- Ты чо? – ошарашенно спросил Энди.

- Не надо мне с тобой вместе быть, – всхлипнул Лешка. – Нельзя. Я ведь…

Он запнулся.

Энди прижал его к себе и принялся выцеловывать соленые слезы.

- А ну хватит, – властно приказал он. – Хватит! Чтоб не ревел у меня! Пошли.

- Куда? – растерянно прошептал Лешка.

- На эту, бля… Тропу Любви!

И Энди схватив Лешку за руку, поволок его за собой, подхватив покрывало.

На маленькой полянке в кустах они остановились.

- Тут повсюду старые пердуны сидят, подглядывают, – заговорщически прошептал Лешка, который успокоился так же мгновенно, как и заплакал.

- Устроим старичкам бесплатное порно, – хмыкнул Энди.

Они лежали в высокой траве, и Лешка думал о том, как отвык от ее запаха. Этот запах исчез в тот вечер… в тот проклятый вечер… После было много разных запахов: запахи моря, запахи больших городов. Запахи духов, кремов, шелковых простыней и потных мужских тел – чего угодно, но не было запаха полевой травы. От него кружилась голова, хотелось не думать ни о чем. Ни о чем. И лежать, прижимаясь к любимому парню.

Энди приподнялся на локте. На его загорелом лице была восхищенная улыбка, как будто он не верил, что они вместе. Чувственные губы были полуоткрыты, светло-серые глаза смотрели на Лешку. Он медленно провел указательным пальцем по лешкиному лицу сверху вниз, как будто что-то проверяя. У Лешки громко забилось сердце. Он схватил палец Энди и легонько прикусил. Вкус был горьковатым, но безумно нравился. Глядя из-под полуопущенных ресниц, Лешка доверчиво протянул руки к любовнику. Тот нежно взял их и принялся целовать – сначала каждый палец, затем ладони.

- Какие они у тебя мягкие! – прошептал Энди чуть слышно.

Сильное, тело, увитое буграми мышц, опустилось на Лешку, и тот тихонько застонал. Мускулистые руки обхватили гибкое тело и крепко сжали, язык протиснулся в губы. Лешка упивался поцелуем, гладя крепкие бедра и литые ягодицы своего парня. Они терлись друг о друга, и Лешка чувствовал, что скоро дойдет до крайней точки. А Энди начал покрывать его лицо поцелуями и никуда не спешил.

- Возьми меня! – простонал Лешка. – Я хочу, чтобы ты меня взял!

- Я никогда никого не брал…

- Я тоже! Но ведь тебя я взял!

Серые глаза Энди сверкнули. Он замер, а потом приподнялся и развел стройные ноги любовника. Лешка немедленно закинул их на широкие мускулистые плечи Энди, а тот стал покрывать его ноги поцелуями.

- Такие упругие, гладкие, – прошептал он чуть ли не с благоговением.

Лешка белозубо улыбнулся и снова застонал. Ему не терпелось…

- Возьми же! – снова воскликнул он.

Лешке хотелось боли, резкой, пронизывающей, наполняющей тело, хотелось раствориться без остатка в чужой мощи. Но Энди брал его мягко, осторожно, даже робко.

- Тебе не больно? – серые глаза смотрели с тревогой и лаской.

- Нет, нет! – почти кричал Лешка. – Давай уже!

Энди толкнулся в него, и Лешка, наконец, почувствовал ту резкую, обжигающую боль, по которой так соскучился. Он задвигал бедрами, буквально насаживаясь на Энди. А тот зарычал и принялся двигаться все резче и сильнее, приходя в безумие и все больше доводя такого хрупкого и такого алчного любовника до экстаза. Лешке казалось, что его просто рвут изнутри, но в этом было что-то невероятно мягкое, теплое и мощное, сродни океанскому приливу, в чем хотелось растворяться – без остатка. Он все глубже погружался в эти теплые и мощные волны. И вот Энди зарычал, обхватил его руками, поднял и, стоя на коленях, кончил в него. Лешка довел себя до оргазма спустя несколько секунд.

Обессиленные, они рухнули на покрывало, расстеленное на траве. Энди что-то шептал на ухо, легонько покусывая мочку, а Лешка растворялся в покое. Ему было хорошо. Хорошо. Он падал в бездонную пропасть любви, которой ждал так долго…

- Здравствуйте, Вадим Александрович, – холодно проговорил Алексей, впуская гостя в квартиру. – Давно не виделись.

- Давно-давно, – вздохнул гость, окидывая взглядом прихожую. – Ты один?

- Андрей на дежурстве. Он сутки через трое работает, – Алексей скрестил руки на груди и прислонился к косяку двери, ведущей в комнату.

Он был в белой футболке с изображением какого-то андрогина и коротких шортах, обтягивавших задницу. На Вадима Александровича этот наряд не произвел ни малейшего впечатления. Он не столько смотрел на Алексея, сколько осматривал квартиру.

- Надо же, все осталось как было, – заметил он.

- Думаете, я поверю, что вы сюда не заходили? – тонкая бровь поднялась, губы сложились в скептическую усмешку.

