Получение новых знаний и занятие наукой являлись для Саске островком счастья в этом неспокойном мире. Учеба в университете, исследования в лаборатории Орочимару, поездки в интереснейшие экспедиции, обработка материала, томительное предвкушение долгожданных результатов, написание статей — все это наполняло его жизнь ярким светом, смыслом, радостью и глубоким удовлетворением. Это был поистине его путь.

Однажды во время обучения на четвёртом курсе Саске пришел в кабинет Орочимару поделиться своими очередными научными изысканиями.

— Саске-кун, — приветливо прошипел Орочимару, сидя за столом и рассматривая под лупой какую-то змею. — С чем пожаловал?

— Орочимару. — Саске обращался к нему просто по имени, без уважительного суффикса. Так повелось в их общении, и всех устраивало. — Последнее время я анализировал происхождение фауны щитомордников Японии, смотрел видовые признаки, производил расчёты. И не исключаю возможность неизвестного науке вида на Хоккайдо. — Он кратко поведал о своих доводах. Глаза Орочимару светились торжеством.

— Саске-кун, если твоя гипотеза подтвердится — это станет сенсацией! Обычно находка нового вида в наших широтах — дело удачи, случая. Чтобы заранее предсказать наличие неописанного вида на определённой территории, требуется поистине большой ум! Теперь тебе ничего не остаётся, как поехать на Хоккайдо и проверить. Ты уже составил план? Какие места ты хочешь обследовать?

— Первым делом хочу съездить в район вулкана Йотей в национальный парк Сикоцу-Тоя, — спокойно ответил Саске. — Он старался не обнадеживаться и не радоваться раньше времени. — Захвачу выходные и половину следующей недели, договорюсь с преподавателями.

— Действуй! — наставительно произнес Орочимару, удовлетворенно прикрыв змееподобные глаза.

И, вот, наполнив столитровый походный рюкзак всем необходимым, Саске полетел на Хоккайдо. Он жил в палатке в горах национального парка в полной изоляции от цивилизации. Ночные обследования с налобным фонариком, еда, приготовленная на костре, единение с природой, прогулки и созерцания красивых мест — все это составляло один из важнейших элементов деятельности учёного герпетолога — полевую работу. Отсутствие удобств и комфорта не смущало, а, наоборот, в этом была своя особая прелесть и романтика. Вылезать из палатки после пробуждения на ковёр из цветущих и благоухающих растений, вдыхая свежий, наполненный влагой воздух и слушая пение ансамбля из птиц и насекомых, было бесценно.

На четвёртый день непрерывной работы Саске был готов кричать от радости — во время очередного ночного лова он нашел странного щитомордника. Обычно он хорошо контролировал свои эмоции, но тут с ним творилось что-то невероятное — руки тряслись, а сердце было готово выскочить из груди. Впрочем, Саске был здесь один, и в сдержанности надобность отсутствовала. Собрав еще несколько экземпляров и сфотографировав их места обитания, он свернул лагерь и отправился в Токио.

В лаборатории гипотеза подтвердилась. Это был действительно он — неизвестный науке вид, который Саске вычислил на основании своих расчётов. Момент осознания научного открытия — кульминационный для любого исследователя. Внутри все торжествовало! Предстоял длительный, но интересный и приносящий удовольствие процесс описания.

— Саске-кун, это фантастика! — Орочимару пребывал в восторге. Его глаза хищно горели, а на лице светилась победоносная улыбка. — Я горжусь тобой. Теперь будем описывать вид.

— Да, — Саске уже успел переварить свои эмоции по этому поводу и вел себя совершенно невозмутимо. То, что они будут описывать вместе с Орочимару — его научным руководителем и главным специалистом по щитомордникам, было для Саске естественным и обсуждению не подлежало. — Только давайте еще сделаем генетику. Чтобы показать не только внешние отличия, но и молекулярные. Подготовим большую статью и подадим в журнал «Герпетология».

