— Каким образом вы умудрились заполучить вторую проклятую кангу, ведь при свержении с Небес на вас была надета лишь одна?..
Се Лянь поджал губы. В зале воцарилась тишина. Хуа Чэн, всегда внимательный к деталям, тоже хотел знать ответ на этот вопрос, но никогда не осмелился бы задать его вот так вот в лоб. Это ведь могло расстроить гэгэ. Так, собственно, и случилось.
Небожитель разом потускнел и, кажется, померк, отводя взгляд в сторону и предаваясь тяжёлому воспоминанию. Признаваться в ошибках и слабостях не хотелось. Но именно один из таких его поступков и привёл к нынешней ситуации, где они даже не обсуждали план, а лишь засыпали вопросами полудемона-полубога в белых одеяниях.
— Я заключил сделку. С Бай Усянем.
Спустя пару долгих мгновений тишину в зале разорвали два голоса, наперебой тараторящие то, что принц идиот и ничто не могло стоить такой цены, что его обманули и теперь, спустя много лет, они обречены. Из всего потока слов Се Лянь выловил только одну фразу, которая действительно задела его. Он привык, когда люди ругаются и оскорбляют его, но других…
— Да даже какая-то горстка людских душ, даже детских, не стоит уговора с демонами.
Кто именно из двух богов войны обронил её в тот момент уже было неважно. Вспыхнув, Се Лянь подорвался, даже не стесняясь засветить в очередной раз обложку своего символа.
— Не вам решать, сколько стоит уговор с непревзойдённым демоном, — с непривычной резкостью и даже злостью сказал он, словно перерезал кинжалом нить паутины, парящей в воздухе.
— Я сделал это потому, что не мог иначе. Это мой долг и моё клеймо. Если вам плевать на других — это ваше право. Но я не мог их бросить. Ни тогда, ни сейчас. Я не могу сидеть сложа руки и смотреть на то, как кто-то умирает. Пока у меня есть силы — я буду протягивать помощь каждому, кто в ней нуждается. И даже без рук я продолжу, пока мир окончательно не отвергнет моё существование и не сотрёт все письмена о моём пребывании тут.
В этот момент взгляд Се Ляня полыхал праведным гневом и, кажется, даже воздух в помещении стал густым и концентрированным, словно горячая вишнёвая помадка, стекающая по деревянной ложке. Хуа Чэн встал, отделяя взмахом рукава своего возлюбленного от нападавших на него молодых людей. В отличии от Золотого Лотоса, он не имел высоких моральных запретов на убийства и смотрел бы со спокойной улыбкой на то, как полыхает весь мир, сложенный к ногам Его Высочества.
— Гэгэ, не гневайся на нас, пожалуйста. Мы другие, потому понять мотивы твоих поступков нашим умам тяжело. Закроем же тему. Прошлое нельзя переписать.
— Молодой князь истину глаголит, — с усмешкой произнёс Мэй Нян Цзин, выступая чуть ближе к центру.
— Вам стоит попытаться найти способ разблокировать хотя бы одну из сил Его Высочества Наследного Принца. К сожалению, канги могут быть сняты только самим Белым Бедствием, но оковы ведь можно не только расстегнуть по воле господина. Я уже провёл некоторое количество времени за изучением древних писаний. К счастью, Небесная Библиотека всё ещё уцелела.
У богов войны, увы, терпения выслушать пожилого человека до конца не хватало, потому они, замахав руками, перебили его вполне резонными вопросами:
— Мы тут выясняли важные вещи.
— Кто знает, может завтра последний день, а мы так и не узнаем Се Ляня таким, какой он есть.
Советник нахмурился и, сократив расстояние всего за пару шагов, ощутимо ударил по лбу сложенным веером Му Цина и Фэн Синя.
— Я столько лет потратил, обучая вас впустую? Стоило оставить вас на каких-то восемь столетий, и вы совсем разучились уважать старших и не перебивать их? За такое полагается хорошая трёпка!
Потирая лбы с краснеющими отметинами, оба бога войны разом сникли и не нашлись, что ответить. Се Лянь решил их спасти, аккуратно опустив ладонь на плечо того, кому всё ещё готов был доверить свою жизнь даже спустя столько лет.
— Не гневайся на них, лучше отпусти. Нам всем стоит отдохнуть. Утро всё равно разумней ночи, та лишь вводит в заблуждение и дарит мнимые ощущения.
