Время шло. Убаюкивающее гудение двигателя, полумрак, усталость и начавшее действовать лекарство сделали свое дело: Сакура постепенно свыклась с будоражащей обстановкой, успокоилась и сама не заметила, как провалилась в сон.

Проснувшись через неопределённое время, она почувствовала тяжесть на левом плече и, скосив глаза в сторону, вздрогнула, не в силах до конца поверить, что это происходит на самом деле: Саске во сне прижался к ней головой! После осознания случившегося в полной мере сонливость сняло как рукой, а тело охватила горячая волна возбуждения. Сакура глубоко вдохнула: в нос ударил приятный запах шампуня, исходящий от его волос, которые были настолько близко, что при повороте головы на полоборота щекотали ей щеку. Она млела от такой физической близости и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы его не разбудить.

Время двигалось вперед, но Сакура его словно не ощущала, наслаждаясь каждой секундой происходящего. В какой-то момент она заметила в проходе неожиданно возникшего Орочимару, чьи змеиные глаза при взгляде на нее и спящего Саске пронзительно вспыхнули, после чего он исчез так же быстро, как и появился.

Пассажиры начинали подниматься и открывать створки иллюминаторов, в результате чего салон самолета наполнился ярким светом. Сакура с волнением гадала, какова будет реакция Саске, когда он встанет и поймёт, что случайно сместился с кресла ей на плечо. Ждать пришлось недолго — вслед за другими проснулся и он.

Приподнявшись, Саске бросил на нее сонный, наполненный смятением взгляд, что было очень мило и непривычно.

— Извините. Не хотел причинять вам неудобства, — в его голосе ощущалась вина и неловкость.

— Все в порядке! — Сакура с улыбкой прищурилась, размышляя про себя о том, что, несмотря на затекшее плечо, она готова «терпеть» его голову бесконечно.

— Вы выспались? — спросил он, открывая створку иллюминатора. В глаза ударил яркий свет.

— Да, я очень хорошо выспалась, — с воодушевлением ответила Сакура, задумываясь над тем, проспала ли она хотя бы два часа. Пребывая на адреналине и ощущая себя полной энергии, она была готова к любым свершениям. — А вы?

— Тоже. Интересно, где мы сейчас, — Саске нажал кнопку на пульте управления, и на экране высветилась схема полета: самолет приближался к североамериканскому континенту. Сакура почувствовала волнительный восторг.

— У меня не укладывается в голове, что я сейчас нахожусь здесь, — она ткнула пальцем карту. — В другой части света!

— Когда я первый раз полетел в Америку, у меня были похожие ощущения, — мягко ответил Саске. Казалось, от неловкости, в которой он пребывал после пробуждения, не осталось и следа.

— А вы были в Хьюстоне? — поинтересовалась Сакура.

— Только в аэропорту. Оттуда отправлялся сразу в Нью-Йорк, а второй раз — в Калифорнию.

— Как здорово! Я тоже хочу как-нибудь побывать в США.

— Обязательно побываете! — внезапно раздался справа голос Кабуто. Сакура повернула голову — он стоял напротив.

— Доброе утро! — поздоровалась она.

— Привет, — бросил Саске.

— Привет! — Кабуто улыбнулся и уточнил, глядя на Сакуру: — Хотя по местному сейчас уже не утро. Мы летим по ходу вращения земли и время идёт гораздо быстрее. Уже ранний вечер, но согласно часовым поясам — в Америке еще двадцатое число.

— Это я помню, — отозвалась она. Кабуто имел склонность к обстоятельным разъяснениям.

— Ладно, увидимся! — он поднял руку и направился в сторону туалетных кабинок. Сакура подумала, что тоже было бы неплохо туда прогуляться.

Со всеобщим пробуждением в самолете стояли шум, гам и суета: пассажиры ходили туда-сюда по салону, а стюардессы развозили на тележках еду. От волшебства минувшей ночи, казалось, не осталось и следа, однако Сакура бережно сохранила в своем сердце каждое мгновение этих драгоценных воспоминаний.

