Машина мягко тронулась, а Вера вновь оказалась на руках у мужчины.

— Вера…

Тёплая рука коснулась мокрых волос собранных на макушке.

Она ничего не ответила, только глаза открыла, не понимая и не осознавая происходящее, находясь всё такой же болезненной прострации.

Вера даже не помнила, за сколько они добрались до дома. За несколько минут или за несколько часов. Очнулась только тогда, когда Костя в насквозь мокрой рубашке и брюках, присел перед нею на карточки и, сурово сдвинув брови, прикоснулся к её лицу влажным полотенцем. Из огромного окна светила луна и поблёскивала люстра. Вся квартира погрузилась в мёртвую тишину, и только её хриплое дыхание разрывало, повисшее в столовой молчание. Ей почему-то вдруг вспомнился эпизод, когда она сидела на этом же стуле, только разговаривая с Назаровым.

Облизнула искусанные губы, вдруг испытав нечеловеческое желание всё рассказать. Не кому-то, а именно ему. Константину Андреевичу Орлову.

— Он сказал, что я ложусь под тебя из-за денег… — надорвано прошептала Вера, поймав взгляд мужчины. — Су*а…

— Забудь и не вспоминай, — в приказном тоне довольно громко ответил Константин.

Женщина вздрогнула и зажмурилась, ещё слыша эхо голосов и смеха тех ублюдков из прошлого.

— Не могу, Костя, — измученно пробормотала она, теребя подол платья в ладонях. — Четырнадцать лет… — Вера открыла глаза и встретилась с тёмным и уже ставшим таким родным взглядом Кости. — Ты ведь всё знаешь, да?

Он не ответил, только лишь поджал губы и стиснул ладони в кулаки, до этого лежащие у неё на коленях.

— Я пыталась… — женщина отвернулась. Говорить выходило сложно. — Пыталась тогда отбиться, а потом забыть, но… — она всхлипнула и прижала ладонь ко рту, чувствуя, как по щекам вновь покатились слёзы.

Костя отошёл, оставив её одну на несколько минут, а вернувшись, протянул ей кружку, и снова опустившись перед ней на корточки, сокращая разницу в росте. Теперь их глаза находились на одном уровне, а его руки уже привычно, по-хозяйски расположились у неё на коленях.

Не чувствуя запаха, Вера, ни на минуту, не задумавшись опрокинула в себя содержимое в стакане. Задохнувшись, она закашлялась и сморщилась, всё так же прижимая ладонь к губам в отчаянной попытке прекратить жжение в горле.

— Что это? — удалось сквозь кашель выдавить ей.

— Водка, — спокойно ответил Костя, не отрывая от неё глаз.

— Водка? — сдавленно прохрипела Вера.

— Ну, не спирт же.

Она бы рассмеялась, если бы не внезапное головокружение и чувство потерянного равновесия. Семейная непереносимость крепкого алкоголя и пустой желудок, дали о себе знать слишком рано.

— Я не переношу алкоголь, — пробормотала она. — Водку тем более.

Пьяно улыбнулась и, протянув качающуюся ладонь, погладила Костю по волосам.

— Вот никогда бы об этом не подумал, — с кривой улыбкой протянул мужчина и выпрямился, снова подняв её на руки.

— А куда мы… — она запнулась на середине фразы. — Куда ты идёшь?

— В спальню.

— Ммм… хорошее направление выбрал, — громко, но всё так же хрипло рассмеялась женщина и прильнула к его груди.

Посадив её на край кровати, Константин наклонился над ней, с непонятно откуда взявшимся полотенцем в руках.

— Я не успеваю за твоими передвижениями, — хмыкнула она.

Слёз уже не было. Даже той боли, которая разрывала напополам, исчезла. Вера видела только серые глаза, внимательно наблюдавшие за каждым её движением.

— Поцелуй меня, Орлов, — не отрывая взгляда, от его лица пробормотала женщина.

— Ты такая меня мало впечатляешь.

— Вот, что ты за мужик-то такой?! — обиженно произнесла она, отталкивая его руки от своих волос. — Я сижу тут перед тобой почти никакая, а ты… Эх… — разочарованно отвернулась. — И вообще это ты меня напоил!

