Они очень быстро взяли весь ближайший периметр вокруг замка под неусыпный контроль.

За ними чуть погодя, ближе к полудню, появилась кавалькада из трех десятков карет, запряженных хриками, и сотни полторы телег обеспечительного обоза.

Как они прошли через некогда таинственный Черный лес и ущелье Зорга?

Кари и это узнала чуть погодя. Ребята военные особо не церемонились и просто выжгли просеку, превратив ее в дорогу. Никаких тебе больше таинственных тропинок, каких-то ловушек и мистики черных деревьев. Теперь только дорога, которую с первого же дня начали мостить! Несколько десятков каменных дел мастеров! А черного труфа в окрестностях черного замка было не на одну дорогу! Да и ущелье Зорга укрепили так, что не пройти чужаку, не проехать.

Но все-таки главные события развивались в замке. Вокруг человека! Простого человека! Но какие страсти!

Самое удивительное, но Кари и тафгуров никто не трогал, ничего не требовал и ничего не запрещал. Но, конечно, было понятно, что лучше пределы замка и его периметра не покидать.

Кари даже осмотрел Целитель, некто Атан Селистер, правда, ничего не сказал, а только что-то пробурчал о силе и воле, и ушел так, как его ждал более важный пациент!

Для его лечения выбрали самое большое пригодное для жилья помещение — Большую столовую. Она так называлась из-за огромного стола, множества стульев и высоких окон.

Но стол очень быстро разобрали, хорошо, что в окна не выкинули; он, этот стол, нравился Кари за красоту резной столешницы — здесь мало что было укрыто покрывалами. Этим занимались несколько орчей во главе с самым высоким из них, с огромной золотой цепью на груди. Потом неизвестно откуда взявшаяся прислуга вымыла окна, Кари видела их работу, когда прогуливалась вокруг замка.

А вечером там уже застелили кровать и уложили в нее человека. Слух у Кари, как и у любого тафгура, был хороший, и она многое если не видела, то слышала.

Впрочем, видела тоже многое, так как время от времени проходила мимо двери в Большую столовую, ставшую Большим лазаретом, когда ходила на прогулки. Иногда видела, как из дверей выходит этот огромный орч. Время от времени можно было увидеть красивейшую эльфу, задумчивую и немного грустную. Она, кажется, несколько раз хотела было заговорить с Кари, но всякий раз, что-то вспоминая, проходила мимо.

Так длилось два дня. Всего два дня, но каких долгих два дня! А на третий день за Кари пришли в ее покои. Орч и… Комис!

— Вас ждут! — проговорил орч, и хотя он рыкнул, но в его голосе не чувствовалось какой-то скрытой угрозы. Просто показал свое отношение к находящимся в комнате, презрительное, в которой на эту минуты находилась сама Кари, ее дочь Нерва, и Опырх, ставший в эти пару дней что-то вроде личного телохранителя юрны.

А Комис проговорил довольно нейтрально и спокойно:

— Он просто устал, но не стоит его сердить.

И перечить ни орчу, ни Комису никто не стал.

Когда они все вышли из покоев, Кари все-таки не удержалась и, дотронувшись до плеча, остановила Комиса:

— Прости меня!

Он посмотрел на нее немного снисходительно:

— Это зависит не от меня. Но я принимаю твои слезы. Идем!

Они прошли обычным путем, каким Кари ходила на прогулку, но теперь ей было разрешено зайти в двери Большой столовой.

И она зашла.

Здесь стояла полутьма. Окна, все десять, были плотно зашторены, а по бокам приглушенным светом светили фаеры — Кари очень нравилось это изобретение людей — или все-таки магов — Каракраса.

В огромном помещении стояла такая же огромная кровать с балдахином, сейчас поднятым, и на середине этой кровати, весь в подушках и одеялах, полулежал человек. Он был бледен, но дышал ровно и явно не спал, хотя глаза его были пока закрыты…

При этом с правой стороны от человека, имя его Кари пока не знала, сидела эльфа, у нее в ногах, на кровати стоял небольшой столик, на котором находилось несколько чашек с довольно жутко пахнущими, но от этого явно сильно целебными отварами — все целебное жутко пахнет и отвратительно на вкус.

