— Ну, а как отношения у тебя с другими ребятами? — вопрос прозвучал быстро и заставил даже саму Веру поморщиться от звука своего голоса.

— Да, отлично, — Саша хмыкнула. — Наш отряд самый дружный и я уже привыкла ко всем…

Женщина дочь понимала. Она ведь тоже уже привыкла. За такой короткий срок успела вжиться в роль настолько сильно, что происходящее казалось реальностью, а не идеей мужчины, желающего заполучить выгодную сделку. Это было не то что неправильно, а…. Глупо и опрометчиво по отношению к себе, а ещё больше по отношению к Косте.

Вера помнила его слова о том, что ему не нужны никакие продолжение граничащие с… Она бы себе не позволила!

Нет. Нет. И ещё раз НЕТ!

Соскочила с кровати, стараясь не поддаваться нахлынувшим чувствам. Всё-таки гораздо проще быть глыбой льда, чем дурой, которая… Которая до сих пор понимает и осознаёт, что к чему и… И пытается держать себя в руках.

Вздохнула. Выдохнула. И снова вздохнула.

— Мамуль, с тобой всё в порядке?

Прикусила язык и мысленно попробовала подобрать нужные слова, при этом, не выдав себя… Дожила, мать вашу! От дочери скрывается…

— Да, всё хорошо, — голос звучал беззаботно, и Вере самой себе захотелось поверить. — Окно просто открывала.

— Ой, мам, я пойду, ладно? А то у нас вечерняя программа через несколько минут, а мне ещё заплестись нужно…

Попрощавшись с дочкой, женщина всё-таки подошла к окну. Прижалась лбом к холодной поверхности и глубоко выдохнула, оставляя на стекле следы своего дыхания.

— Дура-баба. Что с меня взять? — тихо пробормотала себе под нос Кузнецова.

По-другому она себя назвать никак не могла… Точно дура.

Телефон зазвонил вновь, заставив Веру вздрогнуть от неожиданности и отпрянуть от окна, настороженно оглядываясь.

— Алло?

Она не знала этого номера, поэтому и отвечала так же холодно, какой и должна быть.

— Здравствуй, Вера.

Знакомый голос, заставил расслабиться и услышать сердце, бешено бьющееся в груди, но через секунду напряжение вернулось.

— Привет, Алён, — проглотив комок в горле, проговорила женщина.

Она не понимала, радоваться этому звонку или нет, но… Всё-таки Арсеньева её подруга и трястись из-за её звонка…

— Как дела?

— Нормально. А у… — Вера запнулась, пытаясь скрыть дисбаланс, воцарившийся в душе. — У тебя как?

— Да тоже неплохо, — Алёнка вздохнула в привычной манере и замолчала, выжидая мучительную паузу. — Как отпуск?

Отпуск… Точно. Она же в отпуске.

— Отлично.

— Ну, я и не сомневалась.

Они обе замолчали на какое-то время, испытывая абсолютно разные по смыслу, по ситуации эмоции. Единственное, что связывало их в этот момент — воспоминания, которые проскальзывали в голове, и они были одинаково… в прошлом. Каждая уже это поняла.

— Алён, зачем ты позвонила?

— Ты ещё спрашиваешь?! — воскликнула Арсеньева. — Вер, ты забылась…

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, Алёна.

— Не понимаешь?! Чёрт, Кузнецова, очнись! Ты не Золушка из сказки! Ты стриптизёрша из клуба!

— Что тебе нужно? — Вера прикрыла глаза, не зная как реагировать на слова подруги, которой уже в эти секунды её у неё не стало. Да и нужно ли было?

— Это ведь ты наняла людей, чтобы его избили? — голос девушки дрогнул и послышался всхлип. — Господи, Вера, зачем?!

— Я не чего ни делала! Алён, это же глупость.

— Глупость?! Избиение ни в чём не повинного человека — ты считаешь глупость?! Ты думаешь, я настолько тупа, что пустила бы всё на самотёк?! Только у тебя появились такие деньги, с помощью которых можно было нанять любых гопников для того, чтобы избить Марата!

— Алён, послушай, я…

— Нет. Это ты послушай! Если ты ещё раз сделаешь так, что бы он страдал, то я… В общем, страдать будешь ты. Я всё сказала.