Когда самолет заходил на посадку в Хьюстоне, снова стемнело, и город встречал прибывающих бескрайней светящейся сетью огней. Местное время отличалось от Токио на пятнадцать часов, и составляло девять с лишним вечера. До самолета на Лиму оставалось три часа, которые предстояло провести в транзитной зоне аэропорта.

Направляясь в компании своих попутчиков в сторону нужного терминала, Сакура оглядывалась по сторонам: вокруг мелькали люди всевозможных национальностей и звучали речи на самых разных языках. Впервые она находилась на таком масштабном пересечении мировых дорог, и это являлось для нее очередным новым впечатлением, которых уже и так набралось немало, и только оставалось догадываться, сколько еще их ее ждет в этой поездке.

— Ну что же, вот мы формально и в США. Хотя и в аэропорту, — озвучил очевидный факт Суйгецу.

— Таюя, Кабуто, вы наверняка бывали в Хьюстоне, да? — поинтересовался Джуго.

— Сто раз! — заявила Таюя. — Частенько мотаемся сюда на всякие конференции, а Кабуто еще и по другим делам. — Сакура вспомнила про сеть отелей — скорее всего, имеется в виду именно это.

— А напомните, из какого вы города? — спросила Карин, идущая рядом с Суйгецу.

— Нью-Йорк, — Кабуто поправил очки. — Но часто перемещаемся по стране.

— Ясно. А кто из вас уже был в Южной Америке? — снова полюбопытствовала она.

— Я был, — ответил тот. — А Таюя едет впервые, как ты, Саске и Сакура

— Выходит ровно половина из нас была, — подсчитала в уме Карин. — Кстати, у кого под рукой есть часы? Сколько времени? — Сакура хотела было посмотреть на свои — выигранные когда-то в шляпу — но ее опередил Орочимару.

— По местному — десять вечера, — прошипел он. — Кстати, а по Токио — уже час дня следующего числа.

Время ожидания рейса на Лиму пролетело для Сакуры как в тумане — давал о себе знать подходивший к концу запас чудодейственной энергии, полученный во время полубессонной, полной зашкаливающих эмоций ночи. Сакура будто выпала из реальности: голова с трудом соображала, а взгляд беспорядочно блуждал по снующим тут и там людям всех мастей, не задерживаясь подолгу ни на ком из них. Саске был перехвачен Джуго — тот захотел обсудить с ним что-то по науке, а затем к ним присоединился Орочимару. Сакура не вникала в их разговоры, а молча сидела в кресле зала ожидания, уже с трудом переваривая наплыв впечатлений.

Следующий перелёт, который должен был составить семь часов, сильно отличался от предыдущего: на соседние места посадочных талонов не оказалось, и все участники экспедиции были рассредоточены по салону самолета случайным образом. Сакура сидела в среднем ряду между какими-то перуанцами, и вскоре после приёма пищи она уснула, а проснулась уже на подлёте к Лиме — столице Перу, и, бросив взгляд на экран со схемой полета, вновь почувствовала мощный прилив энергии: перед ней был изображён южноамериканский континент, на котором располагался значок их самолета.

Посадка произошла в девять утра по местному времени, отличающемуся от Хьюстона на один час вперед. Выходя из салона и вдыхая тёплый и влажный воздух Сакура осознала: они находятся уже по другую сторону экватора! Охваченная торжеством, она радовалась и искала глазами Саске: продолжительный сон в самолете восстановил силы в полной мере и открыл второе дыхание для дальнейшего поглощения новых впечатлений.

Впереди их ждал финальный перелет до Икитоса — крупнейшего города в перуанский Амазонии, от которого предстояло плыть по Амазонке и ее притокам до конечной точки этого нелегкого пути. И вот, спустя час ожидания в аэропорту Лимы, они наконец погрузились в небольшой самолет, содержащий два ряда по три места: Сакуре выпало сидеть между Кабуто и Таюей. В течение небольшого двухчасового перелета она вела с ними светские беседы об отличиях в японском и американском высших образованиях.

В Икитосе их компанию встретил сотрудник биостанции по имени Джей, который был назначен сопровождающим. В его обязанности входило нанять микроавтобус, отвезти их в супермаркет за продуктами на весь срок пребывания, после чего приехать в порт и на специальной лодке доставить на место назначения.