Для обычных жителей мира ничего не менялось. Просто в какой-то момент часть земель перестала существовать, но, как известно, такие молитвы до Небес доходят не очень быстро. А когда барьер был закончен — на земле не осталось ни единого человека, который помнил бы о королевстве Уюн. Ни одна живая душа не могла вспомнить о том, что такое место где-то было.

Бай Усянь шёл путём проб и ошибок. Он отыскивал своих детей, самых никчёмных и ничего не добившихся и, подводя их к обрыву, помогал соскочить в пропасть и возродиться демоном. Маленькие огоньки, лужи слизи, оборотни-перевёртыши, зомби и просто странные сущности — все они были слабы и бесполезны, но, согревшись в тепле вулкана, отсидевшись в материнской утробе медной печи, они выходили на свет сильнее, чем были. Камни горы Тунлу, насыщенные болью душ, жизненной энергией небожителей и волей Бай Усяня, творили невероятные вещи и раскрывали потенциал его потомков так, как ничто другое на земле. Это была хорошая идея, но она не подходила для великих свершений. Даже после второго рождения эти демоны не несли в себе великой опасности, не были способны вершить судьбы.

Иногда, абсолютно разочаровавшись в каком-то из своих отпрысков, бай Усянь кидал его назад в гору и велел ей захлопнуться, пожирая и уже переваривая неугодное дитя. Так родилась идея борьбы. Ребёнок, проходя через родильные пути матери, сражается за свою жизнь. С демоном требовалось тоже самое. Гора Тунлу и выход из неё должны были стать испытанием, едва ли не Небесной Карой… И тогда появился Зов.

***

— Значит, ты хочешь сказать, что каждый сильный демон старше тысячи лет и каждый непревзойдённый — это твой дальний родственник? — с опасением и даже ужасом шепнул Се Лянь. То, какие вопросы и ужасные сцены пролетели перед глазами у принца, можно было только представить. Но Цзюнь У, к великому облегчению наследного принца Сянь Лэ, отрицательно качнул головой.

— В какой-то момент я понял, что кровь не так уж и важна. Я осознал, что любая достойная душа должна иметь право и возможность стать не только кормом, но и переродиться. Из частного сада это превратилось в открытую школу, если так можно сказать.

Шутка была забавной, а вот ситуация становилась всё напряжённей и напряжённей. Се Лянь уже не видел границы силам Цзюнь У и начал сомневаться в том, насколько вообще борьба с ним реалистична.

— Значит, тогда в горе ты хотел раскрыть мой потенциал? — он всё ещё не понимал, почему именно к нему у Цзюнь У было особое отношение.

— Да, я соби… — фразу мужчина так и не договорил. Резко нахмурившись, он посмотрел в сторону улицы, отвернулся и зашагал к выходу.

— Сиди тут и веди себя хорошо. Потом договорим.

В отличии от других небожителей, Небесный Владыка оставил за собой право пользоваться духовной связью, и в этот момент его слуги сообщили, что несколько богов войны покинули свои замки, где были заперты до этого.

Как только Цзюнь У покинул его покои, Се Лянь метнулся к окну и распахнул его. Как и ожидалось, из кустов выглянул Хуа Чэн, чинно ожидавший его внизу.

— Я уже думал, что гэгэ решил остаться в плену у Белого Бедствия, — улыбнулся демон и подошёл ближе, расставляя руки. Се Лянь не медля выскользнул из окна и соскочил вниз. Пара секунд падения, и крепкие руки подхватили его, не дав коснуться земли.

— У нас не так много времени. Мой слуга освободил нескольких богов войны и ещё пару других небожителей, но на эвакуацию всего Небесного Города времени нет. Надеюсь, у тебя с собой кубики, что я тебе подарил? — поинтересовался демон, даже не думая отпускать небожителя, который ему достался колоссальным трудом.

Се Лянь только кивнул, доставая из рукава, словно фокусник, два кубика. Подкинув их вверх, он зажмурил глаза, крепко обнимая Собирателя Цветов под Кровавым Дождём за шею. Через мгновение лёгкое дуновение ветра, присущее небесным чертогам, исчезло. Он вдохнул полной грудью, ощущая приятный запах муската, табака, шоколада и магнолии. Определённо, это было не то, чего он ожидал. Хуа Чэн и его парфюм ненадолго затуманили все мысли, заставляя остаться в этом мгновении подольше, насладиться им сполна, прежде чем осознать, что происходит вокруг.