— Милая, я хочу, чтобы ты помнила всё в мельчайших подробностях. И знаешь, не имел, не имею, и никогда не буду иметь желания спать с пьяной женщиной.

Костя поставил её на ноги напротив и, расстегнув молнию, стащил мокрую тряпку, которая когда-то была шикарным платьем. Оглянувшись, вместо белья натянул на неё свою футболку, которая поглаженная, висела на стуле возле кровати.

— Джентльмен хренов, — пробурчала себе под нос женщина, а потом, подняв глаза, посмотрела на мужчину. — А если, я сама хочу?

— Не мои проблемы, — всё так же спокойно произнёс Константин и, сняв с себя промокшую рубашку с брюками, обхватил Веру за тонкую талию и подтолкнул к кровати.

— Ложись спать, — приказал он. — А завтра разберёмся.

Когда в тишине салона прозвучала мелодия звонка, то Костя не сразу отреагировал на неё. Было, честно говоря, не до этого. Внутри кипело всё. И он не совсем понимал, по какой причине его так колотило. Точнее знал одну, к которой сейчас направлялся. А вот, в остальном… Он головой понимал, что изменить прошлое не сможет, как бы из кожи вон не лез, как всем сердцем этого не желал. Всё равно, чёрт возьми, не сможет!

Несколько часов назад, ему казалось, что перед ним не взрослая тринадцатилетняя женщина, а девчонка-подросток. Маленькая, обиженная на весь мир и постоянно желающая залезть куда-нибудь повыше, что бы больнее падать было. Нет, он знал про неё всё с самого начала и даже не задумывался, кого выбирать на роль "любящей супруги" перед Крахтом. Вера Кузнецова — стриптезёрша из клуба. Хотя… Какая она стриптезёрша? Кто угодно, но уж точно не она. Красивая, молодая, зеленоглазая… С мозгами, что было приоритетом для него, а всё остальное уже просто приятный бонус.

Костя чувствовал "своё" на ментальном уровне и этого всегда было достаточно. Семейная черта Орловых распознавать в людях родственные души не подводила ни разу, и он был уверен, что и в этот раз будет так же. Его всегда "свои" люди окружали, с детства, и Вера в числе "своих" заняла, чуть ли не самое первое место.

Костя её уважал, понимал, почему она так живёт и собирался помочь ей поменять в жизни всё как она хочет. Хоть звезду с неба достать… Не важно. Костя просто знал, что нужно делать, что бы ей стало легче, да, и ему за неё спокойней было. Сейчас у него перед глазами не дорога, а она сама. Её полные слёз глаза, красный нос, распухшие губы и капли дождя, стекающие по бледной коже. Его до сих пор колотило, хотя прошло хрен знает, сколько времени, но и успокоиться он не мог.

"Он сказал, что я ложусь под тебя из-за денег…"

Мертвец. Долбанный убл**ок.

Орлову сейчас хотелось одного. И именно за этим он и ехал сейчас к Назарову. Объяснить упырю, что к чему, и постараться не удавить раньше времени. Последнее, казалось, самое сложное и дело не в том, какие после этого его ждут последствия, да, и плевать ему на них было. Костя не был уверен в том, что Вера оценит его поступок, как бы самой не хотелось сделать это. Он, вообще, ни в чём не был уверен, что касалось её. С одной стороны казалось, что всё просто, а с другой… Ни хр*на не просто! Он её не понимал, не мог увидеть настоящие эмоции, которые, чуть ли, не с боем приходилось из неё "выбивать". Холодного спокойствия и добровольного подчинения с Вериной стороны было мало. Хотелось большего, хотелось в её глазах огонь видеть, а не зеркальное отражение его самого. Да, возможно перегибал палку с требованиями, но и по-другому не мог, не желал. Костя хотел Веру всю, как бы странно это не звучало. До последней не значительной мелочи и не совсем знал, сколько может это продолжаться. Месяц, два, год… Да сколько угодно. До последнего слова она будет с ним. И не совсем важно, что Вера будет думать по этому поводу.

Остановился на перекрёстке, оглянулся, фонари и яркие вывески рассеивали темноту, давая обзор для дальнейшей езды. Телефон на приборной панели не унимался и Костя почему-то был уверен, что это не Вера. Она никогда не звонит первая, хотя сегодняшний вечер мог изменить многое.