Пандора Шоу моргнула, впервые за весь день не зная, что сказать.

— Это решение обдуманное, — продолжил Таддеус, воспользовавшись ее ступором. — Я не могу — и не хочу! — больше мучить ни себя, ни тех, кому наши отношения с… кхм… женой доставляют мучения. С меня хватит. Все. Я хочу с этим покончить.

— Хочешь, — медленно проговорила Пандора, — но не можешь.

— Сейчас — нет, — помявшись, признал Таддеус.

— Любопытно, — коснувшись подбородка, сощурилась Пандора. — Почему?

— Я… — Таддеус посмотрел на воду, облизнул губы. Глубоко вздохнул. — Этот брак — то немногое, что связывает меня с…

— …богемой Лондона, — тонко усмехнулась Пандора. — Со всеми этими влиятельными снобами, способными отстегнуть тебе лишнюю тысячу другую на очередной научный проект. Да уж… Я тебя понимаю. Кто захочет терять?..

— Ты права, — с обезоруживающей честностью согласился Таддеус, заставив ее вновь умолкнуть. — Я не могу отказаться от всего этого… банально потому, что покровительство этой самой богемы — это все, что позволяет мне оставаться на плаву. Я — бывший отброс, рожденный на нижних уровнях, в грязи, пыли и сере, под звуки шрапнелей и грохот металла. Я — молодой выскочка, чужак. Крайне талантливый… но от этого ещё больше ненавидимый теми, у кого таланта кот наплакал. То бишь всеми. Всеми этими влиятельными снобами, которые готовы отстегнуть мне лишнюю тысячу другую на научный проект… и которые брезгливо морщатся от одного моего вида. Чем выше я поднимаюсь, тем больше вероятность того, что я свалюсь вниз. Я же не просто так ошиваюсь на бесконечных праздниках этих толстосумов — я ищу выгодных партнеров. Как для себя, так и для своих друзей! Тимми, Колм, Роб, Нами… Все они из одной со мной трясины. Все они — второй сорт для этих высокородных ублюдков. На кого они ещё могут положиться, кроме меня?..

Таддеус сделал было отчаянное движение в ее сторону, но в последний момент остановился. Пандора поняла, что он хотел взять ее за руку.

— Ты рождена на земле, близ моря. Ты презираешь наши законы, называешь их глупостью, порой самой настоящей дикостью, — продолжал он, откинув каштановые волосы назад. — Ты говоришь верно. Я люблю движущийся Лондон. Это место, где я родился и вырос… где встретил тебя. Наш сквер навсегда останется в моем сердце, но… я не могу не признать, что нравы моего города подчас отсталые и глупые. Я бы все отдал, чтобы это изменилось. Чтобы ты говорила о моем Лондоне с любовью и восхищением, а не с брезгливостью и отвращением. Но… — Он перевел дыхание. — Боюсь, пока это невозможно. Что мне остается, кроме как подстраиваться под тенденции и настроения болота, в котором я барахтаюсь уже столько лет?

— Ты мог бы остаться со мной, — отстранённо произнесла Пандора.

— И бросить все, чего добился? Оставить работу, на которую угробил почти всю свою жизнь? Просто чтобы осесть где-то в неведомой глуши, не имея средств к существованию? — слабо улыбнулся Таддеус. — Ты же сама говорила, что вы еле-еле сводите концы с концами. И это при моей-то помощи! А что будет, если я покину Лондон? М? Что мы будем делать тогда?

«Лига Противников Движения могла бы нам помочь», — подумала Пандора, но вслух не стала произносить. А подумав, ещё и разозлилась на себя за эту мысль. Лига. Спасительница всех стационарных городов. Ну-ну. Интересно, каковы в ней расценки? Фейс-контроль нужно проходить?

— Ты даже помечтать не даешь, - криво усмехнулась она. – Только представь: ты, я, Эстер и тихий домик с цветочными грядками на маленьком островке где-то в безвестных землях. Никаких движущихся мегаполисов, никаких террористов Лиги, никаких треволнений этого безумного мира… Мы могли бы завязать с археологией, могли бы заниматься чем-то прозаичным, как то же выращивание овощей и фруктов, могли бы воспитывать нашу дочь в любви и покое.

Наступила долгая тишина. Таддеус смотрел на море. Его глаза отстраненно следили за волнами, переливающимися в свете ламп на причале.

— Мы могли бы забрать… ту девочку, — добавила Пандора, пересилив себя. — Я… могла бы вырастить ее для тебя. Может, даже… полюбить.

