Шатаясь в лабиринте разнокалиберных ящиков, нагроможденных друг на друга, я нашёл кое-какую еду. Немного солонины да практически каменные сухари. Грех жаловаться, однако. Мы с Фридой питались подобным образом последние несколько дней. И ничего, живём. К тому же из всех вопросов, роившихся в моей голове, вопрос о еде занимал меня менее всего.

Медленно разгрызая твердый сухарь, я раздумывал о Джиме. День проходил за днем, а я ещё ничего не знал о его судьбе. Беспокойство моё неуклонно росло. Скорее бы снова свидеться! Да, это вряд ли случится в ближайшее время.

− Какой-то ты грустный.

Голос Фриды вывел меня из состояния тяжелой задумчивости. Я поднял голову и посмотрел на нее. Хм, а ведь… Хотя никто не гарантирует… Но всё же.

− Ты можешь узнать, что с Джимом? Или переместить меня к нему хоть на пару минут?

− Ох, это не так-то просто и сопряжено с большой опасностью. Понимаешь, способностью мгновенно перемещаться в желаемое место обладают только обитатели тонких миров, т.е. те, кто уже не обладает материальным телом или же вообще никогда не имел его.

− Короче говоря, мне нужно умереть, — мрачно усмехнулся я.

− Ну, не обязательно умирать. Ты можешь помедитировать определенным образом и на время переместиться в своё тонкое тело. Но делать это следует очень осторожно, в астральном мире к тебе может пристать какая-нибудь неблагонадежная сущность и изрядно навредить. Говорят, в Индии, где эта практика получила развитие, некоторые не могли вырваться из тонкого мира, потому что их там удерживали злые духи.

Я слушал Фриду с нескрываемым недоверием. Тонкие миры, злые духи, сущности… Я чуть не возмутился вслух: «Что за чушь!» Но, хорошенько подумав, сменил гнев на милость. Со мной в последние несколько дней случилось столько невероятного с точки зрения здравого смысла, что кричать с порога «Чушь!», толком не вникнув в суть дела, было бы непростительной глупостью.

− Каким же образом надо медитировать, чтобы выйти в астрал? — спросил я.

− В первую очередь это нужно делать в присутствии наставника. По крайней мере, тебе, потому что прежде у тебя не было такого опыта.

− Погоди-ка, как же не было? Ведь я умирал уже однажды… Кстати, почему я не помню, что происходило со мной?

− Вновь воскресшим в материальном мире не положено помнить то, что они видели по ту сторону. Лишь немногие могут поведать о своих приключениях, что случились с их душой, когда тело было на грани гибели.

Я насторожился.

− Погоди. Если я отправлюсь на прогулку по астралу по своей воле, то потом тоже забуду всё, что видел и слышал?

− Нет, не забудешь.

Я замотал головой. Выходило что-то не очень вразумительное.

− Как так может быть? Тут помню, там не помню.

− Дотошный же ты, − усмехнулась Фрида. — Если я тебе начну объяснять все тонкости, то мы тут на целый год засядем.

− Поясни хотя бы, почему ты говоришь, что у меня не было опыта.

− Ты никогда не выходил в астрал намеренно. Скажем так.

− Что же, уже яснее, и на том спасибо. Подробный рассказ об астрале я бы с удовольствием послушал, но позже. Понимаешь, Джим…

− Понимаю, − улыбнулась Фрида. — Но всё же повторю, что ты должен быть осторожен. Возьми это кольцо. Когда придёт время возвращаться или если тебя постигнет беда, поверни его изумрудом внутрь, и ты сразу окажешься здесь.

− Разве ты не отправишься вместе со мной?

− Я останусь здесь, чтобы никто не посмел прервать твою медитацию, иначе последствия могут быть непоправимыми.

Я сощурил глаза, с любопытством разглядывая широкое золотое кольцо, украшенное богатым узором и крупным изумрудом.

− Но ведь это предмет материального мира. Как?..

Русалка тихонько прыснула в кулачок, глядя на меня сияющими глазами.

− Тебя, правда, так волнует, почему оно из материального перемещается в тонкий мир и каков механизм этого перемещения? Я думала, что ты хочешь переговорить с Джимом, а не слушать десяток лекций об устройстве мироздания и взаимодействии различных его сфер.

