У Каннинга был небольшой, но роскошный особняк в Кенсингтоне. Он принадлежал его семье чуть ли не с 18-го века, однако пришел в упадок и был продан. Но Каннинг сумел его снова выкупить, восстановить и заново отделать благодаря тому, что залез в постель к Ферренсу. Эту историю Артур, наверное, не меньше 20-ти раз слышал от самых разных людей на светских тусовках. Заносчивого, капризного и истеричного виконта не любили, как, впрочем, и Ферренса. Но последнего еще и боялись, а виконта не боялся никто. Каннинг, хоть и был дальним родственником королевской семьи, не пользовался никаким влиянием. Это был прожигатель жизни, умевший лишь раздвигать ноги в постели. За свою жизнь он не заработал ни гроша, сначала промотав фамильное состояние, а теперь тратя то, что сумел урвать у Ферренса.

Когда они, наконец, оказались в доме Каннинга, благородный виконт первым делом предложил Артуру порошка. Тот отказался. Виконт же нюхнул своего любимого средства. Артур предложил ему, не теряя времени, отправиться в спальню, включив там видеокамеру. Признаться, он опасался, что мозги виконта могут настолько затуманиться, что весь план полетит к чертям. Надо было торопиться.

- Давай разденемся, – произнес виконт, вдруг ставший до омерзения манерным. – Хочу, чтобы мы оба были обнаженными. Это меня возбуждает.

- Сначала видеокамера, – жестко сказал Артур.

- Какой же ты настырный, – вздохнул виконт, карие глазки которого характерно заблестели. – Ладно, сейчас включу. Раздевайся, красавчик.

На самом деле Каннинг провозился с установкой видеокамеры минут десять, не меньше. Видно было, что благородный виконт не имел прежде дела с подобной работой. Артур, впрочем, тоже, поэтому помощник из него был неважный.

- Готово, – игриво промолвил Тони. – Ну что, милашка, начинаем наше порно?

Томпсон взял отпуск, как и приказал ему Алверт. Но поручил своему заместителю Боннару держать его в курсе всего происходящего с их подопечным. Алверт что-то задумал. И это пугало Томпсона. Потому что авантюра (а в том, что Алверт решился на какую-то авантюру, сомнений не было) могла дорого обойтись и ему самому, и его телохранителям. Когда Боннар прислал Томпсону сообщение, что Алверт отправляется в Oysters Bar, тот похолодел. В тот самый ресторан, где его едва не изуродовал Каннинг!

Томпсон решил тоже отправиться к этому ресторану. Он припарковался вдали от входа, чтобы остаться незамеченным. Он видел, как в ресторан вошла старая герцогиня Трамбулл в сопровождении Брауна. Затем в своем роскошном кортеже прибыл Алверт – как обычно, холеный, блестящий, неприступный. Томпсон издалека наблюдал, как тот скрывается в дверях ресторана. У него заныло сердце от ощущения, что над его принцем нависла угроза. Черт, он бы все отдал за то, чтобы сейчас быть рядом с Алвертом, прикрыть его в случае чего своим телом. Но Алверт не понял бы его появления. Более того, пришел бы в ярость из-за того, что Томпсон ослушался его приказа. И, возможно, больше не позволил бы целовать свои руки, сводившие Томпсона с ума.

И тут Томпсон увидел Каннинга. Тот подъехал к ресторану на роскошном, но уже не очень новом “Бентли” – подарке Ферренса, когда Каннинг был его любовником. Каннинг сам сидел за рулем. Похоже, у него уже не было средств содержать шофера. Как, впрочем, и купить машину поновее. Увидев Каннинга, Томпсон собрался, словно приготовившись к прыжку. Вот она опасность. Как и год назад. В том же самом месте.

Он видел, как напряглась охрана Алверта. Боннар принялся кому-то звонить: скорее всего Ферренсу. Потом Томпсону пришло сообщение от Боннара: Алверт находится в ресторане в компании герцогини и Брауна, туда же вошел Каннинг. Но Томпсон и сам все это видел. Его хотелось выйти из укрытия и взять на себя руководство охраной. Но нет. Сегодня руководителем был Боннар. Вмешательство Томпсона, официально находившегося в отпуске, привело бы к разбирательству с предсказуемыми последствиями. Черт его знает, к каким выводам мог прийти ревнивый параноик Ферренс.