Таддеус зажмурился и опустил голову ниже. Несколько темных локонов упали на его выпуклый лоб. У Пандоры руки зачесались их пригладить.

— Вот за это я люблю тебя, — выдохнул он еле слышно, и его губы тронула горькая улыбка. — Ты рождена на твердой земле, привязана к ней… И ты готова сорваться с места в любой миг, готова взяться за выполнение любой задачи… Проклятье! Ты с помощью лопаты, упорства и знаний смогла то, что не удалось всему передвижному Лондону!

Он невесело хохотнул и посмотрел на нее. В его глазах нежность мешалась с бесконечной тоской.

— Я хочу быть твоим мужем, — прошептал он. — Я хочу каждое утро просыпаться у тебя на груди и варить тебе кофе. Я хочу называть Эстер «дочь», не боясь пересудов и сплетен в передвижном городе. Я хочу… Квирк… Боже помилуй! Больше всего на свете я хочу, чтобы то, что ты сказала, воплотилось в жизнь!

— И ты, — выдержав паузу, произнесла Пандора, — кажется, нашел способ, как это сделать, не так ли?

Тишина, возникшая теперь, была совсем другой. Таддеус замер, уставившись на Пандору. Его потухшие глаза буквально за пару мгновений зажглись снова. Он запрокинул голову и расхохотался.

— Боже! — выдохнул Таддеус, запустив руку в волосы. — Спаси и сохрани женщину, что стоит передо мной! Дай ей место в Раю!

— Оно там забито с тех пор, как я тебя спасла, — с легкой ухмылкой сказала Пандора, чем заставила его засмеяться вновь.

— Пенни, ты… — с глубоким восхищением выдохнул Таддеус.

— Ну все, хватит, — обрезала она. — Я ещё не до конца тебя простила. Я все ещё зла. Немножко. Но зла. Так что… — Она постучала пальцами по старому дереву причала. — Выкладывай, что ты задумал. Быстрее, пока не прогнала.

— Это весьма… рискованное мероприятие, — сказал, наконец, Таддеус. — Мы придумали его вместе с ребятами…

— А другие вы и не придумываете, — фыркнула Пандора, и он хохотнул.

— Твоя правда. Но! — Он вскинул палец. — Замечу, что в этот раз риск вполне оправдан — он может окупиться сторицей. Он может изменить судьбы… причем, не только отдельно взятых людей, но и всех передвижных мегаполисов на континенте.

— Ты меня заинтриговал, — медленно протянула Пандора. — Что же это за мероприятие?

— Я… пока сам не до конца понимаю, в чем конкретно оно состоит, — произнес Таддеус, нахмурившись. — Знаю только, с чего можно начать.

— Пожалуйста, не говори, что вы собрались в ещё одну экспедицию хрен знает куда, — нарочито несерьезно произнесла она и добавила грозно, когда он стушевался: — Без меня.

— Пенни…

— Пандора Шоу, — отрезала она, хлопнув по дереву перил. — Одна из лучших археологов в принципе и лучшая — среди женщин. Та, кто спасла Лондон от кариотской чумы, свою родную деревню — от восставшего ведра с глазами, а твою задницу — от завала в шахте лет десять назад. Баба, которая отменно стреляет, пользуется тяжелым и метательным ножом, а еще неплохо справляется в рукопашном бою…

— С противником одной весовой категории, — заметил Таддеус.

И тут же получил под дых. Захрипев и скрючившись в три погибели, он упал на колени. Прокашлявшись, он поднял к ней побелевшее лицо и открыл рот, чтобы что-то сказать… но только замер с приоткрытым ртом, когда его шеи коснулась холодная сталь.

— Поверь, если она захочет, то справится с любым, — прямо ему в лицо выдохнула Пандора. — Я — дочь незыблемой земли, дикарка, забыл?

— Никогда, — просипел Таддеус, криво улыбнувшись.

— Вот и умница, — ухмыльнулась Пандора и спрятала небольшой ножичек в крепление под халатом.

— Ты всегда… кхм-кхм… его с собой носишь? — приподнял бровь Таддеус.

— Всегда, — кивнула Пандора. — Привычка, скажи спасибо отцу.

— Обязательно, — сказал Таддеус, вставая. — За то, что он помог родиться такой прекрасной женщине.

— Льстец, — фыркнула Пандора. — И все равно не понимаю, почему вы — опять! — не хотите взять меня с собой.