Черная стрелочка, заключенная в белый контур, лучше всего передавала и мои терзания, и мою суть: грязный мерзавец, скрывающийся под личиной незапятнанного в глазах общества человека… Курсор поднялся к красному крестику, спустился обратно к кнопке воспроизведения, одновременно пугающей и манящей меня. Цельная личность рвалась на куски. Дэм честный и правильный быстро шептал: «В тот день я сказал Вельту, что удалю его ролик! Сразу, не глядя!» Дэм второй — «И зная это, он все-таки отправил мне это письмо: если не для того, чтобы я посмотрел его видео, то для чего же еще?» С энтузиазмом опытной ищейки я рыл землю носом в попытках найти для первого Дэма ответ, но краткие поверхностные поиски не увенчались успехом.
Справа поежилась Синди. Я подумал, что она просыпается, — и это мгновение стало решающим! Ведь я испугался, что она может открыть глаза и мне помешать…
Клик был громким, почти оглушительным — но лишь для меня. Я судорожно сглотнул всухую, увидев залезающего на постель человека. Не знай я, кто скрывается под личиной «Кролика во грехе», первым делом бы принял исполнителя единственной роли за девушку. Из искусственного гладко расчесанного серебряного каре высовывались до боли знакомые мне белые кроличьи уши с сиреневой сердцевиной, на пару тонов более блеклой, чем линзы, замаскировавшие настоящий цвет глаз. Тонкие пальцы прошлись по неприлично коротким фиолетовым шортам, по детским подтяжкам, прижимающим белоснежную футболку к коже вплотную. Полосатые гольфы доставали выше колен; шею обхватывала светлая лента, на которой болтался, блестя, кошачий колокольчик. На каких извращенцев это рассчитано?! Зоо-педофилов?.. Во что же ты вляпался, Вельт?..
В его плавных умелых движениях я узнавал детскую непосредственность, чуял, к собственному удивлению, истинную невинность. Вельт редко поднимал глаза к камере, все больше краснел, обводя ладонями обнаженные тонкие бедра. На его несомкнутых губах отсвечивала влага: он то ли глубоко дышал, то ли повторял коротенькое слово, фонетически близкое к моему имени. Левая рука мягко терла через футболку плоскую грудь, правая добралась до ширинки, и Вельт, залившись румянцем, нагнулся чуть ближе к камере, томно опустил веки, покрытые звездной пылью. Воздух все быстрее наполнял и покидал мои легкие, глаза ныли, но моргать я не мог, как и оторвать пальцы от саднящих раскалившихся губ. Вельт ласкал себя через шорты — я слышал его ласковый голос в своей голове: его тихие стоны из моей ванной, полные нетерпения всхлипы. Он стоял на коленях; язычок молнии двинулся вниз… Мой палец дрогнул, среагировав на очередной электрический импульс, и видео замерло — только на миг! Я включил его снова, пренебрег шансом все прекратить. Я не мог оторвать глаз от этого Вельта, не менее красивого, чем мой маленький Вельт… Из расстегнутых шорт показалась головка; множество раз я видел тело Вельта, касался его — что же сейчас изменилось?! Почему я ощущаю, как твердеет член?! Кто я вообще после этого?.. Вельт беззвучно стонал, скользя рукой по члену, задрал футболку, стиснул зубами конец, чтобы свободными пальцами водить по животу и груди. Его кожа была светла и нежна, казалась молочной из-за контраста с насыщенно-черными шелковыми волосами, обрамляющими тонкий член. Теряя последние силы, Вельт сел назад, на свои ноги, развел бедра так широко, как только мог — как позволяли тесные шорты. Я почти уловил сладкий аромат шоколада, пропитавший каждую клеточку его естества. В паху все давило, хотя белье было свободным. Мысли неподъемными валунами скатывались вниз, глухо ударяясь об уши. Распрощавшись со всяким здравым смыслом и совестью, я жадно ждал яркого финала! Голодно поглощал каждое движение Вельта, каждый, должно быть, певучий от возбуждения вздох… Я хотел, чтобы он действительно повторял мое имя! Потому как это бы означало, что видео он записал для меня. Не для безликого негодяя, сорящего деньгами и совращающего во многом еще невинного ребенка; склоняющего его сотворить со своим телом нечто неправильное… Во многом ли я лучше после того, как сдался плотоядному низменному позыву?
