Ярко-оранжевый карандаш…

Ухватив наваждение за хвост, я переложил его в другую руку и вывел кривые три слова:

«I love you»…

Слепо уставившись в испорченные грифелем клетки, я пододвинул стул и опустился на него, перевел ошарашенный взгляд на карандаш. Ярко-оранжевый карандаш кто-то позабыл на учительском столе, а после этого я нашел в ящике признание — начерченное серым грифелем… Мигрень, как этот карандаш, протыкала сознание. Звезды выстраивались в ряд…

«…Тот, кто мне нравится… мужчина… взрослый… Но я ему не интересен… Я хочу полной откровенности… Хочу, чтобы мы снова могли говорить о чем угодно… вместе лежали на кровати и я бы рассказывал, что меня очаровывает в том, кого я люблю… Я люблю тебя… Я люблю тебя, Дэм… Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! ДЭМ, ЛЮБЛЮ!!!»

Все это время! — все это чертово время он кричал мне в лицо, просил услышать, заметить его! Умолял прийти ему на помощь, а я был занят собой, отношениями с Синди, решением проблем других людей!.. Единственный, кто воистину нуждался во мне, оставался немым, сколько бы ни драл горло в бесплодных попытках докричаться до меня-идиота!..

Сунув записку в карман к телефону, я понесся из давящего на меня дома прочь! Стены сжимались, как и виски, пространства в голове не хватало, а мысли только множились, галдели наперебой!.. Я не помню дорогу до школы, ноги сами несли вперед меня, держащегося за виски; я несся по безлюдному коридору, по бокам мелькали шкафчики, звоном входили в резонанс с ноющей головной болью!..

— Дэм?..

Я остановился на лестничной площадке так резко, что чуть не упал. Вельт стоял пролетом выше, удивленно смотрел на меня.

— Я думал, ты ушел…

— А ты-то что здесь делаешь? — спросил я, опустив ладонь на скользкие прохладные перила. Тиски переставали сдавливать голову до жалобного хруста, точно арбуз. Голос Вельта, его присутствие, взгляд разгоняли штормовые тучи за моими глазами. Я шагнул на ступень выше, еще на одну, неторопливо.

— Вышел в туалет. Я не прогуливал, честно.

— Верю… — кивнул я, неспешно поднимаясь.

— Ты… в порядке?.. Ты немного странный…

— Я услышал, Вельт… — вымолвил я сущую бессмыслицу.

— Прости, что?..

— Я услышал тебя… все то, что ты старался до меня донести…

Задрав голову, я поднимался к нему: ступень за ступенью — так же, как Вельт приближался ко мне все последнее время, а я, дурак, в упор не замечал его усилий, извращал их, перевирая на свой лад…

— Записки… — коротко обронил я, остановившись перед Вельтом. Из-за разницы в росте, пусть и стояли мы на разных ступенях, я навис над крестником, однако не по этой причине его лицо обесцветилось от испуга. Он думает, я буду злиться? После видео, что он мне присылал? После того, что случилось между нами за последние пять дней?.. — Я услышал тебя… — напоследок повторил я, ощутил нежность его щек ладонями. Вельт вздрогнул уже после прикосновений, широко распахнул от изумления глаза.

— Правда?.. — наконец, понял он.

— Да…

Я выдохнул короткий ответ в его губы, прижался к ним, несомкнутым, осторожно, но пламенно… Посреди школы, в окружении заполненных классов, я целовал Вельта с признательностью и сильнейшим раскаянием за то, что не слышал его. Усугублял и без того патовую ситуацию…

Комментарий к Глава 30

Хоть зачастую всем и пофиг на этот день, но С ГРЯДУЩИМ ДНЕМ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА!

Пусть эта прода будет в честь него=3

P.S. Так, к слову, еще далеко не конец истории.

