- Я привел вас сюда вовсе не потому, что мне этого хотелось, Ферренс, – голос Вадима Александровича прозвучал глухо и устало. – А потому что этого хотел Алексей.
Джеймс вздрогнул и с изумлением и надеждой уставился на русского. Не означали ли его слова, что Артур жив? Но русский, поняв немой вопрос Джеймса, покачал головой.
- Алексей сказал мне это еще в прошлом году, когда мы встречались с ним в этой квартире. “Если меня не станет, а Ферренс будет жив, я хочу, чтобы он здесь побывал”.
- Он так сказал? – дрогнувшим голосом спросил Ферренс.
- Да. Тогда я не придал значения его словам. Но вспомнил их, когда вы запросили встречу со мной. Нет, я вовсе не сентиментален, Ферренс. И не рассчитываю, что здесь вы расчувствуетесь и откажетесь от своих безумных угроз. Хотя, по правде сказать, надеюсь, что вы хоть что-то поймете. Вы же любили Алексея! Разве он хотел, чтобы вы пустили в ход то дерьмо, которое вы произвели в Австрии? Ради чего вы угрожаете? Ради Алексея? Ему это не нужно. Тогда ради чего? Ради бредовой идеи о новом мировом порядке? Основанном на химической и биологической дряни?
- Нет, – покачал головой Джеймс. – Мне уже все равно. Пусть этот мир катится в тартарары. Мне нужно только одно: чтобы мой Артур был жив и чтобы он был со мной.
- Но Алексея, или Артура, как вы его зовете, больше нет. И вы это прекрасно понимаете, – отчеканил Вадим Александрович, глядя в глаза Ферренсу.
- Я не верю, что его нет.
- Его. Больше. Нет, – произнес русский.
- Он жив, – упрямо повторил Ферренс. – Жив, я чувствую это!
- Чувства и мистика это не по моей части, Ферренс. Я имею дело только с фактами.
- Хорошо. Тогда вы можете доказать мне факт смерти Артура?
- Почему я должен доказывать очевидные вещи? Знаете, Ферренс, в чем ваша проблема? Вы инфантильны до предела. В ваших руках – огромная власть и чудовищные средства уничтожения, а вы ведете себя как капризный ребенок. И черт бы с вами, если бы это была только ваша проблема. Но вы делаете это проблемой для всего мира.
- Мне плевать на этот мир. И я его уничтожу, если не найду Артура.
- Ого! Прежде вы говорили, что это произойдет если вас убьют. А теперь…
- Ставки, повышаются, – холодно произнес Ферренс.
- Что будет следующей ставкой?
Ферренс молчал. Потом медленно произнес.
- Вы можете считать меня кем угодно. Инфантилом. Маньяком. Одержимым. Мне безразлично. Вам известно, что я не блефую. Продукция была вывезена из Швехата. Антисеть ищет её по всей Европе, и не только по Европе. Я допускаю, что вы можете отыскать часть продукции. Но всё вы не найдете. А если и найдете, то не скоро. Когда уже будет поздно. Я же хочу лишь одного: чтобы мне вернули Артура.
- Да какого хрена вы решили, что мы его укрываем? – взорвался русский.
- Я не знаю, укрываете вы его или нет. Но я знаю возможности Антисети. Именно Антисеть может знать, жив Артур или нет. Если он… – Ферренс запнулся, – если мой мальчик… все-таки мертв, то лишь Антисеть способна найти доказательства его смерти…
- Да где мы их найдем??? – заорал Вадим Александрович. – На дне морском что ли?
- Или вы хотя бы мне подскажете, где его искать, – проигнорировав возглас, произнес Ферренс. – В этом случае я гарантирую, что вся продукция будет уничтожена.
- И вы думаете, что мы поверим вам на слово?
- А у вас есть выбор? – пожал плечами Ферренс. – Я говорю всё это вам, потому что вы – самый близкий Артуру человек из его прошлого. Именно вы можете что-то знать. В каком-то смысле вы – моя последняя надежда. И вы – последняя надежда сохранить этот мир, до которого мне теперь нет дела.
- Какого черта вы вообще явились в Москву? – с ненавистью глядя на собеседника, прошипел Вадим Александрович.
- Увидеть город, в котором родился Артур. Прикоснуться к его миру… Поверьте, я вам искренне благодарен за то, что вы привели меня в его дом. Это очень важно для меня.
- Но для нас это ничего не изменило.
Ферренс пожал плечами.
- У меня к вам будет еще одна просьба, – произнес он спокойно.
Джеймс стоял у скромной могилы, расположенной в отдаленном уголке Ваганьковского кладбища. Было холодно, пасмурно, ветрено. С верхушек деревьев доносилось зловещее карканье воронья. Ферренс рассматривал фотографии на надгробии. Светловолосый мужчина с резкими чертами лица и стальным, пронизывающим взглядом светлых глаз. Александр Вершинин. Артур был похож на отца, но его точеное лицо все же было неуловимо мягче, женственнее. И глаза совсем другие. Анна Вершинина. Миловидная женщина с темными глазами. Артур был совсем не похож на свою мать, но Джеймсу казалось, что женственность и изящество он взял именно от нее. И цвет глаз. Но в его черные глаза непостижимым образом вплавилась сталь глаз его отца.
