− Тенебрис, Тенебрис, немедленно вернись! – отчаянно кричал до боли знакомый голос. − Это же высшая степень подлости, Тенебрис! Где это видано, чтобы светлых духов заточали в камнях?

Даже пары предложений было достаточно, чтобы мы сообразили, с кем имеем дело. Я и Сильвер переглянулись.

− Сильвер, Вы думаете о том же, о чем и я?

− Скорее всего, да, если у Вас из головы нейдет мысль о Вашем друге Амикусе.

Я улыбнулся:

− Вы правы. Возвращаемся?

− А как же? Не бросать же его там? Хотя его руки и связаны магическим контрактом, но он всё же наш друг. Тем более он наверняка сможет дать нам некоторые разъяснения. Необходимые разъяснения, − хитро усмехнулся пират и заковылял обратно к сооружению.

Мы с Трейси отправились следом.

− Тенебрис, это ты? – раздался голос из-под камней.

− Боюсь, что если ты ищешь встречи с этим старым маразматиком, тебе придется обождать, дружище, − заметил Сильвер.

− Сильвер?! Так это вы ходили здесь? Погодите-ка? Вы слышите меня, верно?

− Да, мы тут с доктором и Трейси немножечко поправили птичку в клетке.

− Боже мой, как вы догадались?

− Дружище, это было просто, как дважды два. Думаю, если мы сотрем клетку, то ты сможешь расправить затекшие крылышки.

− Если бы всё было так легко, как вы думаете, − горько хмыкнул голос. – Чтобы выпустить меня, надо не только изменить рисунок в круге, но и разобраться с рунами на камнях, они удерживают меня взаперти.

− Так, руны – это уже посложнее, − вздохнул пират. – А я-то, грешный, уж решил… Ну, ладно. Доктор, Вы разбираетесь в рунах?

Я сделал неопределенный жест рукой.

− Ясно, − кивнул пират и вновь обратился к Амикусу. − А ты случайно не разбираешься в этих рунах? Мы могли бы сказать тебе, где что изображено, ты бы нам и пояснил, что где стереть и исправить.

Амикус ответил с горечью в голосе:

− Я небольшой специалист в рунах. Тут только Пробус или Тенебрис…

− Ну, к этой братии мы обращаться не будем по вполне понятным причинам, − перебил его Сильвер.

− Я бы не стал так однозначно… − начал я.

− И я тоже, − подхватил Амикус. – С Тенебрисом нам и правда не по пути, а вот Пробус – смышленая голова. Он не одобряет деятельности своего учителя.

− Хорошо, допустим, − кивнул Сильвер. – Кстати, в чем именно заключается деятельность этого Тенебриса?

− Он собирается рассорить людей Старого и Нового Света…

− Конкретнее.

− Он хочет разделаться с лекарем, который, если верить пророчеству, должен примирить враждующих и исцелить мир от тяжелых ран.

− Ну, говорить красиво ты умеешь, это я понял, − снова прервал его нетерпеливый Сильвер. – А лекарь-то кто, скажи на милость?

− Джим.

Глубокое молчание воцарилось на поляне.

− Только он один? – спросил Сильвер. – Или есть – знаю, прозвучит цинично! − запасной вариант?

− В пророчестве говорится об одном лекаре, но, кроме того, там сказано, что лекарь сумеет восстановить равновесие добра и зла в полной мере только в том случае, когда его будет наставлять его учитель.

Я почувствовал, что у меня быстро-быстро застучало сердце и пересохло горло от волнения.

− Вижу, тебе нравится говорить загадками, − говорил между тем Сильвер. − Что ж, у каждого свои слабости. А учителя, как я понимаю, зовут Дэвид Ливси?

− Да.

Трейси и Сильвер повернулись ко мне. Трейси глядела на меня широко раскрытыми сияющими глазами. На лице пирата играла лисья усмешка:

− Я, честно говоря, и не сомневался.

Я же пребывал в растерянности. Быть наставником лекаря, врачующего мироздание, большая честь. Но стою ли я её? Смогу ли я?

Я вспомнил открытое улыбчивое лицо Джима и невольно улыбнулся. Нет, я не имею права подвести ни его, своего ученика, ни других.

