Но он был благодарен судьбе и за эту передышку. Теперь рядом был Энди, и Лешка наслаждался каждой минутой, проведенной с ним. Дело было даже не в сексе (которым они, впрочем, занимались, едва ли не по пять раз в сутки), а в том, что они были вместе: две половинки единого целого, предназначенные друг другу высшими силами и обреченные стремиться друг к другу во всех мирах и временах. Им не надо было искать общих интересов, тем для разговоров, им просто как воздух нужно было быть вместе. Этого было достаточно для счастья. По ночам они выходили в полные пьянящих ароматов сады Эль-Касабы и, обняв друг друга, любовались звездами, сверкавшими в черном небе над Ормузским проливом, смотрели с парапета в темный простор Персидского залива с сигнальными огнями кораблей. Лешка млел в крепких объятиях Энди, а тот не выпускал его, словно боялся снова потерять. Это была идиллия, и оба понимали, что ей не суждено продлиться долго. Но предпочитали пока об этом не задумываться.
Лешка заметил, что Энди очень изменился. Прежде это был раздолбай, плывший по течению жизни и не очень понимавший, чего он от этой жизни хочет. Ну, кроме как побухать и потрахаться. Да, Лешка понимал, что Энди с детства носил в сердце рану, нанесенную уходом отца, и что все его вселенское раздолбайство было лишь защитой от неутихающей боли. Лешка ведь и сам испытывал нечто подобное, просто, наверное, более остро и в более извращенных формах. Но теперь он обнаружил, что раздолбайство Энди куда-то пропало. Энди, несмотря на внешнюю простоту и веселость, стал серьезен, собран, деятелен. С прислугой и охраной он держал себя не как избалованный ребенок, а как молодой, уверенный в себе господин. Занялся бизнесом, пусть даже более чем сомнительным. Энди честно говорил Лешке, что сошелся с контрабандистами на случай, если придется срочно валить с Ормуза. Никакой особой финансовой выгоды он поначалу и не искал. Но этот бизнес его неожиданно увлёк. Он уже сдавал в аренду целых десять катеров и суденышек, имея с них стабильный доход. Но теперь твердо намеревался быть не только арендодателем, но и непосредственным участником поставок товаров в Иран из стран Запада, в первую очередь из Великобритании. Проблема была в том, чтобы найти людей, которые занимались бы закупкой и переправкой товаров. Людей надежных, умеющих держать язык за зубами. Поэтому Энди и пришла в голову мысль о бывших телохранителях Артура Алверта, оставшихся без работы и с “волчьими билетами”. Лешка тоже ухватился за эту мысль. Он привязался к телохранителям, служившим под началом Томпсона, и теперь испытывал чувство вины перед ними, хотя никакой его вины не было… И еще, он чувствовал, что помочь парням из охраны – его долг перед памятью Томпсона, который был его преданным рыцарем и отдал за него жизнь… Томпсон часто являлся Лешке во сне. Даже не во сне, а в странном состоянии на грани сна и бодрствования. В этом состоянии Лешка часто видел Ферренса, который с глазами, полными безумного отчаяния, упорно искал его и кружил, словно голодный хищник. А рядом с Лешкой стоял Томпсон, не позволявший Ферренсу приблизиться и заслонявший юношу. Лешке казалось, что Томпсон и сейчас остается его верным стражем. Но все это была мистика, а вот парням из бывшей охраны следовало помочь. И Лешка решился связаться с Боннаром, бывшим заместителем Томпсона. Он знал, что Боннар умён и умеет держать язык за зубами. И несколько раз убеждался, что Боннар лично ему предан. Лешка опасался, что служба безопасности Ферренса следит за бывшими телохранителями, отслеживает их телефонные контакты и переписку. Поэтому он отправил Боннару е-мейл внешне совершенно безобидный, от имени Макса Тейлора (нового имени Энди), где предложил ему работу в небольшой фирме, занимающейся мелкооптовыми поставками товаров на Ближний Восток. В этом е-мейле были фразы, с виду ничего не значащие, но по которым Боннар должен был понять, от кого это послание. И тот понял. В ответе, где он выражал заинтересованность предложением о работе, были фразы, которые ясно говорили: “Я понял, кто ты”. Энди рассчитал, что ему нужно 12 человек, обеспечивающих доставку товаров из Великобритании и Франции в Дубай. Это было как раз число бывших лешкиных телохранителей. Вот так эти парни и оказались сотрудниками двух неприметных фирм в Лондоне и Дубае, следы владельцев которых терялись в офшорах. По замыслу Энди именно через эти фирмы должна была осуществляться поставка товаров в Иран. Поставка, которую будет контролировать он лично. Лешка помогал Энди с созданием этих фирм и разработкой запутанной схемы, исключавшей возможность выхода на их владельца.