Джеймс, словно загипнотизированный, смотрел в светлые глаза Вершинина-старшего, и медленно опустился на колени. “Ты хотел спасти этот мир, – прошептал он. – Ты был безжалостен к своему сыну ради спасения этого мира. Знай же, что я буду безжалостен к этому миру, если не получу твоего сына. Твоего Алексея. Моего Артура. Отдай его мне. Или презренный мир, ради которого ты сражался, будет мною уничтожен. Отдай мне своего сына”. Взгляд мужчины на фотографии оставался стальным, безжалостным. Но Джеймсу показалось, что в этом взгляде что-то неуловимо изменилось. Ему просто показалось, конечно.
Джеймс посмотрел на фотографию женщины. “Простите, – прошептал он. – Я не хотел мучить вашего сына. Я… я… он нужен мне. Нужен как воздух. Поймите. Простите”. Женщина смотрела на Джеймса как будто с жалостью и сочувствием.
Сверху раздавалось зловещее карканье воронья.
Вадим Александрович, стоявший чуть поодаль в узком проходе между могилами, разговаривал по мобильному телефону. По-русски.
- Да, вот такие пироги, – чуть слышно произнес он. – Да, понимаю. Но и ты же понимаешь? Понимаешь, что стоит на кону? Да… сумасшедший. Знаю. Думай. Что? Нет, я ему не скажу. Если ты скажешь “нет”, то я не скажу. Что? А какой другой выход? Есть он, этот выход-то?? Нет, не блефует. Время? Хорошо. Я потяну время. Да. Укажу направление, но так, чтобы он не сразу подобрался. Да. Прости. Нет выхода. Да. Удачи!
Вадим Александрович отключил звонок, сунул телефон в карман. Вдруг глаза его сузились, он напрягся и стремительным прыжком навалился на Ферренса, прижав его к земле. Раздались выстрелы и засвистели пули.
– Лежать, не двигаться! – приказал Вадим Александрович Ферренсу. И матюкнулся по-русски. Он тоже стрелял. Снайперов, похоже, было двое. Они прятались среди могил. Позиции, конечно, выбирали наспех, поэтому Вадим Александрович и сумел их вовремя засечь. Но позиции они выбрали профессионально. По сути, Ферренс и его спутник должны были оказаться в ловушке. Пути к выходу на кладбищенскую аллею сквозь запутанные лабиринты могил простреливались. Да и двигаться по аллее было бы чистым безумием, кто знает, сколько еще снайперов там могло засесть? – Кто это? – хрипло спросил Ферренс, лежавший ничком. – Не знаю. Кто угодно, – выдохнул ему в ухо Вадим Александрович. Он сделал еще два выстрела, в ответ прозвучал только один выстрел. Похоже, один из снайперов просто затаился. Или менял место дислокации. Ферренс попытался шевельнуться, но Вадим Александрович слегка стукнул его рукояткой пистолета по затылку. – Не шевелиться, я сказал! Если жить хочешь. С быстротой молнии он достал мобильник, нажал кнопку вызова. – Митридат, приём, Аргус на связи. Красный вариант. Их двое. Да. Двое. Как минимум. Задействуем план «Сигма». Повторяю, «Сигма». Снова два выстрела. Было очевидно, что один из снайперов подобрался ближе. – Ебать, хреново это, – пробормотал Вадим Александрович по-русски. – Что такое? – спросил Ферренс. – То, что мне и в страшном сне не приснилось бы. Я прикрываю от киллеров такую мразь как вы, Ферренс, – зашипел Вадим Александрович. – Убить вас я готовился, это правда, а вот спасать вас и рисковать собой ради вашей задницы – нет. – Я тоже… – Тихо! Сейчас вы ползком – я понятно изъясняюсь на английском? – именно ползком двинетесь в сторону вот того строения. Ни в коем случае не поднимайте голову. В случае развилки проходов между могилами все время ползите вправо. И побыстрее. В кладбищенской ограде будет дыра. За оградой будет ждать зеленая «Шкода Октавия». Извините, что не «Мерседес». Быстро садитесь в нее. Водитель – мой человек, он вас доставит в отель. И как можно скорее покидайте Москву. Вам понятно? Снова послышались выстрелы. Одна пуля пролетела буквально в сантиметре от правого уха Ферренса, чуть приподнявшего голову. – Я сказал, пригни тупую башку! – рявкнул Вадим Александрович и снова стал стрелять. Совсем недалеко послышался вскрик. – Возможно, один готов, – пробормотал Вадим Александрович. – Вперед! Вы первый, я за вами, прикрою вашу сиятельную задницу. Да голову пригни, идиот! Ферренс не заставил себя просить дважды и быстро пополз.
