— Чего я жду? — Билл усмехнулся. — Хорошей игры, я полагаю. Жду, что ты перестанешь прожигать меня взглядом и просто сядешь на своё место, как послушная Сосенка.

Диппер тихо усмехнулся. Его догадки всё больше подтверждались, вызывая внутри знакомую тянущую боль.

— Несмотря на то, что я сделал? — прошептал он и нервно сглотнул, заметив во взгляде Билла секундную неприязнь.

Тишина длилась несколько изнурительных секунд. Обволакивала весь кабинет, вытаскивая наружу все страхи мальчишки. Он больше не боялся смерти или наказания. Он опасался лишь того, что все испытанные им чувства окажутся бесполезной и болезненной тратой времени.

— Я дал тебе возможность обдумать своё поведение и закрыть эту… неуместную тему, — протянул Билл, ещё раз указав на кресло. — Я надеялся на то, что ты оценишь моё терпение и…

— Обдумать поведение? Закрыть тему? — Диппер нервно рассмеялся, закрыв лицо руками. — Ты серьёзно думаешь, что я просто… просто…

Что-то разбилось внутри него. Зазвенело, наполняя его болью и пустотой. Билл просто не воспринимал его всерьёз. Считал, что делает одолжение, даёт глупому мальчишке второй шанс. Он, кажется, даже не подумал поговорить с ним раньше. Узнать причину такого странного поступка парня, выразить своё отношение к этому…

Это было просто ужасно! Казалось, все его чувства просто выбросили на помойку, наплевав на всё, что только имело значение для мальчишки.

— Мне нужен помощник, а не фаворит, — протянул Билл, покачав головой. — Так что оставь этот спектакль, ты переходишь опасную грань. Не думай, что сможешь получить от меня что-то подобным способом.

Билл вздохнул, грозно постучав по шахматной доске пальцем.

— Я даю тебе последний шанс, парень, — продолжил он, указывая на кресло. — Ты садишься, забываешь про этот идиотский способ заслужить моё внимание и делаешь то, что я тебе скажу. И тогда я, возможно, проигнорирую твоё вызывающее поведение и забуду про тот нелепый инцидент…

Мужчина нахмурился, не услышав ответа. Он прождал почти минуту, не сводя взгляда с затихшего мальчишки, собрал остатки своего терпения, великодушно давая парню время на обдумывание последних слов. Но тот, по-видимому, и не собирался следовать приказу. Всё стоял на месте, не сводя взгляда с собственных пальцев, почему-то заметно дрожащих без явной на то причины — в кабинете было достаточно тепло, чтобы не дать замёрзнуть глупому мальчишке.

— Я всё ещё жду, Сосенка, — протянул он, немигающе глядя на Диппера. — Моё терпение не бесконечно…

— Те…

Губы мальчишки зашевелились, но говорил он настолько нечётко, что нельзя было разобрать слов.

— Говори громче, — нетерпеливо потребовал Билл, заставив мальчишку вздрогнуть.

Парень собрался с духом и поднял руку, почему-то цепляясь пальцами за застёжку золотого плаща. Он сделал несколько нерешительных шагов вперёд, остановившись напротив Билла. Но в кресло он не сел. Замер у стола и опустил взгляд ещё ниже, собирая все силы на то, чтобы повторить всего несколько слов.

— Простите, н-но я не подхожу на эту роль, — прошептал он дрожащим голосом, расстёгивая плащ и бережно складывая его на стол.

— Надеюсь, вы быстро найдёте мне замену…

С этими словами внутри что-то надломилось, заполнив всё холодом и пустотой.

Мальчишка не дождался ответа. Он развернулся и быстро вышел из кабинета, ускоряясь с каждым пройденным шагом. Он старался идти ровно и естественно, делать вид, что ему абсолютно плевать. Только вот хватило всего нескольких секунд, чтобы почувствовать, как по щекам скатываются горячие слёзы. Чтобы сердце наполнилось невыносимой болью, а желание сброситься с последнего этажа захватило его мысли вновь.

Потому что он совсем не ожидал, что его чувства не просто отвергнут — их не воспримут всерьёз.

Билл не видел в его действиях искренности. Он явно был рассержен и не собирался обсуждать эту тему. Ждал, когда мальчишка радостно примет его предложение и сделает вид, что его порыв был очередной глупой ошибкой. Неудачной темой, которую не стоило упоминать в разговоре. Диппер даже не решился объяснить свои действия. Не смог прервать Билла и признаться в своих чувствах.

