– Итак, леди Вук, я рад с вами познакомиться.

– «Ваша светлость». Прошу называть меня именно так. Это будет по принятому этикету. Да и потом, вы обязаны выражать мне почтение.

– К сожалению, леди Вук, мы вступили в ту пору, когда нет времени на глупые условности.

Дряблое лицо Кассандры исказилось от гнева. Ей захотелось швырнуть увесистый кубок, из которого она попивала летнее вино, прямо в голову этому высокомерному подлецу.

– Традиции для вас всего лишь глупости? Как странно, что мой муж доверил вам возглавить столь серьезную политическую структуру. Я лично абсолютно поддерживаю создание нового ведомства, которое займется раскрытием заговоров против нашей семьи, но все ж таки следует и об обычаях не забывать. А иначе те, кто борются с нашими врагами сами перестанут нас ставить во что-либо.

Мессир Драган Янко слегка улыбнулся. Вот только глаза его совершенно не улыбались. Не нравились баронессе эти глаза. Очень не нравились.

– Не вам, леди Вук, судить о традициях. Я – человек прямой, и скажу вам без ложного лицемерия. Я вообще считаю, что вас поместили в чрезмерно удобные условия, – Драган указал пальцем на Сенку, забившуюся в угол и переминавшуюся с ноги на ногу. Девушка опустила голову и делала вид, что изучает что-то на полу. Ее до крайности напугало внезапное появление этого человека.

– Наличие прислуги вы называете удобством? Может так бы оно и было, но одной девицы недостаточно. К тому же, она отвратительно выполняет свои обязанности.

Кассандра Шульц сильно слукавила. Ей в общем-то грех было жаловаться на Сенку. Она все делала быстро и в срок. Понимала баронессу с полуслова. А леди Вук была крайне озабочена словами и манерами мессира Варги перед тем, как он тогда покинул покои ее светлости. Позже старший капитан несколько раз заходил проведать взятую под стражу жену барона. И он всегда просил Сенку выйти из помещения, очевидно желая наедине поинтересоваться все ли у нее в порядке. «Как же легко поймать мужиков на привязанности к тому или иному смазливому личику. Хотя не только в личике дело, а еще и в сладком женском месте», – повторяла себе Кассандра старую, известную истину. Но находясь в таком положении, она не рискнула вести себя фривольно по отношению к навязанной служанке. Ей хотелось оттаскать ее за волосы так сильно, чтобы проклятая мерзавка поняла, кто здесь благородного происхождения. Но желания не всегда бывают разумны. Леди Вук, урожденная Шульц, это знала очень хорошо. Дурой она не была.

– Тогда меня это лишь удовлетворяет, – сказал мессир Янко.

– Вы пришли меня оскорблять?

– Нет, ни в коем разе. Просто чем меньше вы получаете комфорта, тем проще мне будет вынуть из вас необходимую мне информацию.

– Это какую же?

– Начнем с простого. Вы сами решили отравить барона или отец вас надоумил?

У Кассандры было достаточно времени проанализировать ситуацию, пока она находилась под бдительным наблюдением Особой гвардии. Да и весомый срок, чтобы сориентироваться, этой женщине не требовался. Она презрительно поглядела на протектора баронства и сказала с нескрываемым отвращением:

– Свои фокусы оставьте для простачков. Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите. И скажу больше, даже понимать не хочу.

– О, это я предвидел! – Янко с удовольствием потер руки. Повернувшись к своему личному писцу, человеку которого он сам призвал к себе в услужение с разрешения Аластора Вука-старшего, он тихо заговорил: – Вы все фиксируете в письменном виде, Мико?

Парень с изуродованным оспой лицом важно кивнул.

– Отлично. А мы продолжим. Дело в том, что вы пока еще слабо представляете в какую пренеприятную ситуацию вы попали. Мне-то совершенно очевидно это. Впрочем, попробую вам растолковать.

– Хм, ну что ж. Валяйте.