========== Глава 12. Всё относительно ==========

Однако не успел я в полной мере вникнуть в свою миссию, так внезапно мне открывшуюся, а также порадоваться и немножечко – совсем чуть-чуть, поверьте! – погордиться, что мне предстоит играть такую важную роль в судьбах Джима и нашего мира, как из тропической чащи донеслись шорохи и возня, которые стали приближаться к нам с угрожающей быстротой.

− Живо в укрытие, я сейчас! – скомандовал Сильвер и принялся скорыми движениями поправлять рисунок птицы, чтобы не обнаружить наше пребывание здесь.

Мы с Трейси, однако, не покинули его, но помогли ему в его небольшом предприятии. После, уже все втроем, пустились наутек и скрылись в кустах, ожидая появления шумных гостей.

Вот папоротники на противоположной стороне поляны зашевелились, а потом их листья раздвинулись, давая дорогу двум невысоким хрупким фигурам, в которых я сразу узнал Джима и Пробуса. Они вышли на середину поляны и остановились возле рисунка. Руки у Джима были отведены за спину и, скорее всего, связаны.

Первая мысль, которая у меня возникла, − выскочить из укрытия, оттолкнуть Пробуса в сторону, схватить Джима и скорее увести его отсюда. Я был уверен, что Пробус даже не станет пытаться пресечь наше бегство, только если для вида учудит что-нибудь. Я уже порывался исполнить свой замысел, когда Сильвер легонько толкнул меня в плечо:

− Не кидайтесь очертя голову, подождите. Если вы с Амикусом сказали правду, и Пробус не особенно ратует за идеи своего учителя, то этим можно воспользоваться…

− …но сначала надо послушать, − закончил я его мысль, многозначительно кивая в сторону мальчишек.

− Вот именно.

Джим и Пробус между тем расположились возле каменного сооружения. Поначалу они глядели в разные стороны, изо всех сил изображая, что им нет друг до друга никакого дела, и напряженно молчали. Наконец Пробус не выдержал и заговорил:

− Слушай, Джим, мне тоже вся эта канитель совсем не нравится. Ты не смотри, что я черт и ученик Тенебриса…

− Вот это-то как раз меня и смущает, − мрачно заметил Джим. – Как я могу тебе верить?

− Очень просто. Разве ты не видишь, что мы с ним совершенно разные по характеру? Это он хочет рассорить людей – не я!..

− Тоже, как и он, будешь предлагать мне сомнительную сделку? – снова перебил его Джим.

− Ничуть не сомнительную, а очень даже верную сделку, − возразил чертенок. – Я хочу тебе помочь, Джим, только вот как, пока точно не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю.

− С чего вдруг тебе помогать мне? – удивился мальчик.

− Ну, мне давно хочется проучить этого неуживчивого ворчуна. Ты же помнишь, как он на меня посохом замахивался? Помнишь?

− Да уж, такое забудешь. За что он так с тобой?

− Вот я тоже пытался выяснить, но всё, что он говорит, − тут Пробус состроил гримасу и произнес, подражая голосу Тенебриса: «Эх, молодежь, ничего не смыслит».

− Похоже получилось, − засмеялся Джим. − Да, действительно странный он какой-то. Удивительно даже.

− Что удивительно? Что черт ведет себя черт знает как?

− Нет, не это. Я просто подумал, что у меня и моего учителя всё совсем по-другому. Доктор всегда терпеливо объясняет, если у меня возникают вопросы, и относится ко мне по-доброму. Эх, где-то он сейчас? Он бы наверняка что-нибудь придумал…

− Счастливый ты, − с завистью произнес Пробус. – Мне бы такого учителя.

− Знаешь, когда мы с ним встретимся, я обязательно вас познакомлю и спрошу, как он относится к тому, чтобы взять тебя на обучение.

− Меня?! Но я же черт! Кто захочет учить черта? – горько вздохнул Пробус и закрыл лицо руками.

− Ты чего, Пробус? Ты только с виду черт, а по сути своей ничего общего с ним не имеешь.

Пробус всхлипнул, отнял руки от лица и недоверчиво посмотрел на Джима.

− Ты думаешь? Честно?

− Честно. Не сойти мне с этого места, если лгу.

− Доктор может и не согласиться… Что тогда?

Тут я не утерпел и вышел из укрытия.

− Знай, Пробус, доктор уже согласен, − произнес я.

Мальчишки с минуту сидели на месте неподвижно, точно мраморные изваяния, и смотрели на меня во все глаза.