И как Кари поняла, она была последней из приглашенных.

Она огляделась.

Удивительно, но тут было несколько когтей из ее клана. И хм… Вурх глава клана Нур Вирх, ее противник и соперник. Один из древних когтей, тех, кто жил еще до мира Каракраса и помнил войну Крови, в которой пал сначала старый реньюр расы, а затем и молодой его отпрыск. И когда ни старый, ни новый так и не успели создать алтарь силы — прошлый алтарь был оставлен из-за необходимости отступления — и напоить ею тафгуров-когтистых. Поэтому они и оказались здесь, слабые и малочисленные.

Находился в этой комнате явно отпрыск королевского рода, в парадном мундире, вроде полковника Королевской гвардии Рошанского Королевства — ну, какую-то историю и иерархию Каракраса Кари все-таки изучала, пришлось, так как застряли они тут, видимо, надолго, и нужно было соответствовать, хотя сейчас это было уже не так актуально. Подле него находились двое похожих друг на друга как две капли воды совершенно лысых воина или, скорее, охранника, в свободных, но при этом подтянутых одеждах — зацепиться не за что. И никаких знаков или отметок, только у каждого по странной эмблеме-значку на левой груди, обозначающей одно событие, но разными деталями. У первого на эмблеме сомкнутый рот, на который повешен амбарный замок. А у второго тот же рот, но за решёткой.

Как будто им приказано молчать.

Вошедший Комис присел рядом с женщиной средних лет, взял ее за руку, и стало понятно, что эта очень красивая для своих лет и немного печальная женщина и есть Изабелла, которая одарила Кари довольно красноречивым взглядом, в котором были и ненависть, и грусть, и даже какая-то брезгливость!

Кари уже знала, что на самом деле жена Комиса — Изабелла — не умерла. Да, у нее произошел выкидыш, но она осталась жива. И весь этот монолог среди когтей был затеян лежащим сейчас в кровати человеком, чтобы отвлечь и сыграть сумасшествие. Что, впрочем, ему удалось на все сто процентов!

Кари даже головой мотнула. Великий Вирх, что тут происходит?

Орч, имя которого так же пока Кари было неизвестно, занял свое место возле стены рядом с дверью, явно с целью охраны входа.

Целитель в черно-красном одеянии, увешанном сотней колокольчиков, представившийся Атаном Селистером, перезвон одеяния которого частенько слышала Кари и в своих покоях, и на прогулках.

Были еще двое — мужчина и женщина — в балахонах, как узнала Кари — Орден Ассасинов Каракраса, о котором впервые здесь услышала и увидела там, на арене.

Тафнорды, скорее всего, тоже здесь были, просто их так просто не увидишь.

Еще какая-то молодая женщина, тоже беременная, с аристократическими чертами лица, сидящая рядом с Целителем. Впрочем, Изабелла тоже излучала высокородность.

И еще что бросалось в глаза: в ногах кровати стоял стол, на котором на золотом подносе находился очень даже аппетитно выглядевший торт. Традиция, которая не была принята у тафгуров, но широко распространенная среди людей, таким образом отмечающих день рождение Едой, тортами и сладостями и выпивкой. И свечками на торте. И если посчитать, то свечек было…

Хм… Тридцать одна.

И чей день рождения отмечаем?

Неужели человека, лежащего на кровати?

М да. Очень даже интересный человек. Загадочный.

Как это здесь воспринимается?

Сошо?

Это было невозможно объяснить, но смотришь на человека и понимаешь, что это сошо. Даже она Кари это понимала, хотя была из пришлого племени в этом мире.

Но ведь бился с Нурхом не сошо! Что-то было, но явно не знак низкого происхождения!

Совсем запуталась ее голова!

========== 05. В любви все глупости… ==========

10 августа (иль) от Пришествия Скирии.

19 Навура 406 года от Прихода.

Черный замок.

Вечер.

Но тут ей пришли на помощь, ну, чтобы не думалось больше. Заговорил лежащий в кровати: