— На самом деле, когда дядюшка Отой нашел меня на лестнице своего приюта, мне уже было месяца три или четыре. Я, скорее, весенний малыш. И я был чист и упитан для младенца, — говоривший продолжал лежать с закрытыми глазами, но усмешка его была довольно заметна. — Был завернут в шелковые пеленки, и даже письмо прилагалось с одной лишь фразой: «Меня зовут Нэй».

Хмыкнул.

При этом в комнате, в которой до этого момента стояла тишина и все как статуи не двигались, послышались звуки, движение. Все заулыбались, как будто солнце взошло и развеяло утренний туман.

— И дядюшка Отой не мудрствуя лукаво записал в метрике день десятое августа, когда нашел меня, как день моего рождения. Впрочем, неплохой день неплохого месяца, хотя лето я и не очень люблю, — наконец лежащий открыл свои глаза. Зеленые и пронзительные, как в душу смотрящие.

Кари сразу оценила этот взгляд и поежилась. А когда человек бросил взгляд на ее живот, то инстинктивно прикрыла себя руками. На что лежащий только хмыкнул:

— Как я уже сказал, я получил сатисфакцию и мне ее вполне достаточно.

Его взгляд упал на торт, улыбнулся:

— И за тортик спасибо. Я уверен, что Изабелла и Ойра превзошли самих себя, даже отсюда чувствую удивительную сладость пирога, — Ойра и Изабелла сильно покраснели, но было видно, что похвала им очень нравится.

А человек не вставая и даже не шевелясь, просто дунул, еле заметно, губы в трубочку сложил и так резко — «фу!», но при этом все горящие свечки на торте вздрогнули, вспыхнули и тут же потухли в едином порыве. Что вызвало восхищенные возгласы у присутствующих, даже Кари выдохнула от удивления. Но при этом человек закашлялся и тут же получил несколько ложек целебного пойла в рот:

— Спасибо, солнце. Спасибо, — проговорил он и оглядел всех присутствующих, и снова задержал взгляд на Кари, которую посадили слева от кровати, или справа от лежащего человека:

— Три дня мне не давали встать с этой душистой и мягкой кровати, полагая, что я обязательно должен отлежать все бока на всю оставшуюся жизнь, — он снова получил пару ложек, но уже другого отвара. — Ну и тем более мне не дали умереть в этой кровати, хотя это было бы и забавно: в третий раз познать тайны бытия и сознания, и увидеть все со стороны.

— Размечтался, — проговорила эльфа, что вызвало снова улыбки у всех присутствующих.

И снова отвар в рот.

— Но не скажу, что мы потеряли эти три дня. Мы просто, как в хорошей драме, затянули процесс разгадки загадки, и я уверен: вы все за это время подготовились, чтобы забросать меня вопросами в ожидании моих ответов, — и снова чуть долгий взгляд на Кари.

Но первым решил получить ответы на вопросы совсем другой разумный:

— Вот да! — принц неожиданно вскочил со своего места. — Я жду от тебя объяснений, Нэй! Я сижу, никого не трогаю! Тут врываются двое Ассасинов, хватают меня и тащат неизвестно куда!

История Артура.

Тридцать один день назад.

7 июля (ир) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Северный Город Великого Королевского Дворца Мирминора.

Гостевой Хризантемный Дворец.

Покои Принца Крови Артура Мосли вис Лонгбарда, Герцога Суркенского, Великого Графа де Пола, Графа ди Арна, Борона Мита, Борона Карта, Рыцаря Большого Ордена Неправильной Звезды.

Онора ди Фалей торжествовала! Заарканить такого мальчика в свои сети — это нужно было умудриться. Но она умудрилась и теперь была уверенна, что никуда этот принц от нее не денется. Она умела быть умелой в постели, умной в разговоре и красивой в паре, и теперь надеялась, что Артур ответит ей тем же. И сдержит свое обещание, и женится на ней!

О такой партии мечтала любая девушка. Выйти замуж за принца! Что могло быть лучше? Конечно, принцев в Королевском дворце много, но таких, как Артур, самых высоких кровей, даже в Королевском роду единицы.