Таких глупых, бессмысленных и безответных.

Парень тайком всхлипнул и схватился за грудь, ненавидя бешено стучащее о рёбра сердце. Он никогда не хотел влюбляться. Не мечтал о счастливой семейной жизни и презирал любые странные порывы внутри себя. Он ведь… хотел просто быть выдающимся учёным. Быть как прадядя Форд — полностью отдаваться своему делу и не отвлекаться на людей вокруг.

Так почему же он снова проиграл? Почему из всех людей на этой планете он влюбился в человека, который плевать хотел на всех, кроме себя?

Мэйбл ошибалась. Лучше бы он тешил себя надеждами и дальше, ведь тогда у него осталась бы возможность мечтать…

Парень почти дошёл до конца коридора, когда вдруг почувствовал чужую руку на своём плече. Кто-то больно сжал его, толкнул к стене, не дав и шанса на сопротивление. Мальчишка тут же прикрыл лицо рукой и в панике протёр глаза, раздражаясь одной лишь мысли, что кто-то посторонний увидит его слабость. А слёзы никак не останавливались. Глаза невыносимо жгло от попытки их сдержать, и он не смог скрыть несколько тихих всхлипов, так невовремя вырвавшихся наружу.

— Что это, чёрт возьми, было?

Парень замер, услышав знакомый голос. Принялся тереть глаза ещё усерднее, изо всех сил пытаясь скрыть предательские слёзы. Почему именно он? Почему из всех людей в этом грёбаном каньоне именно Билл должен был последовать за ним?

— Отпустите, — пробормотал Диппер, надеясь, что звучит не так хрипло, как ему кажется.

Билл недовольно прошипел что-то, хватая его за запястье и убирая руку от лица. Он явно собирался сказать что-то ещё, но застыл, увидев красные, блестящие от слёз глаза мальчишки.

Тот лишь пробормотал что-то и вырвал руку, с очередным всхлипом стирая мокрые дорожки со своего лица.

— Это не похоже на игру, — голос Билла звучал непривычно растерянно. Он наклонился чуть ближе, внимательно рассматривая лицо мальчишки.

Диппер лишь ухмыльнулся в ответ и отвернулся. Наверное, со стороны он выглядел донельзя жалко.

Не похоже на игру? И это всё, что он может сказать, увидев эти унизительные слёзы?

— Вы мне нравитесь, — выпалил мальчишка, не успев додумать мысль до конца. Он залился смехом, подумав, насколько же ужасно выглядит эта сцена признания. Никаких тихих разговоров по душам, прогулки рука об руку и долгого проникновенного молчания.

Ничего из того, чего он мог бы ожидать.

— Смешно, правда? — прошептал он, тихо усмехаясь. — Я как идиот радовался тому, что интересую вас больше сестры, но… но вы… ты…

— Нравлюсь?

Диппер рвано выдохнул, увидев во взгляде Билла искреннюю растерянность. Кажется, он ожидал совершенно другого ответа. Был явно удивлён, услышав подобные слова.

Парень подавился воздухом, когда его запястье сильно сжали, а чужая рука поднялась к его шее, одним движением расстёгивая ошейник. Он не успел даже дёрнуться, в попытке защитить свои мысли. Невольно замер, чувствуя, как вместо ненависти от действий наглого мужчины в нём просыпается глупая надежда.

А затем единственный глаз мужчины широко раскрылся, когда его затопило спутанными, но чрезвычайно громкими и яркими мыслями мальчишки.

Парень смущённо опустил взгляд и вцепился в чёрную ленту, дрожащими пальцами пытаясь застегнуть чёртов ошейник. Его лицо горело от стыда: он точно не знал, что именно Билл услышал в его спутанных мыслях, но был уверен, что это было что-то исключительно личное. Парень не был готов к тому, что кто-то услышит их, не успел даже переключиться на что-то другое, в попытке скрыть поток из нежности, боли, раздражения и надежды. И с каждой секундой неловкой тишины его желание провалиться сквозь землю всё нарастало, почти сводило с ума.

Хорошо хоть Билл не услышал, как громко стучит его сердце…

— Нравлюсь…