- Ты же понимаешь, что это правда!
Джеймс лишь улыбнулся краешком губ.
Молтон вздохнул.
- За Алвертом стоят враги Сети, – упрямо продолжал он. – Антисеть. Это было ясно давно. В том числе тебе. Но ты свихнулся на этом мальчишке и попросту закрывал на это глаза. Даже сейчас, когда ты знаешь правду, ты не желаешь видеть ее! Ты игнорируешь прямую угрозу не только себе, но и всей Сети! Ты не имеешь права себе этого позволить!
- Допустим, Артур представляет для меня угрозу. Но какую угрозу он несет Сети?
– Джеймс, наша Сеть очень могущественна. Но у нее есть уязвимая точка. Эта точка – ты, Джеймс. Ты – центр Сети, ее сердце. Если тебя не станет, то что будет с Сетью, которую веками создавали твои предки и не только они? Сеть это уже не только бизнес Ферренсов, она превратилась в неотъемлемую часть мирового баланса. Без нее невозможно стратегическое равновесие в мире.. Если Сеть распадется, перестанет сдерживать, то все пойдет вразнос и Третьей мировой войны не избежать. Не так чтобы мне сильно нравился этот мир, но другого мира у нас нет. А ради его сохранения нужна Сеть. А Сети нужен ты. Если тебя не будет, кто станет на твое место? Традиционно во главе Сети стоит кто-то из Ферренсов. Но у тебя нет детей. И, скажем прямо, не будет. Твои кузены – полные идиоты, способные лишь проматывать наследство в казино и на вечеринках. Их и близко нельзя подпускать к Сети. Твои племянники – дети Питера – еще малы. И неизвестно, подойдет ли кто-нибудь из них на роль главы Сети. Подумай, сейчас едва ли не впервые за пятьсот лет у Ферренсов нет кандидата, способного при необходимости возглавить Сеть! Это опасно, Джеймс. Очень опасно! А ты подвергаешь свою жизнь риску, гоняясь за мальчишкой, который уже убил одного руководителя Сети! Одумайся, черт бы тебя подрал! Подумай о своем долге, а не о том, что хочет твой член! – Ты ведь знаешь, что если со мной что-то случится, то Сеть возглавишь ты, – спокойно произнес Джеймс. – Необходимое распоряжение я уже отдал. – Знаю. Но я могу быть лишь временным руководителем. Кем-то вроде регента. Во главе Сети должен стоять представитель рода Ферренсов. – Ерунда! – поморщился Джеймс. – Так всегда было, но времена меняются. Ты сам сказал, что Сеть уже перестала быть просто бизнесом Ферренсов. И знаешь что, Грег? Я с удовольствием послал бы эту Сеть к черту! Нашел бы Артура и уехал бы с ним куда-нибудь далеко-далеко… И мы жили бы долго и счастливо… – Да-да, и умерли бы в один день. Прекрати. Тебе нужна власть как воздух. – Мне нужен Артур. – Твой Артур убил твоего брата! – Возможно. Но… ты знаешь, кем был мой брат. Я почти уверен, что он… – Изнасиловал мальчишку? Джеймс, я был в его охране. Никогда твой брат не встречался с Алвертом до того приема в Афинах! – Ты мог и не знать всего. – Извини, но это всё твои фантазии. А реальность такова, что Алверт действовал по указке наших врагов. Тех, которые создали Антисеть. Знаешь, чем эта Антисеть для нас опасна? Тем, что у нее, в отличие от нашей Сети, нет главы, нет центра, нет сердца. Да, в этом ее слабость, но в этом и ее неуязвимость. Чиновники, военные, разведчики, бизнесмены, политики – они объединяются в противостоянии нам ситуативно. Они могут враждовать друг с другом, принадлежать враждебным другу спецслужбам, государствам, но они вместе противостоят нам. Их трудно засечь, это все равно что пытаться перехватить короткий радиосигнал. Нет планирования из единого центра, так что нельзя предугадать их планы. Рвануть может неожиданно, в любом месте. Как тогда, в Афинах. Вот в чем опасность, Джеймс! Ты ее видишь? – Да, вижу, – холодно проговорил Ферренс. – Видишь? И что дальше? – Дальше? – медленно проговорил Джеймс. – А дальше – я верну себе Артура. Молтон выругался и выскочил из кабинета. Джеймс проводил его с усмешкой. – Да, я верну тебя мой мальчик, – прошептал он. – Верну тебя, моя кобра, пусть даже твой яд будет смертельным для меня. Без тебя я все равно мертв. Боль от твоего укуса подарит мне жизнь. Пусть на мгновение.
