В огромном номере был накрыт великолепный стол. Принц и его спутник сидели на низком, невероятно мягком диване, усыпанном подушками (и Артур все пытался понять, в Four Seasons это предусматривается для богатых восточных постояльцев или же свита принца притащила восточное барахло из Ормуза?), перед ними стоял низкий стол, уставленный яствами. Это была восточная кухня, названия многих блюд Артур даже не знал, а спрашивать стеснялся. Поэтому он просто брал то, что брал Ахмад. Алкоголя не было вообще, но мальчик не сокрушался. Он и так пил не слишком много, а во-вторых, и без алкоголя совершенно опьянел от атмосферы, в которую внезапно окунулся.

С Ахмадом они говорили о политике и географии. А также об истории. Это было необычно. И интересно. Артур привык, что на свиданиях разговоры крутятся вокруг секса, моды, музыки, иногда искусства и тому подобных вещей. Но с принцем речь велась о ситуации в Персидском заливе. О стратегическом значении Ормузского пролива для экспорта нефти с Ближнего Востока. Об отношениях Ирана и Саудовской Аравии – двух враждебных гигантов, между которыми зажат маленький Ормуз (*). О гражданской войне в соседнем Йемене и ее влиянии на Ближний Восток в целом. В этих темах Артур неплохо ориентировался. И на вопрос принца, откуда у него эти познания, скромно ответил, что международные отношения всегда его интересовали. Он регулярно и много читал – не только ленты новостей, но и аналитику, исторические труды и прочее. «В конце концов, нельзя же только трахаться», – это Артур подумал, но не стал говорить вслух.

А принц Ахмад был более чем удивлен его интеллектуальным уровнем. В какой-то момент принц даже стал поглядывать на Артура с подозрением: а не шпион ли тот, пытающийся выведать военно-политические тайны Ормуза?

Во время ужина Ахмад все ближе придвигался к Артуру. Его смуглая мускулистая рука с тяжелым золотым перстнем, украшенным бриллиантами, по-хозяйски легла на белую, нежную руку юноши, колено касалось колена Артура. Но дальше этих вольностей дело, к удивлению Артура, не зашло, хотя во влажных ореховых глазах молодого араба с ослепительными белками он читал неприкрытое желание. Пухлые, четко очерченные губы Ахмада время от времен приоткрывались, обнажая белоснежные ровные зубы. От него исходил аромат восточного парфюма – хоть и сильный, но приятный.

По наивности Артур полагал, что после ужина они наскоро примут душ и окажутся в спальне, однако оказалось, что он ровным счетом ничего не знал о том, как живут восточные принцы. Сначала его в буквальном смысле под руки отвели в ванную, отделанную мрамором, где в раздевании его персоны приняли участие сразу трое слуг. Юношу уложили в ванну с теплой душистой водой, поверхность которой была покрыта лепестками роз, а ловкие умелые пальцы слуги массировали ему голову, и это было чертовски приятно.

Потом Артура стали омывать, отирать приятно пахнущими гелями, заставили лечь на столик, похожий на массажный, и принялись втирать в тело благовонные снадобья.

Артуру все это было очень приятно, но не оставляло ощущение, что его воспринимают как шлюху, которую надо приготовить к тому, чтобы она оказалась достойной лечь в постель его королевского высочества. И Артур с горечью подумал, что в сущности он сейчас и был шлюхой, готовившейся запрыгнуть в постель к принцу. И это было унизительно. Но он знал, что возьмет реванш. Он умел это делать.

Артура, наконец, облачили в шелковый халат, подбитый тончайшей шерстью, и вновь под руки повели в спальню. Кстати, весь этот ритуал омовения и умащения проходил в гробовом молчании. Слуги не произнесли ни слова.

В глубине спальни белела огромная кровать, освещенная мягким светом ночника, а перед ней темнел силуэт Ахмада. Но даже в полутьме Артур увидел, как сверкают белки его глаз, почувствовал, как от принца исходят томные волны желания.

