- Дурь, что ли? – усмехнулся Энди.

- Ее тоже, само собой. Видишь горы вдалеке на севере? За ними – рыбацкие поселки. Там настоящая перевалочная база контрабандистов. На лодках из Эмиратов привозят всякий хлам: от сим-карт и смартфонов до алкоголя, дури, шмоток и автомобилей. Говорят, даже башенные краны везут.

- Зачем? – не понял Энди. – Тут этого нет что ли?

- Дурак, это потом в Иран переправляют! Иран же под санкциями, да к тому же местные аятоллы почти все западное запрещают. У них же там типа исламская революция и все такое. Поэтому контрабанда туда просто рекой полноводной течет. Через Ормуз. Здешние власти в курсе, но глаза на это закрывают. Это же дополнительный доход, пусть и нелегальный. А иранские чиновники тоже с этого имеют. Жить-то хорошо всем хочется. Так что тут не только танкеры и авианосцы ходят. Тут такое творится – закачаешься!

- Уже закачался. Сведешь меня с этим типом с кухни. А я тебя потом трахну, – деловито сказал Энди.

- Не обманешь? – озабоченно прищурился канадец.

- На кой хрен мне тебя обманывать? – рассмеялся Энди. – Мне самому тебя трахнуть хочется. А принц вряд ли будет мне свою высокородную задницу подставлять.

Энди был прав. У Ахмада на него были совсем другие планы. Принц был крайне расстроен тем, что белокурый красавец, которым он просто бредил и который бесследно исчез на три долгих месяца, вновь объявился в постели у ненавистного Ферренса. Да, Ахмад был полон решимости заполучить вожделенное сокровище, этот несравненный сверкающий бриллиант, прекрасного Артура, но пока это было невозможно. Он пытался забыться со своими заложниками, но они, прежде доставлявшие его высочеству истинное наслаждение, теперь казались скучными, неинтересными, надоевшими. Ни один из них не мог сравниться с Артуром, прекрасным и недоступным.

Принца переполняла злость. И очень кстати Али шепнул ему, что в гареме его высочества появился новый наложник – мускулистый красавец, предназначенный для особого рода утех. И, между прочим, учившийся одно время с вожделенным Артуром.

Принц только вернулся из Кувейта, где прошли крайне неудачные переговоры, касавшиеся нефтяных цен, и потому был зол вдвойне. Он немедленно затребовал к себе нового наложника, намереваясь сорвать на нем свой гнев.

Али нашел Энди шушукающимся с Лимом у бассейна и поволок его переодеваться.

- Скорее, скорее, его высочество желает видеть тебя немедленно! – Али, обычно бывший воплощением уверенности в себе, теперь бегал вокруг и кудахтал как курица. Энди стало смешно. Мысль о встрече с принцем его нисколько не пугала.

- Надевай эти ремни! – верещал Али, вытаскивая из шкафа роскошную сбрую.

- Эй, сначала подмыться надо! – заржал Энди. – Нельзя же являться к его высочеству с грязной задницей.

Али заорал по-арабски, в комнату ввалились сразу трое слуг, которые потащили парня в ванную и стали спешно приводить его драгоценную задницу в состояние, достойное того, чтобы ею воспользовался его высочество. Али кудахтал рядом, поторапливая слуг и причитая. Энди спешно опрыскали благовониями, затянули в сбрую, напялили на него кожаные трусы и в электрокаре повезли к покоям его высочества.

Апартаменты принца были отделаны в европейском стиле, но задние комнаты были обставлены с арабской роскошью. Энди втолкнули в какую-то дверь и он, наконец, увидел принца Ахмада.

Принц был чуть ниже Энди ростом. На вкус Энди он был довольно привлекателен, однако не вызвал у парня никаких особых эмоций. На принце был длинный белый халат, он скинул его, продемонстрировав Энди хорошо развитое тело с неплохими мускулами. Его высочество явно не пренебрегал спортивным залом.

Энди буквально прожгла мысль о том, что этот человек однажды трахал Лешку. И этот человек безумно влюблен в Лешку и желает сделать его своим наложником. В парне закипела злость, кулаки сжались. Он вдруг подумал, что сейчас запросто может свернуть шею этому долбаному принцу, и все тогда кончится. И для принца, и для Энди. Нет. Нет. Надо было остыть. К черту мысли. К черту!