====== ГЛАВА 28. БАГАМСКАЯ РАПСОДИЯ ======
Говернор-Харбор, Багамы, август 2013 года
Джеймс изматывал себя, работая по 18 часов в сутки, чтобы снова не утонуть в черном омуте депрессии и пьянства, но всё равно жил в нескончаемом кошмаре. Как за соломинку хватался он за надежду, что Артур найдется. Люди Грега шли по пятам за ним в Сан-Паулу, но Артуру всякий раз непостижимым образом удавалось ускользнуть.
“И какого черта он метнулся в эту Бразилию? Что он там забыл?” – этот вопрос мучил Джеймса постоянно. Он был на грани того, чтобы, бросив все дела, ринуться в Сан-Паулу и лично возглавить поиски Артура. Лишь с огромным трудом Молтон сумел убедить его отказаться от поездки в Бразилию. Джеймс вынужден был признать правоту Грега: его присутствие в Сан-Паулу ничего бы не решило, только привело бы к лишней нервотрепке, а люди Грега и так работали на износ. Впрочем, сам Грег не был так уверен, что Артур действительно прячется в Бразилии. Он твердил, что нужно больше внимания уделять Амстердаму и особенно Москве, где поиски пассажиров авиарейса из Лондона забуксовали. Джеймс соглашался с этим. Он вспоминал, что Артур иногда спросонья лопотал что-то на непонятном языке… Вряд ли это был русский, но кто знает? И то, что два пассажира с московского рейса как в воду канули, и информацию о них невозможно было пробить по базам данных, тоже вызывало подозрения.
Тем временем в сентябре в Вашингтоне Ферренсу предстояли важные переговоры в Госдепартаменте и Пентагоне, а в Нью-Йорке он должен был встретиться с представителями американских инвестиционных фондов. Речь шла все о той же иранской проблеме, но не только. Джеймсу позарез нужно было заручиться поддержкой политического истеблишмента и финансовых кругов США в войне с империей Крейга, которая могла начаться со дня на день. Джеймс знал, что Крейг не входит в Антисеть, но не сомневался, что именно Антисеть использует и направляет Крейга. Поэтому предстояла схватка не на жизнь, а на смерть. Джеймс еще не был полностью готов к этой схватке. Ему требовалось время. Поэтому он решил снова встретиться с Крейгом, надеясь угрозами и посулами вынудить его заключить новый временный пакт о ненападении.
Поэтому Джеймс летел на Багамы. Американский сталелитейный магнат Брэнкс устраивал там закрытую вечеринку на вилле близ Говернор-Харбор в связи с годовщиной своего шестого брака (он с завидным постоянством отмечал каждую годовщину каждого своего брака, поэтому вечеринки в Говернор-Харбор проводились ежегодно, на них время от времени менялись лишь жены Брэнкса).
Когда Джеймс уже садился в самолет, чтобы лететь на Багамы, ему позвонил Грег.
- Джеймс, я тут получил список приглашенных Брэнксом на эту вечеринку.
- И что? Там будет британская королева?
- Нет, ее почему-то не позвали. Странно, не находишь?
- Очевидно, Брэнкс считает ее недостаточно знатной. Или недостаточно богатой.
- Похоже. Зато туда приглашен твой экс-бойфренд Тони Каннинг.
- Черт!
- У меня к тебе маленькая просьба: не убей там ненароком благородного виконта. Мне и так еле удалось замять ту историю, когда ты уделал его в подвале. Не хотелось бы нового скандала. Мне проблем с поисками Алверта сейчас более чем достаточно.
- Как этот ублюдок попал в число приглашенных? Разве он знаком с Брэнксом?
- Нет, не знаком. Приглашение Каннингу устроил Крейг.
- Крейг??? Какого черта?
- Думаю, чтобы вывести тебя из равновесия. Судя по твоей ярости, его расчет уже оправдывается.
- Не дождется, – проскрежетал зубами Джеймс.
И действительно, он никак не отреагировал, когда среди двух сотен гостей увидел Тони. Тот тоже делал вид, что не замечает Джеймса, но все время совершал маневры с совершенно ясной целью: оказаться в поле его зрения. Судя по внешнему виду, виконт оправился от трепки, которую Джеймс задал ему в подвале особняка в Челси. Элегантный, выхоленный, Тони курсировал между гостями с таким видом, как будто у него в кармане лежал как минимум миллиард долларов. Но Джеймсу было доподлинно известно, что после их расставания дела Тони покатились под гору, и теперь виконт подумывал о том, чтобы продать дом в Кенсингтоне, купленный на деньги Ферренса. Несколько раз Тони как будто ненароком пытался приблизиться к Джеймсу, но тот демонстративно поворачивался к виконту спиной, пресекая все попытки завязать общение.
