— Конечно, такое возможно, — Саске продолжал отвечать все так же спокойно и рассудительно. Этот вопрос был хоть получше предыдущего. — Но я же не собираюсь его сейчас описывать как новый. Нужно поймать в природе особей этого вида и уже точно определить, новый он или нет. Как я уже сказал, это будет одной из задач экспедиции.

— Понятно, спасибо за ответ, — коротко произнесла Сакура Харуно и села на место.

— Молодец, Сакура. Ты любого недобросовесного исследователя сможешь вывести на чистую воду. — Орочимару, казалось, только радовался подобным вопросам. — Но к Саске-куну это ведь не относится, верно? Таких перфекционистов, как он, еще поискать. — Он с хитрой ухмылкой посмотрел на Саске.

После завершения собрания и обсуждения некоторых рабочих моментов, Саске сел за свой компьютер: накопилось множество дел. Джуго и Суйгецу отсутствовали, а рядом за шкафом раздавалось шуршание, создаваемое Сакурой Харуно. Разговаривать с ней пока желания не возникало: Саске был неприятно озадачен ее странным поведением на отчётах. Зачем она задавала такие вопросы, особенно первый? Чтобы продемонстрировать ему, а заодно и остальным, какого она низкого мнения о его способностях? Просто подразнить? Показать всем, какая она молодец, что учитывает даже такие тонкости? Орочимару остался доволен подобной активностью и подчеркнул хорошие оппонентские способности Сакуры Харуно. Может, она действительно этого и добивалась? В любом случае, на душе был неприятный осадок. За этой особой нужен глаз да глаз.

Завершив дела на компьютере, Саске решил поработать за микроскопом. Заглянув в окуляры и осознав, насколько те нуждаются в чистке, он вспомнил, что салфетки закончились, а заказанные им со склада еще не пришли. Придется просить у Сакуры Харуно, ведь не сидеть же ему за грязным микроскопом только потому, что он не хочет с ней разговаривать. Ничего, стратегия холодной вежливости — и все будет в порядке.

Саске как ни в чем ни бывало произнес:

— У вас не осталось спиртовых салфеток для протирки техники?

— Ага, сейчас, — с добродушием в голосе отозвалась Сакура Харуно. Чего это она такая приветливая? Радуется, как проявила себя на отчётах? В этот момент он подошел к ее столу, а она, приподнявшись на мыски, полезла в висящий на стене шкафчик.

Тут раздался звук падения чего-то мелкого. Саске пригляделся: по полу катилась зеленая пуговица, совершая своим движением широкую дугу. Быстро схватив и протянув ее хозяйке, которая все еще копалась в шкафу, Саске все так же невозмутимо сообщил:

— У вас упало.

Сакура Харуно повернулась к нему, держа в руках пачку салфеток. При взгляде на пуговицу ее и без того большие глаза стали еще шире и тут же устремились вниз. Саске потерял дар речи: его взору представилась открывшаяся верхняя часть ее груди, до ужаса аппетитно и игриво выглядывающая из бюстгальтера вызывающего красного цвета. Зажатый в коварных тисках охватившего его возбуждения Саске не мог пошевелиться, и лишь после того, как Сакура Харуно задернула края блузки и протянула ему салфетки, быстро отвёл взгляд, к своему стыду понимая, что все это время откровенно на нее пялился. Отдавая пуговицу, он мельком взглянул на ее лицо — оно стало в один тон с волосами, что заставило проклятые тиски сжаться еще сильнее.

Ночь проходила беспокойно — перед глазами стоял образ смущенной Сакуры Харуно в эротично распахнутой блузке, что вызывало в теле самый настоящий пожар, и на все это накладывались заданные ею уязвляющие вопросы. Обретенное в последние дни душевное равновесие испарилось, словно капли воды на раскалённом камне.

В следующий раз Саске увидел Сакуру Харуно на факультете уже после объявления результатов премии, где они случайно столкнулись в коридоре. Ее лицо было бледным, а в зеленых глазах затаилась печаль — по-видимому давало о себе знать разочарование от уплывшей из рук победы. Сердце дрогнуло в порыве жалости: до того несчастно она выглядела, хотя и пыталась держаться, что являлось очевидным. Захотелось сказать что-нибудь утешающее, однако тут же включился холодный разум, который напомнил о том, что Сакура Харуно собиралась получить эту премию как раз за ту работу, из-за которой его заветная мечта улетела когда-то в трубу. И он собирается ее за это жалеть?! В голове сразу же возникли и ее каверзные вопросы на отчетах, и ситуация с пуговицей, и полубессонная ночь.