P.P.S. Сайд-стори о второстепенных персонажах данного макси: https://ficbook.net/readfic/9061985

========== Глава 31 ==========

После долгого чувственного поцелуя я расстался с Вельтом почти сразу: ему следовало вернуться в класс, а мне — успеть сделать еще несколько дел перед поездкой на автовокзал. Ошарашенный осознанием простой, как пять центов, истины, кою я — непонятно как вообще! — ранее не замечал, я забыл сообщить Вельту о преждевременном приезде матери. Новость наверняка расстроила бы его, ведь возвращение Шерон автоматически завершает нашу неделю сожительства и игры в любовников. Господи, Вельт все это время любил — меня, а как я вел себя с ним?.. О чем говорил и что делал?.. В одночасье практически все его поступки, просьбы и фразы обрели для меня истинный, куда более глубокий смысл, и хотя я чувствовал себя распоследним садистом, заставившим мальчика страдать от неразделенной любви, по пути домой мне периодически приходилось подносить ладонь к лицу: сам не знаю почему, я делал вид, что почесываю под носом, когда на самом деле скрывал таким образом приставучую улыбку. Как школьник, ей Богу, я был смущен и по глупости счастлив…

…тогда как необходимо было решать, что же делать дальше. Но в этом безмозглом состоянии я не способен был даже помыслить о важности выбора действий в ближайшее время, так что смирился с постепенно самоизлечивающейся безголовостью.

Уже дома я взглянул на наручные часы: последний урок Вельта окончился, крестник сейчас с мальчишками идет в кино. Я же занялся ужином на троих человек, и прежде чем будильник в мобильном телефоне напомнил о скором приезде Шерон, я успел сунуть в холодильник три стеклянные латки: с картофелем, куриным филе и лазаньей. Стало быть, сопровождаю Шерон домой, ставлю все это в духовку, а после — приглашаю ее и Вельта на ужин. В свете неадекватного поведения Пола, который где? — Когда вернется? — Куда уехал, психанув? — Шерон нужно прийти в себя, расслабиться, провести время не у плиты, а в приятной компании. И, видимо, рассказать Вельту о том, что происходит в семье…

Дорога до автовокзала была монотонной — мысли снова заполнились Вельтом, губы саднили без, к сожалению, хорошо знакомых мне нежности и тепла… Оказавшись вновь на улице, посреди огромной парковки, то и дело заполняющейся разноцветными автобусами и суетливыми пассажирами, я не мог отделаться от страха, что какая-нибудь мелочь выдаст меня с потрохами, что по загнувшемуся воротнику или облизанным в сотый раз губам Шерон поймет, какое — по сути — преступление я совершил с ее сыном…

Автобус, белоснежный с силуэтами красных ласточек, возвращающихся под вечер в гнездо, припарковался справа. Передние двери зашипели, и по металлическим ступенькам начали спускаться воодушевленные галдящие пассажиры. Шерон выскочила из салона, взлохмаченная, видать, заснувшая в пути, толком не поздоровалась. Я передал ей конверт с медальоном почившей тети, Шерон кое-как протиснулась обратно в автобус и вернулась уже без украшения, но с чемоданом. Она волочила его за тканевую ручку, прижимая к бедру; металлическая, выдвижная, — сломанная — подскакивала при каждом шаге и раздражающе звякала.

— Давай помогу.

— Спасибо, — солнечно улыбнулась она, передавая мне багаж. — Ну… Вот я и опять в родных местах! — Шерон неловко потянула рукава вязаной кофты, обняла себя за локти. — Какие новости?

— Я забыл сказать Вельту, что ты приедешь, — решил я начать издалека.

— Значит, будет сюрприз!

— Да, будет — когда он вернется из кинотеатра. Куда пошел с друзьями.

— С… друзьями?.. — повторила Шерон, остановившись. Я тоже замер, повернулся к ней, дабы в полной мере насладиться бесценной реакцией. — У Вельта есть… друзья?.. Кроме тебя?..

— Теперь есть: два одноклассника, очень хороших мальчугана…

…и Сэлинджер, будь он неладен…

— Да ты что, — рассмеялась тронутая Шерон, прижав ладонь к чуткому материнскому сердцу. В следующую же секунду мы обнялись, Шерон облегченно выдохнула мне прямо в ухо: — Господи, не думала, что доживу до этого момента…

— Да уж, я ловил себя на той же мысли!

— Как же замечательно, Дэмиен! Спасибо тебе!

— Да я-то тут при чем…

— А я вот более чем уверена, что все — именно благодаря тебе, — возразила Шерон, отступив с улыбкой.

Я понимал всю глубину ее восторга, но какая-то часть меня в то же время поедала себя от мрачнейшего чувства вины. Ведь я и Вельт…

— Сегодня у меня дома праздничный ужин в честь твоего возвращения, — сглотнул я массивный ком презрения к самому себе.