Юноша одним движением сбросил тонкий халат и предстал перед принцем – обнаженный, наглый, бесстыдный. Ахмад несколько мгновений стоял неподвижно, затем шагнул к Артуру и снова замер. Он был похож на тигра, готового к прыжку. Сердце юноши учащенно забилось, он высоко поднял голову, с вызовом глядя на Ахмада. Тот понял и принял вызов. Ахмад тоже сбросил халат, демонстрируя крепкое, ладное тело. У него были сильные бедра, накаченные ноги, развитая широкая грудь, поросшая курчавыми волосками. Внезапно он буквально прыгнул на Артура и повалил на кровать.

Принц зашептал что-то по-арабски, и Артур не понимал ни слова, но слова были и не нужны. Ахмад покрывал его горячими поцелуями, до боли стискивал сильными мускулистыми руками. Юноше казалось, что его неудержимо влечет в самый эпицентр внезапно налетевшего тайфуна. Ахмад был стремителен, он мгновенно завладел инициативой: его руки, его губы были как будто везде, жар его дыхания опьянял, заставлял стонать, дрожать от вожделения. Принц вел себя как настоящий зверь, а юноша кричал от боли, но это была сладкая боль, такая, какая ему всегда нравилась, он бился в объятиях принца, позабыв обо всем. Наконец, Ахмад задел чувствительную точку, и Артур испустил животный крик, на него нахлынула горячая волна наслаждения, он вскинул руки, зажмурился и вцепился в крепкое тело любовника, а тот, не обращая внимания, продолжал и продолжал… Наконец, Ахмад разразился тигриным рычанием, притянув Артура к себе. Их тела стали как будто единым телом, и они долго лежали, не шевелясь, на шелковых простынях огромной постели.

- Мне надо принять душ, – шепнул Артур.

Ахмад молча улыбнулся и, приподнявшись и повернувшись, неожиданно лизнул пупок юноши, залитый его, Ахмада, спермой.

- Ты такой бесстыдный и такой вкусный, – прошептал принц.

Артур вышел из спальни и тут же наткнулся на двоих молчаливых слуг. Он хотел было возмутиться, но подумал, что, в конце концов, ему нет до них никакого дела. Раз так принято в покоях арабского принца, то остается молча согласиться с этими правилами. Его ввели в ванную и снова обмыли душистой розовой водой из огромных керамических кувшинов. И вновь Артур почувствовал себя одалиской, которую готовят к сексу с султаном. Если бы на него сейчас стали бы надевать звенящие браслеты и ожерелья, он нисколько не удивился бы.

А потом снова был секс с Ахмадом. И повторение процедуры омовения. А потом еще и еще. Затем Ахмад прямо в постели стал кормить юношу сочными сладкими персиками, лежавшими в вазе с затейливой мозаикой. Он разламывал персики на кусочки, клал их Артуру в рот и слизывал сладкий сок, что стекал по подбородку юноши.

- Ты просто наваждение, – вдруг пробормотал он. – Северное наваждение.

- Я показался тебе таким холодным?- хмыкнул блондин.

- Напротив! Но ты совсем другой. Не такой, к каким я привык.

- Как интересно! К каким же ты привык?

Ахмад приподнялся на подушке, опершись на локоть, и долго, внимательно рассматривал своего партнера.

- У меня сейчас несколько наложников. Среди них есть и европейцы, но не было и нет такого как ты.

- Вот как? – вздрогнул Артур. – Наложники?

- Да.

- Разве у вас, в Ормузе, мужчинам разрешено иметь наложников? Кажется, с точки зрения ислама это великий грех!

- Ты прав, – рассмеялся Ахмад. – Мужчинам это строго запрещено. Но я не просто мужчина, я принц, сын эмира. Так что мне можно.

- Как интересно, – заметил Артур. – И как же к этому относятся в Ормузе?

- Как к прихоти принца. Официально никаких наложников не существует. Но все знают, что они есть. И не только у меня.

- А… жёны? – осторожно спросил Артур.

- Разумеется.

- Ого! И сколько же их у тебя?

- Четыре, как и положено. И уже четверо детей, – с гордостью заявил Ахмад.

- Поздравляю, ваше высочество, – Артур не смог скрыть сарказма. – И как же сосуществуют ваши жены и… наложники?

- Их жизни никак не соприкасаются. Они живут в разных частях дворца.

- И тебя хватает на всех?

- Не только на них. Но и на тебя! – эти слова принц произнес с нескрываемым самодовольством.

Он придвинулся к Артуру и, понизив голос, произнес: