- Вот! – наконец выдал Доктор, жирно подчеркнув последнюю строку. – Ксанни не закончила расчет – это раз. И два - тут не только в схлопывании дело. Омеговы саморезы, есть же простое правило: выбирая естественную систему координат, проверяй карты многообразия и полноту атласа. Лоханешься – потеряешь часть покрытия, или вообще сингулярность вылезет, метрический тензор занулится, и особенности гиперповерхности никакими преобразованиями будет не убрать. Что и произошло – я делаю обратное преобразование, и что я вижу! Вот она, сингулярность, на самом видном месте, и куда тогда деваться бедному несчастному вектору состояний? А если естественную систему координат выбрать правильно, то после сингулярных преобразований увидим красотищу: не просто разрыв, а самую настоящую червоточину, которая при некоторых граничных условиях вырождается в дырку в Пустоту. Эту штуку придумал кто-то очень хитрый, вот что! Тот, кто знает, что в таких граничных условиях у краевой задачи решение лежит на поверхности – простое, очевидное, красивое, но неправильное!

- То есть ситуация еще хуже, чем думала мама? – переспросила я, заметив, как на его щеке проступила ямочка, а между бровями прорезались две жесткие складки - хорошо знакомый мне признак того, что Надвигающийся Шторм уже на горизонте. – Дырка в Пустоту – это очень плохо!

- Если бы только дырка, - буркнул он в ответ. – Такой разлом позволяет создавать Коридоры Времени с нужными параметрами, а это намного хуже. Но самое скверное – то, что, если в расчете потеряна сингулярность, значит, разлом закрыт некорректно, и его можно будет вскрыть снова. Значит, его надо будет закрывать заново, а для этого нам очень бы подошел «двести четвертый» - они умеют делать эти вещи лучше и точнее, чем любая другая ТАРДИС. Вопрос в том, где он может быть…

- Он где-то на рифте, - предположила я. – Стережет его от посягательств. Наверное, по этим формулам можно определить, где самая слабая точка, особенность, как ты ее обозвал, и поискать его там?

Доктор искоса посмотрел на меня, вдруг расплылся в улыбке и ткнул пальцем в мою сторону:

- Хорошая идея! – выдал он. – Но можно сделать лучше. Попробуем расковырять разлом сами – и он тут же появится. Выдаст свое местонахождение. Тут-то мы его и встретим!

- Пошли ТАРДИС поймать ТАРДИС, - я вольно процитировала Азимова, и Доктор аж подпрыгнул на надувной кровати, опять вызвав локальное землетрясение.

- Вот именно, Шторм, вот именно! – он потряс меня за плечо и снова заулыбался. – Вот такой план у нас и будет. Теперь к вопросу о контейнере Арки. Если мы его найдем, я смогу быстрее привести тебя в истинную форму, и нам будет куда проще управиться с «двести четвертым». Интересно, где контейнер? Зачем Мартен положил к письму Ксанни ключи от ее старого дома?

- Погоди-ка, - я непонимающе воззрилась на него, - а почему ты думаешь, что это сделал «двести четвертый»?

Доктор покачал головой.

- А больше некому, - ответил он и усмехнулся. – Ему поручили доставить письмо мне, а еще в его задачи по определению входит забота о пилоте, тем более, если тот прошел Аркой и ничего о себе не помнит. Он умница, но решил проблему доставки на свой лад: рассчитал ближайшую к нему точку, где я обязательно буду, и как сделать так, чтобы я точно нашел письмо – и вот оно у меня. А ключи от дома Ксанни он положил к письму в рамках той же заботы о пилоте – видимо, знал, что там спрятано что-то важное, и решил, что надо передать его мне. Может, даже сам и спрятал.

- Может, этот самый контейнер? – подхватила я его рассуждения. – Как он вообще выглядит? Что это такое?

- Что-то маленькое, что легко хранить, легко спрятать, но достаточно ценное, - принялся объяснять Доктор. - Обычно это карманные часы, но может быть и что-нибудь другое. Тебе мама что-то такое дарила?

- Только это, - я коснулась пальцем подвески - метеоритика на плетеном шнурке, уютно устроившегося у меня между ключиц. – Подарок на восемь лет. Больше ничего не было, ни часов, ни украшений.