И вот теперь она, вся в неге и в желании, ждала своего принца, нежась на огромной кровати, под мраморными шторами балдахина, на шелковых простынях и подушках.

Но ее размышления о женском счастье неожиданно нарушил скрип двери. Все правильно, Артур наконец-то закончил свои размышления, ну а что еще делать принцу в уборной целых полчаса? Онора его не звала и не теребила, пусть, так сказать, созреет, хотя она уже просто горела страстью, но надеялась, что терпение ее будет вознаграждено.

Но повернувшись на звук скрипа, она с удивлением увидела не Артура, а обнаженную женщину. Красивую телом, немного жесткой красоты лицом и с карими глазами, в которых светилась…

Усмешка?

Выйдя из комнаты с бассейном, женщина очень спокойно вытирала голову полотенцем, как будто только что отлично поплавала. Когда она это успела?

— Привет, — проговорила она, — Сегодня втроем? — и в глазах ее смешинки.

От этого простого на первый взгляд вопроса Онора прямо-таки задохнулась и, вскочив с кровати подбежала к женщине и вцепилась в ее волосы.

Визг, шум, гам…

А в это время Артур, запершись в уборной, думал совсем о другом. Как он вляпался в эту ситуацию?

Конечно, у него и раньше были девушки из числа фрейлин Королевы, и никому он ничего не обещал и обещать не собирался.

Но вот Онора…

Может, она подсыпала ему что? Хотя нет… Привороты на принцев действовать не должны. Но чего не скажешь в пылу страсти! Вот он и пообещал на ней жениться! Вот же дурень! Ведь слово королевской крови многого стоит. Если пообещал, то должен обязательно выполнить обещание, даже если свидетелей нет у этой глупости.

Конечно, есть куча правил и возможностей, с помощью которых все обещания можно обойти. Но как это муторно: выискивать нужное в непонятном.

Нэя бы сюда, он бы эту ситуацию вмиг бы разрулил!

Артур вздохнул и…

Хм… Что это там происходит?

Даже из-за плотно закрытой двери из уборной в спальню были слышны женские крики и довольно смачные ругательства…

Чего это Онора удумала?

Артур открыл дверь и остолбенел при виде удивительной картины — две обнаженные и очень красивые женщины мутузят друг друга ногами, а обеими руками крепко держат волосы друг друга, пытаясь, видимо, вырвать побольше волос из роскошных причесок.

— Что здесь происходит? — он тоже был обнажен и среагировал соответственно.

Обе женщины замолчали, перестали трепать друг дружку, и одновременно посмотрели сначала на удивленное лицо Артура, затем так же одновременно на его состояние ниже пояса, и если Онора почему-то покраснела, как будто впервые видела Артура таким, то незнакомка только хмыкнула, довольно просто избавилась от хватки соперницы, поправила волосы и сделала два быстрых шага в сторону принца.

Артур был высок, под пять футов и пять дюймов — сто восемьдесят шесть сантимов, — но незнакомка была еще выше. И она так взглянула на принца сверху вниз, снисходительно и насмешливо, и совершенно неожиданно для него впилась своими губами в его губы.

Не просто поцелуй, а очень страстный поцелуй!

— Что?! — послышалось со стороны Оноры.

Незнакомка повернулась к фрейлине королевы. Улыбнулась:

— Ты тоже, что ли, хочешь? — хмыкнула, — Изволь.

И сделав еще два шага, но уже в сторону Оноры, страстно поцеловала уже ее.

Было видно, как у той в начале просто округлились глаза до размеров чайных блюдец, а потом они резко закатились. И незнакомка просто оттолкнула ее, и та упала на кровать, возле которой стояла.

— Давненько я так не целовалась! — мечтательно проговорила она. И удивленно повернулась на голос Артура:

— Солнышко мое, ты ляжешь со мной?

На самом деле Артур тоже отключился от поцелуя незнакомки, но она не стала тратить на него время, а направилась к Оноре, потому что принца должен был подхватить ее напарник, появившийся из тени.

Он и подхватил, но, видимо, у Артура не все отключилось, принц все-таки, и он в какой-то момент и выдал эту фразу:

— Солнышко мое, ты ляжешь со мной?

М-да. Картина маслом.