— Поздравляю, — кротко произнесла Сакура Харуно, явно демонстрируя равнодушие — будто до того, что премию получила не она, ей нет абсолютно никакого дела. Саске не на шутку разозлился на свой внезапный порыв сочувствия, и с уст сорвалась ледяная глыба:

— Спасибо. Теперь вы убедились, что важна не только суть исследований, но и форма их представления? На местных провинциальных журналах далеко не уедешь.

— Все верно, — вежливо ответила Сакура Харуно и побрела своей дорогой. Саске чертыхнулся про себя. На душе стало на редкость паршиво.

— Эй! — перед ним внезапно вырос Наруто. — Извини, не хотел подслушивать, просто случайно здесь оказался. Ты чего так немилосерден к Сакуре-чан? — Саске стиснул зубы — оправдываться не было никакого желания. — Все не можешь успокоиться из-за того случая? — Наруто усилил наступление.

— Пожалуй, близок к тому, чтобы окончательно успокоиться, — буркнул в ответ Саске. Этот усуратонкачи же иначе не отстанет. — Но что-то иногда находит.

— Пройдёмся? — предложил тот, и они направились дальше по коридору — туда, где было не столь многолюдно. — Вот и успокойся, Саске! — Наруто похлопал его по плечу. — Сакура-чан совершенно безобидна, а ты ее так жалишь.

— Безобидна? — Саске нахмурился. В голове опять прозвучали ее дерзкие вопросы. — Ты просто не был вчера на наших отчетах, — вырвалось у него.

— А что там произошло? — полюбопытствовал Наруто. — Что сделала Сакура-чан?

— Ладно, забей, — спохватился Саске. — Если я буду все это рассказывать, получится так, что я на нее жалуюсь. Не люблю это дело.

— Как хочешь. Но знаешь что, — Наруто испытующе на него посмотрел. — Чем больше я наблюдаю за тобой, тем сильнее убеждаюсь, что ты неравнодушен к Сакуре-чан! — произнеся эту фразу, он хитро улыбнулся.

— Неравнодушен? — Саске нервно хмыкнул. Вот так вот прямо?

— Ага. И чем больший холод стараешься изобразить, тем на самом деле сильнее твое неравнодушие, — продолжал атаку Наруто.

Откуда у его непоседливого друга такая способность читать сердца людей? Саске задумался. Какие чувства и эмоции владели им в отношении Сакуры Харуно, начиная с момента знакомства? Пожалуй, целый спектр, и все они возникали в разной последовательности, менялись местами и временами накладывались друга на друга. Раздражение, негодование, злость, удивление, уважение, интерес, восхищение, смущение и, наконец, как это ни тяжело признать в свете данной ситуации — влечение. Весь этот коктейль был так же далёк от равнодушия, как дикарь африканского племени от лауреата Нобелевской премии.

— Хм… — только и сказал Саске. Признаваться во всем этом не хотелось даже себе — не то что кому-то еще, пусть даже своему лучшему другу. Но Наруто знал его как облупленного и казалось, хорошо улавливал любое течение мыслей.

— Повысь уже немного градус вашего общения. А то когда находишься рядом с вами, хочется принести обогреватель! — Наруто усмехнулся.

— Не думаю, что сейчас это хорошая идея, — скептически ответил Саске.

— Боишься?

— Чего?

— Хочешь начистоту? Саске, — Наруто похлопал его по плечу. — Признайся, ты боишься, что она тебя отошьёт? — Саске вздрогнул. Он не задумывался об этом в такой форме. — Вот смотри, за тобой всегда бегали толпы, и ты всех отшивал, — продолжал рассуждать Наруто. — Но что будет, если ты наконец-то захочешь с кем-то сблизиться, и в итоге сам окажешься в пролете? Зная тебя, скажу, что ты даже думать о таком раскладе не хочешь. Поэтому и боишься. А если учесть всю историю, которая связана с Сакурой-чан, то можно предположить, что боишься вдвойне. Я прав? — Однако Саске не успел это никак прокомментировать — к ним неожиданно подошла Карин и предложила сходить в буфет.