— Ты, как всегда, максималист, Саске-кун, — с ухмылкой прошипел Орочимару. — Многие бросаются сразу описывать, чтобы поскорее успеть, и не дать это сделать конкурентам…

— У нас в этом вопросе нет конкурентов. — Саске знал о чем говорил. Вероятность того, что кто-то поймает там случайно этих скрытных, ночных и неудобных для лова змей, стремилась к нулю. Можно было не торопиться и написать большую статью в высокорейтинговый журнал. Орочимару кивнул в знак согласия.

Работа закипела. Измерения различных частей тела, фотографирование и описание внешних признаков, выделение ДНК и другие этапы молекулярных исследований — все это занимало много времени, но было необходимым для выполнения качественного труда. Когда результаты были обработаны, оформлены в виде статьи и отправлены в редакцию журнала, на душе стояло состояние праздника и радостного предвкушения. Некоторое время спустя пришли положительные рецензии и настала пора ожидания публикации.

В один из дней, когда Саске зашел в кабинет Орочимару, тот сидел за компьютером в несколько странном состоянии — был излишне задумчив, а взгляд его обычно оживлённыех змеиных глаз сосредоточился в одной точке.

— Саске-кун, — произнес наконец он после некоторого молчания. — Ты еще совсем молодой учёный и с упоением занимаешься наукой. Но ты должен понимать, что наука — это не только череда интересных открытий, но и поле боя.

— Что вы хотите этим сказать? — Сердце сжалось от недоброго предчувствия.

— Нас обошли конкуренты.

— Где именно?

— Наш новый вид щитомордника описали вперед нас. — Орочимару с сочувствием смотрел на Саске.

— Как такое возможно? — Услышанное никак не укладывалось в голове. Он же сам вычислил этот вид, сам искал, ловил, потом проделал такую долгую работу, чтобы рассказать об этом миру. Невозможно. — Кто-то из злоумышленников проник к нам в лабораторию и украл часть экземпляров? — высказал Саске единственное пришедшее в голову предположение.

— Нет, — покачал головой Орочимару. — Она сама собрала. И даже позже, чем ты, Саске-кун, но подала в японский журнал и там быстро напечатали. Держи, — он протянул стопку листов. — Фатальное совпадение.

Саске пожирал глазами текст и иллюстрации. Действительно, это другие экземпляры. Действительно, собрала сама. Но как? Как такое возможно? Он еще раз прочитал имя и организацию автора. Сакура Харуно, Университет Хоккайдо. Да кто, черт возьми, она такая?

Мечты о своём первом описании вида, тонны труда, наполненное волнительным трепетом предвкушение статьи — все это казалось рухнуло, словно карточный домик. Саске не покидало ощущение, что это чей-то злой промысел, происки неких тёмных сил. Настолько все было нереально и чудовищно несправедливо. Саске стиснул зубы.

— Бывает и такое, Саске-кун. Не убивайся. У тебя впереди еще много описаний, — утешал его Орочимару. И тут неожиданно добавил: — Думаю, ты будешь расстраиваться из-за подобных ситуаций меньше, когда будешь любить науку больше, чем себя в науке.

— Себя в науке? — Саске нахмурился и вопросительно посмотрел на Орочимару. Что он имеет в виду?

— Приведу пример. Твой конкурент сделал то, что хотел сделать ты. Если ты любишь именно науку, ты обрадуешься, что открытие свершилось и наука продвинулась. Если ты любишь себя в науке, то будешь негодовать, что это сделал не ты.

— Это утопия, — возразил Саске. — Разве кто-нибудь обрадуется, что твое открытие показано не тобой, а другими?

— Если кто-то обрадуется, то, можно сказать, он достиг просветления в науке, — поучительно прошипел Орочимару, подняв указательный палец вверх. Саске покачал головой.

— Ну вот вам, Орочимару, разве не обидно, что наш вид будет сведен в синонимы? — Слова наставника были выше его понимания.

— Мне обидно в первую очередь за тебя Саске-кун. Я знаю, что ты чувствуешь. Я сам когда-то начинал свой путь. Был молодым, амбициозным и ревностно относился к своим исследованиям. У меня тоже уходили описания из-под носа.