— Жвачка! — выкрикнула Даян и схватила меня за руки. — Ковбойша пахнет жвачкой!

***

На родном крыльце я оказался глубокой ночью. Тонкие зазоры меж штор роняли на траву полосы света. Совершенно трезвый, но измотанный приключениями, я искал в карманах ключи, пока не вспомнил, что отдал их Вельту. Вошел в дом через незапертую дверь.

Из-за спинки дивана показалось встревоженное лицо крестника. Отложив планшет на журнальный столик, он по-домашнему просто сказал:

— С возвращением.

Его незатейливыми словами, мягким голосом и проникающим сквозь кожу, мышцы и ребра взглядом я был обезоружен. Тяжелой походкой я преодолел расстояние до дивана, сел на подлокотник, вполоборота повернулся к Вельту, перебравшемуся ближе.

— Ты ел?..

Он кивнул, моргнул и продолжил потрошить меня большими кошачьими глазами.

— Ты прости, что я так поздно… Решили встретиться с… другом. Но сперва в одном месте были, потом зашли на ночной показ фильма в бывший театр, а… этот друг еще в первом заведении напился, в театре заснул, и мне пришлось перекопать его карманы, найти документы, в них — адрес, и доставить его домой.

— Ну и ну, — согрел меня улыбкой Вельт, — впечатлений масса.

— А то… — Я хотел смолчать, однако изнутри меня клевали хищные птицы. — Этот друг — женщина. Но мы не спали и не будем.

— Спасибо, — простодушно ответил он, не теряя искренней улыбки.

— А место, в котором мы сначала были… стрип-клуб.

— И как там?

— Ты серьезно хочешь знать? — поразился я. — Тебя не волнует, что я весь вечер был в обществе женщин?..

— Волнует, — повесил нос Вельт, — но я же не могу запретить тебе развлекаться из-за того, что ревную… Ты к себе никому не позволял прикасаться? — вновь поднял он ясные глаза.

— Никому…

— Тогда все в порядке.

В благодарность я погладил Вельта по щеке, и он счастливо опустил веки.

— Почему ты мне веришь?..

— Не знаю, — пожал он плечами, потираясь о мою ладонь нежной щекой — ластясь, как котенок. — Потому что ты — Дэм. Мне этого достаточно.

Я спустился с подлокотника; зашуршал пиджак, пропитанный аппетитными запахами из стрип-клуба, но ни один из них не мог перебить аромат молочного шоколада. Не глядя я повесил пиджак на спинку дивана, заключил обе щеки Вельта в тепло своих рук, приблизился к нему, глядящему на меня снизу вверх, и осторожно коснулся лбом его лба.

— Ты — ярчайший лучик света в моей жизни… — вполголоса произнес я, спускаясь к его несомкнутым губам.

Вельт отвечал на пока еще невинный поцелуй, оплетал руками мою шею, сминая воротник сорочки. Он подобен хищному растению: сладким ароматом приманивает жертву, красотой цветов заставляет потерять бдительность — и опутывает с ног до головы… Я протолкнул язык в рот Вельта — и встретился с его, небольшим, юрким и ласковым. Крестник прижался ко мне, я выпрямил спину и, поддержав его под бедра, взял на руки. Он отстранился от губ, но лишь для того, чтобы кончиком языка пройтись полукругом по моему правому уху, томно выдохнуть в шею, поцеловать и ее!..

Уже туго соображая, я нес Вельта через спальню в ванную комнату…

========== Глава 25 ==========

В ту ночь мне не нужно было ничего, кроме прикосновений Вельта. Кроме аромата шоколада, перебивающего не только искусственные запахи из стрип-клуба, въевшиеся в рубашку и брюки, но даже мысли, разумные предостережения, которыми я дышу ежедневно — пока не оказываюсь в обществе Вельта.

Усадив крестника на борт двухместной ванны, я вдавил пробку в слив, включил теплую воду. Пальцы Вельта расправлялись с пуговицами моей рубашки завораживающе быстро и ловко, я же на секунду ему помешал, стянув с мальчонки футболку. Под шум наполняющейся ванны я опустился перед Вельтом на колени, оцеловывал каждый сантиметр его льнущего к моим губам тела, за спиной избавляясь от рубашки, сжавшей манжетами запястья. Терпение кончилось — я рывком стащил ее! — оторвалась одна пуговица, покатилась по полу, — и швырнул к дальней стене. Вельт проводил рубашку на удивление голодным взглядом, словно увидел в ней сорвавшуюся с небосклона звезду, кою просто обязан был раздобыть. Я не желал, чтобы он смотрел хоть куда-то сегодня, кроме как на меня. С несвойственной мне хищной страстью я впился в его губы, вновь языком пробрался в жаркий рот! Постанывая от удовольствия, Вельт обхватил меня вокруг шеи, приник грудью к груди.