Но все же он поражался деловой хватке, проснувшейся в Энди. И не только. Он быстро понял, что Энди, раздолбай из московских Кузьминок, прежде способный только демонстрировать свое мускулистое тело в рекламном ролике нижнего белья, внезапно превратился во влиятельную фигуру в Ормузе. Он стал человеком, способным решить многие вопросы благодаря своей близости к принцу Ахмаду. Напрямую Энди почти ни с кем не общался, все контакты шли через Саида. А если и общался, то скрывал свое лицо за темными очками и широкополой шляпой (все-таки вуаль показалась ему слишком уж экзотичной. «Блядской», – как предпочитал выражаться сам Энди). Но покровительства “Тейлора” теперь искали очень многие чиновники и бизнесмены в Ормузе. И Энди быстро навострился “решать” вопросы. Обычно он делал это по совету с Ахмадом и с его согласия, но иногда внаглую решал все сам, используя появившиеся контакты. Лешка с изумлением узнал, что за это Энди берет немалые деньги. Было похоже, что в Энди проснулись гены Алтухина-старшего, который тоже занимался чем-то подобным. Этого Лешка своему любовнику не сказал (тема отца Энди была негласным табу в их разговорах), но все-таки посоветовал Энди быть поосторожнее. “Да я стараюсь, Леш, – отвечал тот. – А бабло, что я беру… Ну, это ж Восток, тут нельзя по-другому. Не возьмешь, так тебя просто не поймут, еще и обидятся”. И как-то само собой получилось, что Лешка в этом странном бизнесе взял на себя роль стратега и аналитика, а Энди занимался разруливанием конкретных проблем. Для обоих это было ново, интересно, хотя оба понимали, что долго это не продлится. Все неизбежно должно было измениться. Но пока ни тот, ни другой не хотели задумываться о будущем, наслаждаясь настоящим.
Но эта идиллия уже подходила к концу. Потому что принц Ахмад, наконец, завершил свой демонстративный вояж в Бруней, Австралию, на Большой Барьерный риф и возвращался в Ормуз. Это тревожило Лешку. Он, Энди и Ахмад. Это был любовный треугольник, в котором была одна лишняя вершина. И этой вершиной был Ахмад. Но без этой вершины ни Лешка, ни Энди не могли обойтись. Ахмад был единственным их защитником. Однако как выстроятся их отношения втроем? Как?
Парни стояли на парапете и вглядывались в темную даль Персидского залива, над которой сверкали крупные звезды. Обоим было тревожно. Ахмад возвращался уже завтра.
- Ты ему веришь? – спросил Лешка, прижимаясь к Энди.
Тот пожал плечами.
- Знаешь, поначалу не верил. Но… он ведь столько сделал для меня. Да и для тебя, Леш. Ну вот как тут не поверить?
- А что теперь будет? Вот сейчас мы тут стоим, нам хорошо вдвоем, нам никто больше не нужен. А завтра он приедет. И сможем ли мы вот так же стоять вдвоем? Мы ведь теперь в его власти. И ты, и я, – задумчиво сказал Лешка.
- Ага, – ухмыльнулся Энди. – Только ты не забывай, что он сам – в твоей власти.
Он повернулся к Лешке, и взгляд его светло-серых глаз проник в темную глубину глаз его любовника.
- Ты ведь знаааешь свои силы, Леша, – тихо протянул Энди. – Ооочень хорошо знаешь. Тебя даже Ферренс не сломал. И его Сеть. И эта твоя Антисеть. Ты, Леша, сам всех к рукам прибираешь. Потому что не можешь иначе.
- А ты? Ты вон какую бурную деятельность тут развел. Тоже иначе не можешь?
- А я –другая сторона Ферренса, – вдруг брякнул Энди. – И потому ты его ненавидишь, а меня любишь. Ведь так, Леш, да?