− Ладно-ладно, − мне уже самому становилось смешно от своей дотошности. — Расскажи, пожалуйста, что мне делать, чтобы переместиться в тонкий мир.

− Сразу бы так. Теперь слушай внимательно…

***

− Просто лечь?

− Просто лечь, − повторила Фрида.

− И ничего не делать?

Фрида тяжело вздохнула. Да, мои постоянные вопросы и уточнения могли вывести из себя кого угодно.

− Ох, великий Посейдон, я же тебе только что объяснила. Ты лежишь на спине, расслабив руки и ноги. Твоя единственная задача — не шевелиться. Я же буду проводить ритуал, который позволит твоей душе попасть в тонкий мир.

− Неужели мне не нужно… не знаю, пять раз прокричать совой и прыгнуть выше своей головы?

− Да ляг ты уже! Вот и славно. Итак, начали.

Русалка понизила голос и принялась монотонно произносить слова заклинания. Я лежал, вытянув руки по швам и закрыв глаза. Как оказалось, не шевелиться в течение получаса — не такая уж простая задача. Уже через пару минут бездеятельного лежания я явственно ощутил, что у меня чешется ухо. Вот только этого не хватало! Первый порыв — поднять руку к голове и хорошенько потеребить его. Я уже собирался сделать это, но вспомнил про наставления Фриды. Надо сдерживать себя. Минута-другая и зуд пройдёт сам собой. Однако, как назло, чесотка стала мучить меня ещё настойчивее. Вскорости к ней прибавилось желание подвигать затекшими ногами. Я упорно игнорировал всё это, пересиливая себя и заставляя организм сосредоточиться на размеренном спокойном дыхании. Минуты тянулись медленно, надо мной лились однообразные слова монотонного заклятия под аккомпанемент шорохов и шлепков: Фрида, похоже, сопровождала колдовство своеобразным танцем. Но я, к сожалению, ничего не видел: мои глаза были закрыты. Я мог только гадать, что вытворяет русалка.

Наконец чесотка отступила, вместе с ней ушло и желание как-то изменить положение своего тела. Да и тело своё я уже не ощущал, всё глубже и глубже погружаясь в неясную дремоту. Хоть бы не уснуть! Такое вполне могло случиться со мной, ибо вздремнуть, как вы помните, я был не против. Мысли уже начали путаться, и в уме возникли какие-то не вполне понятные картинки — предвестники сновидений. Я уже почти полностью потерял контроль над собой и вот-вот должен был погрузиться в забытье. Но вот из глубин моей памяти вынырнуло лицо Джима. Он стоял у фальшборта и глядел на меня сверкающими глазами, с неподдельным любопытством слушая истории из моей богатой практики. Я тут же ухватился за это воспоминание и сосредоточился на мысли о мальчике. Моё сознание «встряхнулось», если можно так сказать, и отогнало прилипчивую дремоту.

Дальше произошло то, что я до сих пор не могу объяснить. Возникло неприятное ощущение, будто меня куда-то затягивает. «Ничего не бойся», − прозвучал над моей головой голос Фриды. Он по неведомой причине двоился, как будто русалка находилась в пещере и эхо покорно повторяло каждый звук её речи. Неведомая сила увлекла меня вперед, ведя по темному коридору, в конце которого маячил ясный свет. Я пытался понять, кто тянет меня, но в черноте ровно ничего нельзя было разобрать. Иногда мне чудилось, словно я вижу неясные очертания чьей-то фигуры, но тут же мерещилось, что рядом ничего нет, кроме пустоты таинственного коридора.

Наконец я вступил в область ясного света. Со мною вместе в него вошла фигура незнакомца. Это, похоже, был мой провожатый.

− Уж не Вергилий ли Вы? — спросил я, улыбаясь.

Было бы забавно, если бы меня встретил дух великого римского писателя, некогда составлявшего компанию Данте в его похождениях по мирозданию, если верить «Божественной комедии».

Однако незнакомец не удостоил меня ответом и растворился в ясном свете, будто его и не бывало.

Надо было двигаться дальше. Но куда и как? Где выход из этого светоносного поля?

− Приветствую Вас, кто бы Вы ни были, − начал я.

Ощущение было не из приятных. Будто сошел с ума и разговариваешь сам с собой.