- Ему перевели сразу четыре миллиона? – недоверчиво спросил Ахмад. – Четыре миллиона евро просто за обещание отравить Энди? А если бы эта свинья обманула их?
- Его запугали.
- Он знал про меня все… – жалобно простонал Арман. – Всё… Всю мою жизнь в деталях. Он… он доказал, что мне от них не скрыться. Нигде.
- Четыре миллиона за жизнь Энди, – пробормотал Ахмад. – Почему? Почему атаковали его, а не меня? Зачем все эти сложности? Такой риск? Для чего?
- Возможно, некто посылает вам предупреждение, принц, – сказал Салман.
- Кто? – пробормотал Ахмад.
В его голове мелькнуло имя Ферренса. У того были все возможности организовать это покушение. Но зачем это Ферренсу? Ахмад не мог понять. Он полагал, что отравление Энди могло быть делом рук его соперника в борьбе за трон – Рашида. Тот открыто ненавидел Ахмада. Но зачем Рашиду действовать так сложно, выжидать, пока Арман уедет в Брюссель и там подговорить его на покушение? Возможно, чтобы замести следы.
- Что ж, я еще с тобой поквитаюсь, – пробормотал принц.
Уже без особого интереса выслушал он рассказ Салмана о том, что Арман подкупил помощника повара Джавада суммой в миллион евро. При этом оговорил, что покушение должно быть совершено, когда его, Армана, не будет в Ормузе. Сам же Арман уговорил Али отпустить его на неделю в Милан, где он хотел пройтись по бутикам. Али не видел причин отказать наложнику, тем более что принц давно им не интересовался. В Милане Арман удрал от охраны. Но вместо того, чтобы спрятаться в укромном месте, тщеславный дурак отправился в шикарные казино Монте-Карло. Там его и схватили.
- Пощади, – лепетал Арман, обращаясь к принцу. – Пощади меня, он же все-таки остался жив. А я… я ведь это сделал потому что любил тебя… А он тебя у меня отнял!
- Ты? Любил меня? – усмехнулся Ахмад. – Да, любил. За деньги, которые я тебе платил. В залив его. Пусть покормит акул.
- Пощади!!! – истошно завопил Арман, но Ахмад уже вышел из комнаты.
Его мысли были об Энди, который по-прежнему был очень слаб. И об Артуре.
Артур был с Ферренсом. А Ферренс вел изнурительную войну с Крейгом, за которым стояли не менее могущественные силы, чем возглавляемая Ферренсом сеть. Что ж, пришла пора сделать Ферренсу предложение, от которого тот не сумеет отказаться.
- Где сейчас Ферренс? – спросил Ахмад шедшего следом за ним Салмана.
- По нашим данным, отправился на Шри-Ланку, мой принц. На ортдых.
- Он полетел один?
- Нет, вместе с ним полетел Алверт.
Принц разразился цветистым проклятьем. Да. Пришло время действовать.
Яла, Шри-Ланка, январь 2014 года
Джеймс снял на Шри-Ланке уединенный дом в заповеднике Яла на берегу океана. Вокруг была саванна, где обитали слоны, леопарды, в реках и болотах жили крокодилы. Джеймсу и Артуру посчастливилось увидеть даже льва, лежавшего на невысокой скале недалеко от дороги, по которой они ехали на джипе. Джеймс обнимал Артура, закутанного в белое покрывало, с широкополой шляпой на голове и вуалью на лице: тот, как всегда, опасался за свою кожу и даже на руки надел шелковые перчатки. Артур напоминал юную леди XIX века, и Джеймс подшучивал над ним, на что получал порцию фирменного ледяного презрения юного принца. Артур, впрочем, только делал вид, что злится. На самом деле он расслаблялся. Даже мысли об Энди, от которого по-прежнему не было вестей, отступили. Артуру начинало казаться, что все в порядке, и Энди скоро свяжется с ним. А пока – все тревоги исчезали под ярким солнцем, теплым ветром и мощными океанскими приливами.
Джеймс тоже немного расслабился, хотя знал: Крейг начинает его переигрывать. Тот вел атаки сразу по нескольким направлениям и весьма эффективно. Несколько агентов Сети, занимавшие высокие посты в Вашингтоне, оказались на грани отставки. И было ясно, что Крейгу в этих интригах помогает Антисеть.
Между тем расследование диверсии на заводе GLA продолжалось, и вот-вот могло вскрыться наличие технологий двойного назначения, что грозило Джеймсу тюрьмой. Обеспокоенный Молтон предлагал пойти на уничтожение этих технологий. В этом он оказался неожиданным союзником Артура, который, не уставая, убеждал Ферренса отказаться от смертельно опасного плана. Но Ферренс отвергал все доводы. Для него это было равносильно капитуляции перед Крейгом.
