Билл рассмеялся в ответ на такую наглость. Вынул перо из рук мальчишки и, ничуть не сомневаясь в своих действиях, вывел идеальным подчерком два слова на запястье Пайнса.
— Видишь? Здесь моё имя, — указал он с улыбкой, словно не заметив быстро алеющие уши Диппера. — Это значит, ты принадлежишь мне.
***
Мальчишка медленно спустился по лестнице, с трудом удерживая широкую довольную улыбку. Его не смущали даже тихие шепотки вокруг. Естественно, ведь рубашку он всё ещё не переодел, на шее красовались весьма недвусмысленные пятна, в тёмной полосе на щеке всё ещё можно было разглядеть чужое имя, а яркий румянец свидетельствовал об активно проведённом утре. Нет, Диппер определённо был доволен таким раскладом. Это после он будет кричать в подушку и пытаться убиться головой о стену, изнывая от стыда поглощающего его с головой. А пока запас головокружительного счастья не покинул его, парень вряд ли сможет расстроиться.
Прекрасный день. Лучше просто не бывает.
Он улыбнулся какой-то работнице и кивнул охраннику, отчего тот, кажется, едва не уронил оружие. Затем гордо прошёл к столу, с жадностью разглядывая привычную и не слишком аппетитную с виду еду. И, конечно же, не забыл потянуться, словно невзначай обнажая синяки на запястьях.
Ох, железная хватка Билла оставила на нём немало следов от пальцев…
Парень тихо усмехнулся, услышав первые несмелые шепотки со стороны охранников. Скоро весь каньон будет переполнен противоречивыми слухами, которые наверняка доставят ему и Биллу немало хлопот. Но сейчас Дипперу было плевать. Он был счастлив оттого, что мог поделиться своим счастьем с другими и показать, насколько же сильно ценит его начальник.
— Пф, ты выглядишь как кот, объевшийся сметаны…
Мэйбл присела напротив, с интересом разглядывая брата. А тот лишь пожал плечами и с рассеянной улыбкой принялся перемешивать чай.
— М-м-может быть, — протянул он довольно.
Мэйбл тихо прыснула, едва сдержав смех.
— Ты где был-то? — поинтересовалась она. — Ну, в смысле ночью понятно где, вон тебя как этот вампирюга искусал. Я про утро. Тебя на завтраке не было, я даже беспокоиться начала…
Парень тихо хихикнул и медленно потянулся, едва не уронив чашку на пол.
— Спал долго, устал после… ну ты знаешь, — он показательно отмахнулся, словно спать с начальником было для него рутиной. — А завтракал с ним. Точнее, мы начали завтракать, но потом как-то так получилось, что мы кое-что не поделили и отвлеклись на небольшое сражение…
— Которое, судя по твоей довольной морде, закончилось продолжением ночных приключений, — заключила Мэйбл, не дав брату затянуть рассказ. — Ты бы хоть постыдился. Про твою разгульную жизнь и так легенды ходили, а ты ещё материала приносишь.
Мэйбл указала на шею мальчишки, но тот этот жест проигнорировал.
— И что? — спросил он. — Какая разница? Мне плевать, что они говорят. Пусть что угодно сочиняют, мне всё равно.
Действительно, какое сейчас это имеет значение? Он с Биллом, тот ответил на его чувства в полной мере и наконец начал делать что-то в ответ. Господи, да несколько недель назад Диппер не смел даже мечтать об этом! А теперь он может когда угодно подняться в кабинет начальника, увидеть его мягкую улыбку и рассчитывать на тёплый приём. Это уже гораздо больше, чем он мог пожелать…
— Кто ты и куда ты дел моего невинного братика?
— Он пропал прошлой ночью, — подыграл сестре Диппер. — Исчез, но обещал вернуться…
И улыбнулся так довольно, что Мэйбл вновь не сдержала смеха.
Наверное, это называют настоящим счастьем. Чувство, переполняющее тебя изнутри. Ощущение, что ты вот-вот взлетишь от этой лёгкости внутри. Это было слишком приятно. Этим хотелось делиться со всеми. Смеяться до хрипоты, пока в лёгких не закончится кислород, пока он не будет вынужден успокоиться.
