В то время интернет только-только начинал приобретать массовую популярность. У Сакуры с недавнего времени появилась электронная почта, на которую стали приходить письма от различных японских герпетологов с поздравлениями и пожеланиями установить с Сакурой научный контакт. Она несказанно радовалась и чувствовала, что ее вес в научном сообществе существенно поднялся. Однако от Орочимару письма так и не пришло.

Шло время. Никаких слухов о реакции Орочимару до Сакуры не доходило, и она полностью расслабилась и уверилась в том, что поступила правильно. Экземпляры змей, по которым проводилось описание нового вида, так называемая «типовая серия», были помещены в музей университета Хоккайдо. Любой исследователь мог приехать туда и с разрешения куратора музея ознакомиться и поработать с этими экземплярами. До Сакуры периодически доносились вести о тех или иных учёных, которые приезжали в музей, чтобы лично посмотреть на ее змей.

Как-то, после возвращения с летних каникул, Сакура зашла в кабинет Цунаде, и та сообщила ей новость:

— Пока тебя не было, в международном журнале «Герпетология» вышла статья с описанием нового вида змей. И этим видом оказался тот же самый, что уже описала ты! Все признаки чётко совпадают. То есть, их описание оказалось недействительным.

— Ничего себе! — Сакура присела на стул. — Но как так? Авторы разве не читали статью с моим описанием? И кто описал?

— Когда они составляли описание, то твоя статья еще не успела выйти, и они попросту ее не видели. Журнал «Герпетология», куда они подали свою статью — очень престижный, и публиковаться там всегда много желающих. Пока их статья проходила процедуры рецензирования и стояла в очереди на публикацию, то успела выйти твоя статья. А, как ты прекрасно знаешь, если разные авторы описывают один и тот же новый вид, то открытие принадлежит тому, чья статья выйдет первая.

— Да-да, конечно я все это знаю, — вставила Сакура. — Будет пригодным мое название, а их название будет считаться младшим синонимом моего. Вы так и не ответили — кто же эти учёные и какое они дали название. Кстати, саму статью я тоже хочу прочесть.

— Один из них — Орочимару. — Сакура аж подпрыгнула.

— Как?! Я перешла дорогу самому Орочимару?

— Перешла дорогу — слишком громко сказано! — наставительно произнесла Цунаде. — Он — очень крупный специалист, и описывает много разных видов. От него не убудет. Но, я думаю, что ему, конечно, было досадно попасть в синонимы. Надо было все-таки тебе с ним тогда связаться. Составили бы описание втроем…

— А кто второй автор статьи? — перебила ее Сакура.

— Второй, как раз, Орочимару. А вот первый автор статьи — некий Учиха Саске. Я его не знаю, но он из научной группы Орочимару. У них уже выходили вместе статьи. И, кстати, собрал змей именно этот Учиха, в статье указано то же место сбора, что и у тебя. Значит, вы ловили в одних и тех же местах. Видать, он приезжал на Хоккайдо.

— Представляю, как он меня ненавидит… — Сакура вспомнила, как ловила и определяла этих змей, и как была счастлива, когда поняла, что это новый вид. Если бы кто-то, пусть и невольно, увел бы у нее открытие из-под носа, то ее разочарованию бы не было предела.

— Вполне возможно… — Цунаде пожала плечами. — А назвали они вид — Gloydius madara, в честь основателя их факультета. Но вот только правильным названием теперь будет Gloydius sendzhu.

— Погодите… — Сакуре в голову пришла еще одна мысль. — Но ведь мировое ученое сообщество увидит в первую очередь их статью на английском, а не мою на японском… Надо бы написать новую статью о сведении в синонимы.

— Об этом не волнуйся, Ямомото уже все сделал, — успокоила Сакуру Цунаде. — Он опубликовал статью в той же «Герпетологии», где свел в синонимы их название к твоему, и теперь уже все в курсе.

