- Привет, детишки! – изрек парень, широко улыбаясь. – Ну и какой у нас сейчас год?

- Две тыщи семнадцатый, - пискнула сзади Милена, моя подружка из Питера, та еще нахалка. – А вы кто? И почему вы спрашиваете?

- Вот зараза, - выругалась девица и пихнула парня локтем в бок. – Я облажалась, или навигация глюкнула?

- Понятия не имею, - ответил ей парень, почесал затылок и воззрился на нас, подняв левую бровь. – Вообще-то это мне стоит поинтересоваться, что это вы, мелкота, делаете одни ночью в горах.

Для нашей двенадцати-тринадцатилетней компании это прозвучало довольно обидно. Хотя с таким ростом (если не для баскетбола, то для волейбола уж точно в самый раз) он был выше нас на две головы минимум – чего еще от него ожидать? Да и сказал он это по-доброму, без подковырок, так что не стоило мне на него обижаться. Совсем нет, он был очень даже милый – большеглазый, улыбчивый, и голос приятный.

- Артековцы, - объяснила ему девица, показывая на мою толстовку. – Традиционный поход на Медведь-гору, да? Вы из какого лагеря – из «Речного»? Узнаю боевую раскраску. Не довелось туда попасть, в «Морском» и «Озерном» была, а в «Речном» нет.

- Ага, - ответила Милена и решительно выдвинулась вперед. – Тринадцатый отряд. Вы тоже в «Артеке были»? Прикольно! А вы все-таки кто?

- Какая любознательная девочка, - заметил парень и снова заулыбался. – Я Доктор. А она - Шторм.

Милена и Данил, наши заслуженные фанаты «Людей-Икс», пристально оглядели девицу с головы до ног и прыснули со смеху.

- Да ладно вам, - заявил Данька, ухмыляясь до ушей. – У Шторм белые волосы! И она негритянка!

Я неодобрительно покосилась на него – то, что эта девица непохожа на Холли Берри, не повод демонстрировать свои фанатские заскоки и тем более над ней смеяться. Ну да, не инстаграмная красотка, но симпатичная - похожа на Марину Александрову, если ту коротко подстричь и дать ей ярко-синие линзы. Зато фигура профессиональной лыжницы или легкоатлетки. Хотя нет, костяшки пальцев все в мозолях, как у наших соседей - каратистов из пятого отряда. Интересно, она может разбить кирпич ребром ладони?

- Это было в кино, давно и неправда, - девушка рассмеялась вместе с ними. – Я военный летчик, и это действительно мой позывной. Так-то меня Саша зовут. А его – Дима. Только лучше звать его «Доктор».

- А он тоже летчик? – спросил Даня. – А «Доктор» - это его позывной, да?

- Ага, - кивнул парень. – Только я космонавт.

Они переглянулись и вдруг непонятно почему расхохотались, парень аж согнулся пополам от смеха. Отсмеявшись, он выпрямился, вгляделся в темноту за нашими спинами, прислушался и втянул носом воздух, явно принюхиваясь.

- А вот и ваш, как его там, провожатый, да? – поинтересовался он. – Почему не впереди? Вы определенно не знаете дорогу.

- Вожатый, - поправила его девица. – А почему не впереди – это вопрос, ты прав.

- Пиво! - уверенно заявил парень, принюхавшись еще раз, и ухмыльнулся. – Освободил рюкзак от лишней банки и теперь спешит к вам. Не понимаю, почему некоторые в качестве стимулятора используют алкоголь – нарушение координации, замедление реакций… Хм. Ладно, дорога здесь обустроенная, высота небольшая. Ну, мы пошли. Алонси!

- Не-а, - девица покачала головой, укоризненно глядя на своего спутника, и мы с Миленой переглянулись и хихикнули, заметив, что у них почти одинаковые стрижки, только у девицы отдельные пряди вокруг лица выкрашены в ярко-красный цвет, а у парня – строгие офицерские бакенбарды, которые так любят подводники и пилоты морской авиации. – Это тебе банка пива ни о чем, а тому кренделю она точно лишняя. Сам подумай, оставлять детишек ночью в горах с поддатым вожатым… Не, нафиг. Лучше проводить их – и освободиться!

- Да ты прямо Том Бомбадил, - тот посмотрел на нее и махнул рукой. – Ладно. Пошли, проводим мелкоту до вершины.

Он вытащил из кармана пиджака фонарик с длинной тонкой ручкой, включил, поднял его над головой и кивнул нам:

- Детишки, мы с вами. Или вы с нами. Короче – идем!