Вода перелилась через бортик, намочила не только наши босые ноги и пол, но и до неприличия короткие шорты по-прежнему сидящего Вельта. Не отрываясь от лобызаний, я вслепую дотянулся до крана, выключил воду. Только сейчас я отдаленно услышал шепот нестерпимых желаний — причину, по которой вообще затащил Вельта в ванную, уволок будто добычу в пещеру. Я хотел касаться его, не заниматься сексом!.. АГР, ЛЖЕЦ! Ну разумеется, я едва сдерживаюсь от того, чтобы взять его! — но готов связывать себе руки и дальше, в то время как без прикосновений, без контакта кожи с кожей, задохнусь неназываемыми чувствами, бушующими в кипящей крови… Я стремился испытать то же умиротворение, что в нашу первую ночь наедине: прижимать его, обнаженного, к себе, чувствовать всем телом…

Поднявшись, я расстегивал брюки — Вельт неотрывно смотрел на меня, облизывал взглядом всякое движение пальцев. Стоило штанам оказаться поодаль на полу, Вельт соскользнул с бортика ванны, будто незримая сила толкнула его на колени. Отшатнувшийся машинально, я успел упереться ладонью в закрытую дверь; кажется, вовсе потерявший рассудок от вожделения, Вельт обхватил мои бедра, прижимался к ним влажными губами, вспарывающими кожу ярчайшими вспышками совершенно неправильного удовольствия, поглаживал через ткань налившийся кровью член. Мне нравилось видеть его на коленях… Моя тяжелая ладонь примяла непослушные волосы у него на макушке. Вельт потянул резинку моих трусов вниз — напряженный член отпружинил, вскользь задел, надеюсь, неопытного, а может, просто дурачащегося мальчишку по носу, и Вельт с приглушенным стыдливым смешком провел по члену вертлявым языком, быстро вырисовывая волнистые узоры от основания к уздечке.

Я побоялся сорваться: слишком счастливым и согласным на все Вельт выглядел. Потому бережно его оттеснил, избавился от белья и залез в ванну — новая щедрая порция жидкого стекла выплеснулась на кафель, когда я по плечи опустился в теплую воду. Хочу ласкать его… Обниму, поцелую, ощущая всем телом его, такого легкого, нежного, трепетного, помогу снять напряжение, — и кончив, вымотанный Вельт поддастся сонливости, не станет настаивать на большем. Выносливости у него никакой. Таков был мой план, простой и четкий. Я не учел лишь одного. Не принял во внимание самого Вельта…

Мне не потребовалось звать его. Словно привязанный ко мне невидимой резинкой, натянувшейся до предела, как только я отдалился на пару шагов, Вельт подступил к ванне, до безумия очаровательно смущаясь, разделся тоже догола. Осторожно перебираясь через бортик ванны, он предпочел не смотреть на меня и повернулся спиной, идеально очерченными мягкими ягодицами, которые я тотчас пожелал сжать — стоит руку протянуть, буквально!.. Шум потревоженной воды усиливался эхом, как и наше с Вельтом потяжелевшее дыхание, как и его проникновенный нежный голос:

— Дэм…

Я ждал, когда он сам продолжил мысль: если б заговорил, нахлынувшие нескромные фантазии выдала бы хрипотца. Но Вельт не стал говорить. Держась левой рукой за борт ванны, пару пальцев правой он заставил скрыться глубоко во рту. Коснувшись корня языка, он поморщился, однако от организма добился желаемого: высвобождающиеся из плотного кольца губ пальцы покрывала вязкая слюна. Крестник прогнулся в спине, завел правую руку назад — на моих глазах неторопливо вводил пальцы в податливое чувствительное тело.

— Я не успел вымыть оттуда лубрикант… — выдохнул Вельт, и паузу подменил стон из-за массирующего скольжения внутри. — Я ждал тебя — надеялся…

Сердце барабанило под каркасом напрягшихся мышц. Я прекрасно понимал, чего Вельт желает, но не намерен был уступать ему в подобном. Тем не менее и отвести взгляд от скатывающихся по промежности капель лубриканта не мог; весь мой самоконтроль потребовался для того, чтоб не сомкнуть кулак на собственном члене. Прозрачная вода ничуть не скрывала моего шаткого состояния от Вельта, без слов просящего о большем…