- Можешь не верить, но не заходил.

- Значит, другие заходили.

- Само собой, – спокойно отвечал гость.

- Жучков понатыкали, да? – равнодушно бросил Алексей. – Еще и камер скрытых наверняка понаставили.

- Ты что, Леша, Джеймс Бонд что ли? – рассмеялся гость. – Мы голубое порно с твоим участием не снимаем. Разве что ты сам камер и жучков понапихал.

- Мне-то зачем? Я тоже порно не снимаю. И в ваши игры не играю, – Алексей зло прищурился. – Разве что когда выбора нет.

- Вот-вот, – кивнул Вадим Александрович.

- И я так понимаю, что и сейчас у меня нет выбора?

- Нет, – спокойно подтвердил Вадим Александрович. – Ну что, в прихожей будем разговаривать? Или может, хоть чаем напоишь, хозяин?

- Так и быть, напою. Но учтите, чай у меня только с ядом.

- Я-то надеялся, что ты меня по старой памяти уважишь, только слабительного плеснешь. Со снотворным.

- Слабительное и снотворное закончились. Остался яд.

- Ладно, давай яд. Мне травиться не впервой.

Они прошли на кухню, Алексей заварил чай, достал какого-то печенья.

- Хм, диетическое, – хмыкнул Вадим Александрович. – Все фигуру бережешь?

- Само собой. Хочу быть стройным и красивым.

- Но, смотрю, куришь.

- Я уже не мальчик, вроде как.

- Смотри, зубки пожелтеют, цвет лица испортится.

- А вам моя внешность покоя не дает? Решили ориентацию сменить?

- Это вряд ли, Леша. Я человек старомодный и консервативный. И ты это знаешь.

- Вадим Александрович. Ну что это? Когда все это закончится? – голос Алексея внезапно задрожал. – Вы же знаете, что я на грани уже. Я просто хочу жить. Тихо, спокойно, никого не трогая. Я уже проклял все! Я уже не знаю, куда мне бежать!

- Эх, Леша, – Вадим Александрович вздохнул. – Знал бы ты, сколько раз я говорил Сашке: “Не втравливай сына в наши дела! Не кончится это добром!” А он… “У меня все под контролем, пусть учится”. Он очень хотел, чтобы ты по его стопам пошел. Просто бредил этим. А я же видел, да и все видели, что не годишься ты для такой работы. Слишком эмоциональный, нервный. Капризный. Женственный, наконец. Не подходишь. Разве что в аналитики, эти задатки у тебя всегда были. А Сашка уперся. “Я сделаю из сына того, кем он должен быть”. Вот и сделал. Сам погиб и тебе жизнь покалечил. Ты меня извини, что я так о твоем отце. Но ты и сам все знаешь.

- Нервный… Женственный… – Алексей криво усмехнулся. – Да, я такой! Пидор. И другим быть не хочу. И не буду.

- Я знаю, – спокойно пожал плечами Вадим Александрович.

- А тогда какого хрена вы меня в свои игры втравили? Я же еще ребенком был! Мне еще 15-ти лет не было! Как это называется, а? Как вы могли? Как??? Я же не знал, что это за таблетка! Мне отец сказал, что это типа сыворотка правды, а там… Выбрали, блядь, отравителя! С опилками вместо мозгов, ага!

- Алексей, ты сам знаешь, что наша организация такими делами не занимается. Детей в своих операциях мы не используем, это жестко. Тебя…

- И не убиваете еще никого, ага!

- Руководство разведки на это санкций не дает, – жестко произнес Вадим Александрович. – Никаких ликвидаций.

- Зато эта ваша ебучая Антисеть дает. И еще как дает!

- Это правда. Но ты знаешь, что Антисеть это лишь неформальное объединение…

- Да мне насрать!

- Не истери! – голос гостя стал почти стальным. – Я понимаю, что ты у нас нежный, чувствительный и все прочее, но скидок для тебя нет. Уж извини. Ты должен смотреть правде в глаза. Твой отец тогда, в Афинах, пошел на авантюру. Да, Питера Ферренса надо было срочно устранять. Срочно. Это не было решением какой-либо разведки или правительства. Решение принимала Антисеть. Операция была поручена твоему отцу. Он должен был очень быстро изыскать способ ликвидировать Питера Ферренса. Подобраться к тому было почти невозможно. Он был окружен телохранителями. Они проверяли его еду, одежду, обувь, воздух в помещениях, где он находился. Даже унитаз, на котором он срал, проверяли: не распылен ли яд на очке. Конечно, мы все равно к нему подобрались бы, просто времени было в обрез. Точнее, вообще не было. Прием в Афинах был шансом нанести удар. Всего лишь шансом! Но ни у кого и в мыслях не было, что Сашка… что твой отец решит использовать тебя. Черт, у меня это до сих пор в башке не укладывается! Да лучше бы я сам прикончил этого Питера! Мне и в страшном сне не привиделось бы, что Сашка решит тебя в это дело втравить. Да, расчет был блестящим. Ведь этот гребанный Питер даже на приеме был с телохранителем…