Томпсон с бессильной яростью наблюдал, как Алверт вышел из ресторана в компании Каннинга и сел в его машину. В машину Каннинга! А Боннар и его идиоты даже не попытались этому воспрепятствовать! Ну да, препятствовать Алверту было себе дороже, но в этом случае… Томпсон наплевал бы на все последствия, схватил бы своего принца в охапку и запихнул бы в BMW. А там – будь что будет. Но “Бентли” с Каннингом и Алвертом уже покатил прочь от ресторана, а за ним в своих “мерседесах” покатили ослы во главе с Боннаром. Томпсон двигался за ними на значительном расстоянии. Он не опасался потерять из виду кортеж, Боннар в любом случае сообщил бы ему, куда направился Алверт. Но чем дальше, тем больше его охватывало беспокойство. И худшие опасения Томпсона оправдались: Алверт прибыл в дом Каннинга. Томпсон едва не взвыл от ярости. Нет, не то что бы он ревновал. Просто ему было страшно за своего прекрасного принца. Зачем он приехал к этому подонку Каннингу? Мерзкая тварь, да еще наркоман вдобавок! И что с ними обоими теперь сделает Ферренс?

Артур и Тони стояли посреди спальни, полностью обнаженные, бесстыдно и нагло разглядывая друг друга перед мерцающим огоньком видеокамеры. Каннинг был выше Артура, у него было стройное, но уже чуть дряблое тело. Кожа была очень белой, но прыщавой. У Артура он вызывал отвращение. Но сейчас это не имело значения.

- А ты очень мил, – томно протянул виконт.

Артур улыбнулся.

- Ммм… – задумчиво продолжал Тони. – Знаешь, кажется, я начинаю понимать Ферренса. С тобой даже я чувствую себя альфа-самцом, а не пассивным геем. На тебя просто не может не встать. Тебя хочется целовать, тискать и трахать.

Тони прикоснулся к груди юноши. Руки у Кэннинга были белые и изящные, но его прикосновения были Артуру отвратительны, хотя тот не подавал виду, изображая законченную развратную тварь. Артур старался не для Каннинга, а для видеокамеры.

- Да, – вздохнул Каннинг. – Знал бы ты, как я тебя ненавижу! Я столько сил положил на то, чтобы привязать Джеймса к себе, а ты все разрушил. Шлюха!

Холеные ногти виконта впились в нежные плечи Артура. Тот вскрикнул.

- Я бы все-таки изукрасил твое личико, мой маленький Аполлон, – шепот Каннинга походил на змеиное шипение. – Но тогда Ферренс меня точно прикончит. А я не хочу умирать из-за такой шлюхи как ты, это было бы глупо. И потому я тебя оттрахаю. Оттрахаю с огромным удовольствием. Говорят, ты любишь пожестче, да?

Артур в ответ провел языком по губам, опустился на колени и прижался к паху Тони. Тот был ему откровенно противен, и Артур ничего не мог с этим поделать, хотя отчаянно делал вид, что просто сгорает от вожделения.

- Похотливая шлюха, – виконт сел на огромную кровать, на которой свободно могли бы уместиться пятеро человек. – Ну, давай. Давай же. Начинай!

Артур закрыл глаза. Он боялся, что его стошнит. Каннинг обхватил руками его затылок и стал яростно толкать. Артур любил и умел делать минет, но сейчас… Сейчас он задыхался, казалось, вот-вот закашляется. К лицу прилила кровь, на лбу выступил пот, юноша чувствовал себя отвратительно. А Каннинг распалялся все сильнее.

- Да, да, вот так, шлюшка! – стонал он. – Работай язычком, работай! Да, да, вот так! О, как же здорово! Ммм…

У Артура не было никакого желания ощущать вкус спермы Каннинга во рту, поэтому он принялся ласкать живот Каннинга, зарываясь языком в пупок.

Каннинг застонал сильнее, заставил Артура подняться, опрокинул на спину и навалился сверху. Он принялся тискать юношу, хватать губами губы Артура. Тот закрыл глаза, чтобы не видеть ненавистное лицо и не блевануть от отвращения.

- Шлюшка, – продолжал сипеть Каннинг. – Упругая, гладенькая, ухоженная. Хочу тебя взять. Жестко!

- Смазку дай! – пролепетал Артур.

- Смазку? Обойдешься! Ты же любишь боль, я знаю! Я многое про тебя знаю!

В иных обстоятельствах Артур принялся бы брыкаться, но снова подумал о видеокамере. Нужно было изображать жаркий, страстный секс, чтобы Ферренс взвыл от ярости, чтобы он возненавидел Артура, вышвырнул, наконец, прочь!