- А, я вижу, ты зол, – тихо проговорил Ахмад, медленно приближаясь к Энди. – Да, зол. Это именно то, чего я хотел. Я тоже зол. Очень.

Энди знал, отчего зол принц. А еще он задницей почуял, что Ахмад не силен в Теме. В движениях принца сквозила неуверенность, словно он толком не знал, что делать.

Ахмад подошел к Энди и погладил выпуклую, накачанную грудь парня. Затем принялся дергать за соски.

- Ммм, какое все упругое, – протянул он с удовольствием. – Упругое, сильное, гладкое. То, что надо.

Принц гладил и щипал Энди. Парень стоял как истукан. Он видел, как у принца под шелковыми трусами вздыбливается член. Но тот продолжал его то нежно гладить, то больно щипать, то изо всей силы надавливать.

«Что за медосмотр, хрень какая-то!» – подумал Энди.

Он понял, что эта фигня будет тянуться до бесконечности, и взял инициативу в свои руки, опустившись на колени, сложив руки лодочкой и склонив русоволосую голову.

- Ты будешь моим рабом! – властно заявил принц.

«Наконец-то допёрло, – подумал Энди. – Блядство, да он же понятия о стоп-слове не имеет! Или считает, что оно ему не нужно».

- Стоп-слово: «Артур», – внезапно сказал принц.

Энди вздрогнул. Артур. Лешка. Даже сейчас Лешка непостижимым образом здесь присутствовал. И именно Лешка своим именем мог остановить принца. Когда Энди сочтет это нужным. Лешка как будто давал Энди власть над Ахмадом, новоиспеченный наложник это почувствовал, и его словно окрылило.

- Целуй мне ноги! Пальцы! Ступни! – приказал Ахмад, усаживаясь в кресло.

Но Энди поднял голову, посмотрел Ахмаду прямо в глаза и, дерзко улыбаясь, отрицательно покачал головой. Принц уставился на него в изумлении. Он не привык, чтобы его распоряжения игнорировались, причем столь нагло и вызывающе.

- Целуй ноги! – повторил он, подаваясь вперед и устремив на Энди грозный взгляд.

- Нет, – тихо сказал Энди, и это было первое слово, которое он произнес в присутствии принца. – Нет. Возьми трость.

Принц смотрел в светло-серые глаза наложника, и в них было нечто магнетизирующее, словно в глубинах этого холодного, прозрачного светло-серого взгляда таился другой взгляд – знакомый, тревожащий, жалящий, полный мрака, скрывающего неведомые глубины. Ахмад чувствовал, что не может не подчиниться этому тайному взгляду. Словно загипнотизированный, он поднялся, подошел к скрытому в стене шкафу, достал резиновую трость и медленно приблизился к наложнику. А Энди поднялся на ноги и, по-прежнему глядя принцу прямо в глаза, снял с себя кожаные трусы, являя свое немалое достоинство и как будто бросая вызов принцу. Принц немедленно последовал его примеру, словно чтобы доказать, что его достоинство ничуть не уступает достоинству наложника. Они молча стояли друг против друга, а затем Энди растянул губы в улыбке, провел по ним языком (никогда он не делал так прежде! так делал Лешка!), опустился на колени, а затем и на локти, демонстрируя его высочеству упругие ягодицы.

Принц поднял руку с тростью, но замер, словно кто-то невидимый не давал ему нанести удар по этим крепким, бронзовым полушариям.

- Начинай, – послышался тихий голос наложника, и в этом голосе, интонациях было что-то знакомое, волнующее, нечто, чему нельзя было сопротивляться.

Ахмад замахнулся и ударил тростью по бронзовым ягодицам. Мускулистое тело вздрогнуло, послышался стон. Ахмад почувствовал, как заводит его этот стон. Ему доводилось пороть наложников, но никогда он не сталкивался с таким странным поведением, не слышал такого утробного стона, в котором были и боль, и животное наслаждение. И в то же время это было нечто до странности знакомое, то, к чему стремился принц и чего не находил даже у самых искусных в любви наложников. Что это? Кто это? Ахмад не понимал, как завороженный глядя на великолепное тело наложника, на котором уже краснел след от удара.

- Еще. Ниже, – послышался тихий голос, в котором непостижимым образом звенели такие знакомые и желанные интонации.