— Да это же градоначальник! Да, да! Это градоначальник Хуа и его старший брат! Достопочтенный дядюшка! Хо-хо-хо, какие детали их братской любви мы сейчас видим! Их-хи-хи, пожалуй, мне стоит начать вышивать уточек-мандаринок, коли я хочу успеть приготовить свадебный подарок впрок.

Се Лянь поднял голову и выдохнул. Они стояли посреди улицы в Призрачном Городе. Демоны, разогнанные их появлением, быстро сориентировались и теперь, не боясь гнева Хуа Чэна, явно довольного сложившейся ситуацией, шутили что-то неприличное об их отношениях. Неловко пошевелившись, Се Лянь всё же соскользнул с рук демона, разрывая прикосновение между ними. Даже ладонь с шеи убрал, пугливо пряча обе руки за спину. Стыд-то какой. Это ж какие слухи будут…

— Прости меня, гэгэ, но сегодня придётся пригласить тебя в другое место.

Се Лянь хотел было в очередной, кажется, миллионный, извиниться за то, что сжёг обиталище Хуа Чэна, но не успел. Демон ловко взял его за руку и щелчком пальцев перенёс их в зал. Кажется, с последнего визита в пустынный город тот обрёл парочку новых интересных мест, включая чёртов дворец! Осмотревшись вокруг, принц ахнул. Богатый зал с десятками колонн, роскошный мраморный пол и потолок, расписанный ветвями вишневого сада.

— Ваше Высочество, вы тоже тут?! — знакомый до боли голос Фэн Синя раздался совсем рядом, а следом появилась и тёмная голова бога войны. Неизменным дополнением к нему следовал менее жизнерадостный Му Цин, отметивший вслух то, что и сам хозяин хором, Собиратель Цветов, также явился вместе с Се Лянем, ещё и держа его за руку. Весьма неприличное действие для двух взрослых мужчин. Но на укор демон ничем не ответил, так что небожитель ещё сильнее нахмурился, ворча что-то себе под нос.

Двадцать минут спустя они успели обсудить то, что Бай Усянь является единым целым с Цзюнь У. Се Лянь по большей части молчал, выслушивая то, как небожители жалуются на своего владыку. Он никак не мог понять, каким образом мужчина обрёл такую невероятную власть, но Хуа Чэн, хитрый лис, предположил, что это всё же не абсолют, а лишь красивая демонстрация силы.

Бай Усянь точно не мог воздействовать напрямую, иначе травмировал бы и Се Ляня и Мэй Нян Цзина, а те, как известно, были невредимы. Методом подбора они выдвинули теорию, что все присутствовавшие на совете боги так или иначе имели в тот момент при себе оружие или даже безделушку, подаренную Небесным Императором. И именно от этого предмета и произошёл вибрирующий энергетический урон. Теорию подтверждалась и тем, что травмы у всех богов были разные и располагались совсем недалеко от того места, где находился божественный подарок. Се Лянь облегчённо выдохнул, вдруг осознав, что советник не просто открыл всем правду, но ещё и невольно спас самого Се Ляня, избавив его от клинка, подаренного Цзюнь У.

Но пояснение механик не давало ответов на более глубокие вопросы. Между ними всё ещё были недомолвки, но они словно бы растаяли за разговором. Общий враг и цель были способны объединить даже такие разные души. А потом ворота сотряслись.

Один раз. Другой. Третий. Три последовательных удара мощным кулаком едва не выломали двери дворца Хуа Чэна, вынуждая всех собравшихся отвлечься. Демон насторожился и, опустив одну руку на Эмин, сделал шаг вперед, распахивая ворота. Зрелище за ними было не из самых приятных. Рослый мужчина странного телосложения, весь словно бы изломанный и поплывший, как созданная наспех кукла, держал на руках окровавленное тело, которое ещё считалось условно живым. Се Лянь вскрикнул, узнав в окровавленном одеянии фигуру собственного ученика.

— Лан Цяньцю! — рванул он вперёд весьма вовремя. Пустышка двух метров ростом опутсила руки, роняя юношу, и, не будь Се Лянь таким проворным, тот ударился бы об каменные плиты и умер на месте.