Освещая нам тропу голубым светом фонарика, космонавт двинулся вперед, мы потянулись за ним, а летчица пошла замыкающей. Мы с Миленой шли рядом с ней, а мальчишки собрались вокруг космонавта и принялись терроризировать его расспросами. Как же, настоящий космонавт попался! У кого еще узнать, высаживались ли американцы на Луну? О чем шустрый Костик «я-хочу-воевать-с-пришельцами» и не помедлил поинтересоваться.

- Американцы? – переспросил Доктор. – Были, конечно. Технически, на Луне первой из людей побывала Маленькое Облако из племени делаваров, когда пошла ловить рыбу в озере Онтарио и потерялась. Но не знаю, можно ли считать это первой высадкой, девочка не прошла по поверхности Луны ни шага и даже толком не поняла, куда попала, а я быстро вернул ее домой, пока из нее не сделали музейный экспонат. Затем, припоминаю очень интересную международную программу «Лунная радуга» - на северном полюсе Луны собрались охотники за кометами из двадцати восьми стран и наблюдали за столкновением комет Лао Цзю и Пивоварова. Тогда в группу от Штатов пролезло несколько туристов, один американец, один мексиканец и два ближневосточных шейха, которых я никак не мог убедить не курить кальян каждый вечер, а они в ответ кричали, что прилетели со своим кислородом и будут тратить его так, как им вздумается. Так что я бы все-таки назвал звездным часом американцев на Луне экспедицию Кларка – Хансена, когда они высадились в кратере Тихо и установили первые модули станции «ФридомАутпост». Но они использовали для перелета ядерные тягачи «Плутон-2Ф», сделанные в Красноярске, поэтому не знаю, насколько это корректно…

Вдруг наша тропа нырнула в ущелье, где клубился густой, совершенно непроглядный туман. Откуда-то справа послышался плеск воды. Несколько шагов по ущелью – и в тумане справа показалось пятно, еще более темное, чем еле просвечивающие сквозь туман склоны.

- Пещера! – восхищенно выдохнул Данька и метнулся туда. Добрая половина мальчишек со всех ног рванулась за ним. Милена запищала от восторга и кинулась туда же, потащив меня за собой.

Что-то засвиристело, космонавт заорал «Стой! Не лезьте туда!» и бросился нам наперерез, но уже было поздно. Мы пересекли невидимую границу и оказались… да черт его знает где, но это уже был не Аю-Даг. Густые, непролазные дебри, впереди среди леса маячат вершины голых каменистых холмов, а над ними висит луна. И в свете этой луны видно, что к нам приближаются странные не то роботы, не то люди в железных скафандрах, штук двадцать, не меньше, а может, и все пятьдесят, и мы поняли, что они ищут нас, видят нас и идут за нами.

Я вздрогнула, то ли от ночного холода, то ли от страха, почувствовала потную дрожащую ладошку Милены, намертво вцепившуюся мне в запястье, резко выдохнула. Только не паниковать, учили нас инструкторы флотилии. Что бы ни случилось, не паниковать. Но что же делать? Мы сбились в кучку и уставились на взрослых.

- Все назад! – скомандовал нам космонавт. Они с летчицей выскочили вперед, прикрывая нас от жутких роботов, переглянулись, и мне показалось, что между ними произошел молниеносный мысленный диалог, потому что она кивнула, глубоко вздохнула, настраиваясь на что-то не очень приятное, достала из кармана куртки серебристый кругляшок размером с пятак, прилепила его к виску и замерла с закрытыми глазами, а он, бросив на нее короткий взгляд и на миг сморщившись, как от страшной боли, быстро огляделся кругом, крикнул «За мной!» - и бросился бежать.

Мы рванули за ним что было сил, но я все-таки сумела обернуться и увидела, как девушка в красном достала из кармана какую-то противно заверещавшую штуковину, сорвалась с места как молния, рванулась навстречу наступающим роботам, оттолкнулась от земли, в прыжке захватила правую руку передового робота, перекувыркнулась в полете, ее ноги ударили второго робота в шею. Что-то треснуло, бахнуло, руку первого робота выдрало из плеча, и – надо же! – в ней оказался встроенный бластер, потому что летчица еще в прыжке открыла по роботам огонь. Она стреляла не как спецназовцы в боевиках – очередями, а точными одиночными импульсами, и после каждого выстрела какой-нибудь робот взрывался или падал.