Арсеньева отключилась, оставляя за собой короткие гудки, которые казались громче любого звука в этот момент. А ещё её душила непонимание и… то, о чём она сейчас думать не желала. Её ждут уже много времени люди, перед которыми она должна разыгрывать роль счастливой женщины, а не зарёванную и не с новой болью от потери ещё одного человека.

Иногда Вера ощущала себя такой слабой, такой безвольной, что самой от себя отказаться хотелось. Только сейчас нужно засунуть все переживания в известное место и сыграть свою роль, которая уже стала частью её самой. Как бы женщина не мечтала об обратном…

— Вера.

Женщина вздрогнула от неожиданности, машинально сдавливая пальцы на телефонной трубке ещё сильнее и вскидывая голову, уцепившись взглядом за вошедшую фигуру мужчины.

— Что-то произошло? — Орлов прищурился, остановившись возле стены.

— Нет… — она повела плечами, стараясь прогнать из себя хотя бы на некоторое время, пока он стоит напротив, лишние в этой ситуации ощущения. — Сашка звонила, — подняла руку, в которой до сих пор был зажат телефон. — Мы поговорили.

Женщина отвернулась, прерывая зрительный контакт и рассматривая краску на противоположной стене. Нужно прекращать этот разговор пока не поздно.

— Вера?

Она вздохнула, и уже было открыла рот, что бы сказать привычное "всё в порядке" и только в эту секунду заметила, что в квартире они находились вдвоём.

— А где Саша с Антоном? — спросила, а сама в глаза смотреть боялась.

— Ушли.

Вот это сейчас как раз было не вовремя. Очень не вовремя. Её всё ещё потряхивало от разговора с Алёнкой, а теперь ещё и Костя.

— Я схожу, посуду со стола уберу.

Шагнула вперёд, продолжая всё так же не смотреть на него. В его серые глаза, которые казались особенными, не такими как у всех. Он сам был другим, что если в начале их "отношений" радовало, то теперь пугало.

Повела плечами прогоняя странное чувство, от которого кружилась голова уже второй раз за день. В первый раз при виде букета, а второй… Остановилась, пришибленная своей же мыслью.

Медленно подняла взгляд на мужчину, который всё так же стоял напротив, нависая над ней и следя за каждым движением. Он не понимал, что с ней происходит, как и сама Вера, кроме единственного момента — она не сказала даже ни слова в благодарность за… подарок, если можно было так выразиться. Да и как это сказать? Простое "спасибо" после всего того, что он для неё сделал?

— Я… Костя, — она запнулась, стараясь смотреть уверенно и не выглядеть загнанным животным, которым сейчас себя ощущала.

От чего бежала, к тому и вернулась. Глупо было надеяться на чудо за просто так. Алёнка же верно сказала. Она не в сказке и никогда там не окажется. Любовь, уважение и подарки — это всё требует определённой платы. А ей платить нечем, да и не умеет она ничего, кроме как оголяться под музыку.

— Я не знаю, как тебя отблагодарить…

Прикрыла глаза на несколько секунд, отсчитывая про себя уходящее время, собираясь с силами. С ним всё в несколько раз сложнее.

Она ведь делала это уже сотни раз. Стискивала зубы и раздевалась с музыкой или без. Только перед ним почему-то пальцы каменели, и пульс в ушах громыхал, и коленки дрожали, и ещё куча всяких ощущений, от которых согнуться хотелось. Спрятаться.

Открыла глаза, засунула телефон в задний карман и сдёрнула свитер с тела. Отбросила назад, ощущая пробежавшие по голой коже мурашки.

Было одновременно смешно и очень-очень больно. Слишком давно она не ощущала себя шл*хой из кабака. Ещё один плавный шаг в сторону Кости, продолжавшего стоять неподвижно, уперев руки в бока.

Ни одной эмоции на лице, только серые глаза казались ярче из-за солнечного света, падающего из окна.

В голове обрывочно звучать отголоски его слов в первый день знакомства.

"Договор на месяц, после которого не остаётся никаких обязательств."

Нужно было эти слова вспомнить гораздо раньше, а не сейчас. Ни теперь, когда ей катастрофически хотелось всё изменить. Чтобы через несколько лет не узнать свою жизнь, не поверить своим же воспоминаниям и сказать, что ей всё равно. Абсолютно всё равно на то, кем она была и что с ней делали.