Диппер не был в силах представить себе другую жизнь. Без этих разговоров, без тайн и загадок каньона. Без старика Гэдрона и вредного временами, но заботливого Зантара. Без хмурых охранников, без тихого скрипа железных деталей и холодного света голубых фонариков. И без насмешливой улыбки Билла. Без его шутливых подначек и внимательного, полного желания взгляда. Он словно стал частью его самого за этот короткий промежуток. Проник сквозь кожу и спрятался в самом сердце.
— Диппер…
Она посмотрела на него чрезвычайно серьёзно. Так, словно порывалась сказать что-то очень важное, но никак не решалась начать. Мэйбл медленно выдохнула и нервно заправила прядь за ухо, тут же отводя взгляд. Ей будто тяжело было смотреть на него. Видеть восторг в его глазах, замечать следы на его теле и понимать, кем они были оставлены.
— Диппер, ты же понимаешь, что не должен слишком… увлекаться всем этим? — спросила она напряжённо. — Наш план… Мы должны будем вернуться домой, ты ведь помнишь, да?
Улыбка моментально исчезла с лица мальчишки, а его только что сверкающий взгляд померк на несколько мгновений, словно покрывшись плёнкой из боли и осознания. Но парень помотал головой и снова натянул улыбку.
— Конечно я помню, — пробормотал он, небрежно махнув рукой. — Спасибо, что напомнила лишний раз, мне ведь это так нужно было!
— Диппер, — Мэйбл тихо вздохнула. — Я просто волнуюсь за тебя. Я очень рада, что у тебя всё наладилось, но… Ты ведь понимаешь, что тебе не стоит слишком привязываться к нему? Мы должны будем вернуться домой…
Парень поник на мгновение, а затем поднял взгляд и кивнул, не убирая с лица мягкой улыбки. Но в ней не было больше столько же тепла и восторга. Она казалась совсем уж искусственной и неуместной.
— Конечно, Мэй, — прошептал он едва слышно. — Я просто… Не обращай внимания, я просто немного устал от собраний и хотел расслабиться. Всё в порядке, тебе не нужно беспокоиться об этом.
В конце концов, у него ведь просто нет выбора?
***
Диппер перелистнул очередную страницу старого учебника и тихо вздохнул, уныло разглядывая бесконечные формулы. Ему, конечно, нравились исследования, но не до такой степени, чтобы целыми днями переписывать скучные расчёты, а потом разъяснять Гэдрону каждый пункт, надеясь, что его не нагрузят ещё сильнее.
Временами он ненавидел работу в архивах.
Мальчишка устало потянулся и прилёг на учебник, привычными движениями протирая глаза. Он чертовски устал и хотел поскорее вернуться в спальню, лечь рядом с Биллом и просто отключиться на ближайшие десять часов. Он был уверен: даже во сне его будут преследовать эти чёртовы формулы и ехидное замечание старика: «Неверно, начинай сначала». Временами хотелось просто убить себя этими конспектами. Назло старому библиотекарю, который не упускал ни единого шанса загрузить мальчишку работой.
Впрочем, в последнее время Диппер стал частенько использовать это.
Он не хотел идти на собрания. Не хотел выступать с глупой, ничего не значащей речью, не хотел улыбаться уставшим работникам, которые с каждым месяцем всё больше теряли надежду. Не хотел оправдываться перед Зантаром за пропуски и уж тем более — извиняться за свою лень. Диппер не желал ни приходить на собрания, ни даже слышать о них.
Возможно, дело было в его лени и чувстве бесполезности. Он давно перестал прикладывать хоть какие-то усилия и откровенно стыдился этого. Он ведь как никто другой должен был в полной мере отдаваться общему делу. Он это начал — он должен был это закончить. Но Диппер боялся. Откровенно приходил в ужас от мысли, что однажды начнёт невообразимый хаос, что будет вынужден бросить всё, к чему привык за последние пару месяцев. Покинуть тёмные и загадочные архивы, столовую с её отвратительной на вкус, но такой привычной едой. Должен будет бросить тёплый и ставший таким уютным кабинет и… Билла. Его в первую очередь.
Да кого он обманывает? Именно начальник повинен в мысленных метаниях мальчишки. Потому что Диппер просто не мог себе представить, что однажды утром проснётся и не увидит Билла рядом. Что не сможет задать очередной глупый и бессмысленный вопрос, что не услышит в ответ насмешливую подначку. Что никогда больше не встретится с внимательным, пронизывающим насквозь взглядом и не увидит улыбку мужчины…