Советник обернулся, улыбаясь. Хоть кто-то его слушал.
— И то верно. Пожалуй, я откланяюсь тогда.
Следом за мужчиной Фэн Синь и Му Цин тоже покинули зал. Они, конечно, не собирались идти спать, но намёк поняли. Хуа Чэну и Се Ляню, наверно, хотелось побыть наедине и провести последние часы за каким-то приятным разговором. Не доверять демону причин у них больше не было.
========== Так почему же мы всё разбегаемся впрочь? ==========
Се Ляню была нужна его удача. Без неё и без магии, напитывающей организм, шансов на победу у них не было ровным счётом никаких. Но даже при всём желании, даже если бы каждый небожитель сам попросил бы своих верующих молиться в храмах Се Ляня, понадобились бы месяцы, если не недели усердного сбора эмоций и крупиц искренности людей, чтобы восстановить хотя бы половину его прежней мощи. А у них была одна ночь.
Се Лянь сжимал рукава своей одежды, мечась из стороны в сторону. Он понимал, что выхода нет, и десятки, даже сотни тысяч людей погибнут только потому, что он живёт на этом свете. Бедствия будут бушевать повсюду, подымая огненные смерчи до небес и проливаясь кислотным дождём на колосящиеся поля только из-за того, что он родился когда-то под Счастливой Звездой.
Но у Се Ляня был Хуа Чэн. Да, в его подчинении были все демоны. Даже Черновод, пожалуй, не отказался бы протянуть ладонь помощи, пускай и влажную… Но не в демонах дело. Се Ляню не требовалось больше никого ,кроме того единственного, кто был готов променять небесное сияние на веру в своё божество.
— Гэгэ… — осторожно сказал мужчина, чувствуя себя на удивление робко и неуверенно. Он знал, что слова, которые сейчас будут сказаны, могут возмутить и потрясти Се Ляня до глубины души, но это был выход.
— Гэгэ… Ты отдал всю свою удачу своим верующим, спасая кучку людей и демона на горе Тунлу. Безликий Бай сказал, что не отберёт её, а именно запечатает, передав временно твоим верующим… Я знаю… Я знаю человека, который получил в тот день всё.
Осторожно коснувшись плеча Се Ляня, он мягко потянул мужчину на себя, разворачивая.
— Я думал, что это Небеса исцелили меня от неудачи, но на самом деле тогда я просто получил твой дар. И теперь я бы хотел его вернуть.
Се Лянь удивлённо распахнул глаза, глядя на Хуа Чэна и высматривая в его чертах лица смутный образ из воспоминаний. Так вот оно как… Безликий Бай тогда не выполнил обещания, унеся людей в безопасное место. Это Хуа Чэн получил право на вознесение благодаря обретённой удаче. Что ж, это многое объясняло.
— Я не могу забрать её у тебя. Даже зная, что она моя, я не могу принять её в дар. Это ограниченный ресурс. Он рождается во мне, но наполняет тебя, а не меня. Это… Сложная связь.
Се Лянь всё ещё не понимал, к чему это откровение. Конечно, знать правду важно, но в такой момент не всё ли равно, куда именно уходит его запечатанная сила.
— Гэгэ меня не понял, — улыбнулся Хуа Чэн, всё ещё немного неловко. — Я же твой верующий. Так что я могу вернуть тебе назад твою удачу, сняв окову. При этом это даже не лишит удачи меня. Я уже просочился ей насквозь и научился иметь свою собственную.
— Да?! Так чего же ты раньше молчал! Давай! — резко оживился Се Лянь.
— Есть проблема… Это может нарушить твою культивацию и душевное состояние…
Принц на секунду замер, немного не понимая, к чему и куда клонит князь демонов. Пауза затянулась, потому что оба подбирали формулировки слов.
— Гэгэ… Для того, чтобы вернуть твою удачу, мне нужно будет совершить много неприличных действий в твоём же храме. Тебе не нужно в них участвовать… Но придётся смотреть и получать энергию с благовониями и молитвами, — решил не особо томить Хуа Чэн, глядя в глаза своего божества и улыбаясь. Пара мгновений, и принц залился краской, поняв, какой именно способ ему предлагают. В любой другой ситуации он бы тут же отказался, но сейчас отказаться от всего, не решившись заплатить цену столь мизерную, было не просто слабостью и безумием. Это было предательством идеалов.