– Я думаю, что с момента своего заточения вы были лишены возможности получать последние новости. В свете этого вы вряд ли знаете, какие события творились вокруг. Но я расскажу. Началось все с того, что после вашей вполне успешной попытки отравить его светлость, удача отвернулась от вас. Я лично все просчитал сам, помощи в этих делах мне не нужно. Я всегда говорил себе: «Драган, ищи мотив». Мотив убить барона был только у вас, вашего отца и его семейства, а также Джона и Аластора, детей барона от Мелинды Барр. Мейнхард, которого отец любил, вряд ли бы пошел на это. Тем более он, со слов проверенных свидетелей, был мало способен на совершение какой-либо подлости. Разве только в ответ на нанесенные ему несправедливые оскорбления.

Вы же спелись с первым наследником и его братом, сдружили их со своим сыном, а может они сами сдружились, и практически в открытую ненавидели барона и Мейнхарда. Во всяком случае, слухи ходили весьма серьезные. А серьезные слухи подразумевают определенную долю правды, которая в них сокрыта. Да и за что вам любить мужа? За то, что вы шпыняли нелюбимого пасынка, а его отец, увидев это, старался прекратить ваши бесчинства? Аластор Вук-старший – человек крутой. Вряд ли он упрашивал вас нежными словами и добрыми посулами.

Потом я решил сравнить симптомы недуга. О, я много видел хворей и отравлений! Вы знаете, как правило, я не верю в единичные вспышки невероятной болезни спустя многие годы, поражающие не простых людей, а элиту, которая крутится в мире лжи и интриг. Конечно, есть люди, кроме вашей семьи, заинтересованные в смерти правителя земель Вуков. Но я уверен: у них духу не хватило бы. И выгоды их совершенно несравнимы с риском подобной акции. Наш народ сейчас барона любит и уважает. Ваши же приобретения были бы куда более впечатляющими, в отличие от всех остальных. А еще вы имеете влияние на всех наследников. Мейнхард ведь пропал. Но к этому мы вернемся.

Итак, ваш отец отравил Изабеллу. Ее терпеть не могли подданные барона, а баронет хотел для начала надломить дух Аластора. Это в какой-то степени получилось. Впоследствии, Шульц мечтал убедить его снова жениться. Уже на вас. А может на ваших сестрах. Как видим, и это мессиру Шульцу удалось.

Вряд ли вы тогда знали, что ваш отец – отравитель. Но пришел момент, и вы уже не смогли более терпеть своего супруга. Наверное, вы все рассказали баронету. И он предоставил вам верное средство. Вот только был еще один неожиданный участник этой партии. Он подозревал, что в истории Изабеллы все было не так просто. Мессир Корнелий Бром оказался крайне проницательным. Он и спас нашего повелителя. Он и доказал окончательно, что все это не чудо-болезнь, а банальное преступление. Точнее не банальное, а вполне себе особенное. Травили-то не кого-то, а первое лицо баронства, самого хозяина.

Ваш отец прибыл в столицу с отрядами своих верных людей. Это было сделано на случай того, если вдруг кто-то из других баронетов начнет своевольничать. Случись такое, Шульц бы быстро взял соперников в железные тиски. Мало кто из этих вассалов ожидает подобного коварства. Все съехались сюда, пораженные тем несчастьем, что постигло барона. Первые рыцари спешили, и никто не готовился к этому неожиданному для них путешествию. Кроме вашего отца. Только он привел вооруженных людей. Еще одно косвенное доказательство вины Шульцев.

Кассандра улыбнулась, обнажив маленькие, кривоватые зубки:

– Милая сказка. Но у вас нет доказательств. А потом вы, кажется, упоминали, что Джон и Аластор также могли быть заинтересованы в смерти отца. Мое нежное отношение к ним, которое и подобает любящей мачехе, не говорит о том, что они не могут действовать вне моей воли. Я им не указ.

– Конечно, нет. Но Джон Вук был трусом, а Аластор – вспыльчивый дурак. Так что, я уверен: они не при делах. Во всяком случае к покушению на жизнь барона они отношения не имеют.

– А что значит «был»? Вы сказали, что Джон был?.. – вот тут тень беспокойства пробежала по лицу леди Вук.

– Вы крайне наблюдательны. Джон Вук оказал сопротивление при аресте. Нервы сдали. Его убили. Случайно.

– Что? Этого не может быть! Где мой муж? Вы все – заговорщики! Аластор никогда бы этого не позволил. О, Всемогущий, я пропала!