Цунаде дала Сакуре для прочтения две статьи — Саске с Орочимару и Ямомото. Жадно вцепившись глазами в первую, она с удивлением обнаружила, что змеи были собраны Учихой Саске даже раньше, чем это сделала она. Но, согласно правилам зоологического кодекса, приоритет не за тем автором, кто раньше собрал и подал статью в научный журнал, а за тем, чья статья вышла первой. Если бы Сакура отправила свое описание в какой-нибудь другой журнал, то публикация могла бы задержаться и открытие нового вида щитомордника за это время уплыло к Саске и Орочимару. Но, благодаря Анко, статья попала в ближайший номер местного журнала «Вестник Хоккайдо», и теперь у руля была Сакура. Статья Саске и Орочимару, тем не менее, была высочайшего уровня, куда они также привлекли результаты генетических исследований нового щитомордника и близких к нему видов. Эти результаты подтвердили, что новый щитомордник — самостоятельный вид.

Когда Сакура училась на последнем курсе, Цунаде вызвала ее к себе в кабинет и поинтересовалась дальнейшими планами.

— Я хочу в аспирантуру! — без колебаний заявила Сакура. — Вы ведь возьмёте меня?

— Сакура, — мягко произнесла Цунаде. — Я рада, что ты хочешь продолжить свою карьеру герпетолога. Да я в этом и не сомневалась, что говорить. Я наблюдала за твоим ростом — ты стала замечательным специалистом. Но я считаю, что тебе пора переходить на следующий уровень в Токио, а не здесь. Наш университет финансируется значительно хуже, почти нет грантов, мало экспедиций, плохо развиты генетические исследования, низкая стипендия. Ты так и не выезжала за пределы Японии! Ты получила здесь все, что могла. Чтобы развиваться дальше — нужно однозначно ехать в Токио. И идти в ученики к Орочимару. Я поговорю с ним насчет тебя.

— Цунаде-сама… — Сакура смотрела широко открытыми глазами на свою наставницу, понимая, что та права. — Я очень признательна, что вы так верите в мой потенциал. Конечно, я хочу развиваться, ездить в экспедиции за пределы Японии, освоить молекулярно-генетические методы, учиться у Орочимару… Но однажды родители уже сказали мне, что я должна выбирать ВУЗ в своём городе.

— Сакура, — перебила ее Цунаде. — Тебе тогда было семнадцать лет. Сейчас тебе уже почти двадцать два, и ты состоявшийся, практически дипломированный специалист. Ты должна принять решение от которого будет зависеть твоя дальнейшая жизнь. Даже если родители не дадут тебе денег, в Токийском университете стипендия гораздо выше, чем у нас, и тебе хватит на то, чтобы обеспечивать себя.

— Я с ними поговорю, — пообещала Сакура, прокручивая в голове смысл сказанного своей наставницей. Действительно. Ей необходимо развиваться и расти дальше, а не топтаться на месте. Она уже взрослый человек и должна прожить жизнь так, как хочет сама. Слова Цунаде приободрили ее.

Вечером за семейным ужином Сакура озвучила свое решение.

— Ты хочешь уехать от нас? — Мебуки — ее мать, казалось, была совершенно не в восторге.

— Я буду звонить каждый день и приезжать как можно чаще! — пыталась смягчить маму Сакура. — Вы разве не хотите, чтобы я стала по-настоящему великим специалистом? Здесь я этого не добьюсь.

— Но в Токио такая дорогая жизнь! — пытался подойти с другого бока Кизаши — отец. — Наших с мамой зарплат не хватит, чтобы обеспечить твою жизнь там.

— Папа, если я поступлю в аспирантуру, у меня будет хорошая стипендия и от вас совсем ничего не понадобится. Это здесь она была совсем никакая. К тому же, там бесплатное общежитие! — Аргументы родителей разбивались, словно волны о камень, но они, хоть явно и не возражали, продолжали сомневаться и отговаривать Сакуру.

— Я уже не ребенок! — стояла она на своём. — Я могу еще понять, что вы боялись отпускать меня в семнадцать. Но теперь я хочу сама определять свое будущее! Я понимаю, что вы привыкли, что я всегда с вами и до сих пор считаете меня маленькой девочкой. Но пора признать, что я уже взрослая! — В конце концов, убедившись, что Сакура настроена решительно и им ни за что ее не переубедить, родители, наконец, сдались.

— Но Сакура, чтобы переехать в Токио и заниматься там наукой, тебе сначала надо найти научного руководителя и поступить в аспирантуру, — справедливо подметила мама.