльнулась и подумала – четко, на случай, если Аттикус и вправду мог читать мысли, что могу промолчать, а могу и выдать его с головой.