А Крейг, помимо всего прочего, организовал атаки на империю Ферренса на крупнейших мировых биржах – от Нью-Йорка до Гонконга. Джеймс наносил ответные удары, но перевес был на стороне Крейга. Атаки удавалось отбивать лишь с колоссальными потерями. Сеть испытывала сильнейшее давление. Многие ее ключевые звенья перестали функционировать, некоторые из агентов вынуждены были “залечь на дно”, некоторые оказались в тюрьме, некоторые были убиты. Капитализация ряда компаний, подконтрольных Ферренсу, сократилась вдвое, а то и втрое. ФБР дышало в затылок. Американцы вполне могли ввести против Ферренса санкции, а это рикошетом ударило бы по контрактам с поставками оружия на Ближний Восток и в Африку. Алмазные контракты тоже, скорее всего, оказались бы под угрозой.
Крейг тоже нес колоссальные потери, но сломать ему хребет не удавалось. А Антисеть походила на гидру, у которой вместо отрубленных вырастали новые щупальца…
***
Джеймс и Артур сидели на безлюдном берегу. На песок накатывали невысокие, но мощные волны Индийского океана, на западе полыхал закат, с юга надвигалась гроза, и зловещие решетки молний то и дело вспыхивали в темном небе. Артур прижимался к Джеймсу. Юношу завораживало зрелище, разворачивавшееся в вечернем тропическом небе. Казалось, они были обречены быть поглощенными слепой стихией.
- Страшно? – улыбнулся Джеймс Артуру.
- Красиво! – прошептал мальчик, обхватив его руками. – Джеймс!
- Что, малыш?
- А давай все бросим… Скроемся ото всех. Да хоть здесь. Будем жить тихо и спокойно. Любоваться закатами, дышать океаном. Только я и ты.
- Ты… серьезно? – Джеймс взглянул на Артура, как будто ожидая услышать от долгожданное «люблю».
Но глаза мальчика были полны мрака.
- Джеймс, мне страшно за тебя. Я не лезу в твои дела, но вижу, что происходит!
- А если ты видишь, то должен понимать, что я не могу сейчас все бросить. Это было бы поражением, причем позорным поражением. И трусливым бегством.
- О, понимаю, – Артур прижался к груди Джеймса, на его точеном лице появилась ироничная улыбка. – Ну а даже если победит Крейг? Думаешь, из-за этого перестанет полыхать закат или волны прекратят накатывать на берег? Что, Земля навеки погрузится во мрак? Что изменится, Джеймс?
- Для меня изменится все, когда ты полюбишь меня, Артур.
– Я не о том, – с досадой произнес юноша. – Джеймс, нельзя жить в постоянном страхе, в напряжении. Охрана, слежка, каждый шаг, каждый жест, каждое слово должно просчитываться. Это разве жизнь? – Да, жизнь, потому что рядом со мной ты. – Не уходи от ответа! – Артур, ты предлагаешь бросить все, ради чего мои предки работали веками? – Да ради чего они работали? Ради того, чтобы жить как в тюрьме? Ты вершишь судьбы мира, ворочаешь миллиардами, свергаешь правительства, даже развязываешь войны. А на самом деле ты – узник, Джеймс. И я тоже. У нас меньше свободы, чем у какого-нибудь рыбака из ближайшего поселка. И ты еще затеваешь эту глупость… – Артур, мне надоело слушать об этом! Прекрати! – Джеймс, ты же получишь пулю. Или яд. – Если от тебя, то с удовольствием. – Я серьезно говорю, Джеймс. – И я серьезно говорю, Артур. Ты думаешь, если я откажусь от своего проекта, Антисеть оставит меня в покое? Ты ошибаешься. Они продолжат свои атаки. – Джеймс, ты всерьез думаешь, что мир станет лучше, если его напичкать химическим оружием и биологической дрянью? – Нет. Но он станет другим. Потому что нынешний мир одряхлел. Как одряхлел мир в ХХ веке, и чем это кончилось? Двумя мировыми войнами, миллионами жертв. Ядерное оружие изменило мир, создало новый баланс сил. Но теперь приходит новая эпоха. Этот мир не может существовать дальше, он движется к катастрофе, по сравнению с которой кошмары ХХ века покажутся детской сказкой. Поэтому ему нужно заранее подготовить замену. Нет, новый мир не станет лучше. Но он станет прочнее. – И ты будешь его главным закулисным вершителем, – едко заметил Артур. – Возможно, – спокойно кивнул Джеймс. – Как же ты любишь власть! – Ты тоже любишь власть. Может быть, даже больше, чем я. Тайно подчинять себе других, превращать властелинов в рабов – вот что тебя возбуждает, разве нет? – Это лишь сексуальные фантазии, ничего больше, – ответил Артур, отводя взгляд. – Ты сам знаешь, что это больше чем фантазии. Это часть твоей натуры. Поэтому моя война с Крейгом это война и за тебя, мой мальчик. Ты не из тех, кто удовлетворится жизнью в хижине на океанском берегу. Ты создан для большего, и ты жаждешь большего. – Джеймс, ты несешь чушь! – голос Артура дрогнул. – Думаешь, я с тобой, потому что ты купаешься в деньгах и вершишь мировые дела? Ты так ничего и не понял! – Успокойся. Дело в другом. Ты никогда не смог бы полюбить слабака. А если я капитулирую перед Крейгом, то покажу свою слабость. Ты же способен принадлежать только сильному. И только сильный достоин тебя. «А Энди сильный? Не знаю», – пронеслось в голове у Артура.