Губы Вельта уже не касались друг друга. Он непрестанно стонал, быть может, кричал в полный голос, пользуясь отсутствием родителей дома. И все это происходило в считанных ярдах отсюда, по соседству, в его комнате на втором этаже… Капли спермы попали на кожу, шорты и розовый плед, кроличьи уши слегка накренились. Вельт кусал нижнюю губу, замедленно водя рукой по члену. Подтяжки натерли соски, отчего те стали ярче, словно их совсем недавно сосали. От этой мысли на поверхность телесной памяти всплыла тяжесть подрагивающих ладоней мальчонки, опустившихся на мои плечи, и я громко захлопнул ноутбук.
Череп изнутри распирал сплошной белый шум. Я часто дышал — до слабости и головокружения. Перед закрытым ноутбуком одеяло стояло…
— Дэмиен, все в порядке? — сонно спросила Синди и повернулась ко мне.
Я глядел на нее расширенными глазами, сбитый с толку, растерянный. Она заметила это мгновенно, и сонливость сменилась волнением. Синди села, спустила одеяло до пояса. С ее покатого плеча соскользнула тонкая бретелька спального топа.
— Что такое?..
Без намека на осторожность я громыхнул ноутбуком о тумбочку, молниеносно притянул Синди к себе и впился в ее губы, в тот же миг распахивая их до предела. Она замычала лишь самую малость испуганно, обняла меня за шею и левое плечо, опустилась спиной на подушку. Настойчиво я стянул с невесты белье, избавился и от своих трусов, не отрываясь от глубокого поцелуя. Пальцы Синди спустились по стволу члена к мошонке и вверх. Губы, что я лобызал, растянулись в довольной улыбке. С ее точки зрения, все было кристально ясно: ночь, постель, ноутбук в моих руках — причина моего возбуждения тривиальна. Хорошо, что она так считает; плохо, что это на самом деле не так… Синди приподняла ноги сама, двумя пальцами развела половые губы. Произошедшего между нами сейчас ей было достаточно для того, чтобы стать влажной. Я вошел напористо, отчасти грубо, и она замурлыкала в потолок. Упираясь предплечьями в матрас, я зарывался лицом в ее светлые волосы, упивался ароматом цветочных духов. Она стонала подо мной, порой приникала губами к пышущей жаром коже, изредка выдыхала полные экстаза слова:
— Стой, погоди!.. Не так быстро!..
Я слышал ее, но не хотел себя контролировать: мне нужен был ее голос, высокий, мелодичный, женский. Я бежал прочь от прилипчивого образа, приторно сладкого — как какао, которое пьют через клубничную трубочку… Сквозь сумерки, затопившие спальню, я усиленно всматривался в пшеничные локоны Синди, дотрагивался до упругой груди, ныряя пальцами под наполовину задравшийся топ.
Я сделал ужасную… КОШМАРНУЮ глупость… Я дал волю внутренним демонам, о существовании которых даже не знал. Они ютились во снах, впустую тянули ко мне свои костлявые руки, желая разодрать всю мою жизнь в лоскуты. Они были слабы, сидели без пищи десятками лет. Но в эту страннейшую ночь они получили то, о чем отныне не смогу забыть я. Они заграбастали Вельта…
Комментарий к Глава 14
Спасибо за то, что подождали)
========== Глава 15 ==========
Чайная ложка монотонно бренчала, перемешивая остывающий кофе; я сидел неподвижно за кухонным столом, дышал ароматным паром, подпирал лоб кулаком. Я хотел найти дело и погрузиться в него с головой, только бы не думать, освободить повинный в совершенной грязи разум от нескончаемого самобичевания, но не имел ни толики моральных сил даже на то, чтоб подняться со стула.
У меня… встал на Вельта… На невинного, пусть и запутавшегося, ребенка, живущего по соседству… На моего крестника, Господи Боже… Разве можно пасть еще ниже?..
— Твое состояние меня беспокоит, — нарушила тишину Синди, и я встрепенулся. Она была здесь все это время?.. Ее тарелка из-под омлета была пуста; Синди разрывала хрустящий тост на куски, роняя тонну крошек на стол, ела медленно, не сводила с меня оценивающего взгляда, от которого хотелось в угол забиться, подобно таракану, дабы оставить позор всей жизни во тьме… — Уверен, что не пойдешь на работу сегодня?..