- Давай-ка посмотрим, - Доктор подхватил звуковую отвертку и нацелился ею в подвеску. – Интересно, ох как интересно! Это не контейнер Арки, определенно, но непростая вещь, очень непростая. Зашифрована, и в то же время сама ключ, только к чему? Где-то в доме есть тайник с контейнером? Какой вообще смысл прятать контейнер? Для Ксанни после Арки он все равно будет под фильтром восприятия – разве что она боялась, что ее найдут и насильно восстановят в оригинальное состояние, и неизвестно, что тогда будет с тобой. Я так думаю, ничего хорошего… Кстати, имей в виду: найдешь контейнер – не открывай! А то восстановишься в форме зародыша, и что тогда?

- Тогда беда, - согласилась я. – Теперь не буду без тебя ничего открывать, даже дверь в сортир. Убедил. В любом случае, мамин домик нам с тобой надо будет обязательно проверить.

- Обязательно, - подтвердил Доктор, аккуратно сложил мамину записку и убрал все наши артефакты в боковой карман чехла планшета. - Так что – спать? Или сразу на Ольхон?

- Дай мне поспать два часа, - сказала я, зевая, - и летим. Я пока не двужильная, как ты.

- Тогда подъем, – Доктор поднялся с кровати и протянул мне руку. – Пошли внутрь, ты тут замерзнешь. Я, пожалуй, тоже посплю. Впрок. Плюс эти твои блинчики с вареньем…

Он демонстративно облизнулся и закатил глаза, изображая неземное удовольствие.

- Ага! – я рассмеялась, ухватилась за его запястье, и он рывком поставил меня за ноги. – Значит, Повелители времени тоже такие – объелись и спать.

- Тоже, тоже, - признался Доктор с кривой ухмылкой. – После блинчиков-то…

И зевнул, первый раз на моей памяти. Смачно так, во весь рот, звонко и заразительно. Я пригляделась к нему и увидела, что глаза у него сонные и усталые, каких я за ним не помнила никогда. Кажется, дело было не только в блинах с вареньем, но и во всей этой нервотрепке и беготне. После истории с артековцами он так и не отдохнул, и усталость брала свое. Он ввалился в комнату, при этом споткнувшись о порог, закинул кеды в угол, сбросил одежду прямо на пол, залез под плед и уснул едва ли не раньше, чем опустил голову на подушку. Я угнездилась между ним и стенкой, прижалась к нему (хоть какое-то удовольствие!) и последовала его примеру.

========== Глава 4. Ключи без замков ==========

Александра. Утро. Ольхон.

Утреннее солнышко выглядывает из-за песчаных дюн и уже начинает припекать, в кронах высоченных лиственниц шумит ветер. Под лиственницами приютился ветхий домишко, настоящая избушка на курногах: крыша местами провалилась, угол древнего сруба просел, окна заколочены, крыльцо скривилось и заросло травой, а забор покосился. И ни следа того, что здесь кто-нибудь когда-нибудь бывал.

- Ага, - Доктор внимательно оглядывает местность, сдвигает на лоб очки и лезет в карман разгрузки за звуковой отверткой. – Мы на месте.

Собираясь в этот поход, он увидел, что я вырядилась в экипировку ССО, и тоже сменил свой обычный костюм на летнюю версию «ратника»: камуфляжные штаны с наколенниками, футболка «цифрового» окраса, облегченные берцы и разгрузка. На нос он нацепил тактические желтые очки, а голову по тихоновской привычке замотал арафаткой - он терпеть не может, когда в его волосах застревает пыль и какая-нибудь грязь. В таком виде, да с его манерой двигаться он похож на опытного командира ДРГ, хоть оружия на виду и не держит. Но я-то знаю, что в карманах его разгрузки спрятан десяток темпоральных гранат, а к поясному ремню пристегнуты ножны с атомарным резаком и световой клинок. Не то, чтобы он очень любил ходить вооруженным – просто после разговора с Дари Тумэр он решил, что нужно быть готовым ко всему.

В гости к ведущему ксеноинженеру ОКУ мы собрались ранним утром, как только отоспались после вечерних посиделок. Наспех позавтракав бутербродами с салом и помидорами с папашиного огорода, мы вернулись к ТАРДИС, и минуты через три Доктор, хорошенько прицелившись, лихо материализовал ее в углу огромного ангара, где Дари, дымя своей трубкой как пароход, руководила бандой из троих лаборантов, вскрывающих обгорелый бок сбитой мною тарелки с помощью газорезки, гидрашек и монтировки. Увидев их телодвижения на мониторе внешнего обзора, Доктор мгновенно выскочил из дверей ТАРДИС и во всю глотку прикрикнул на них: