Я проводила его до крыльца, спустилась по ступенькам и, остановившись на добротной брусчатке посреди двора, проследила, как он выезжает за ворота, а потом… осталась одна, запертая на этом участке.

В дом идти совершенно не хотелось. Задуманный для счастья и радости, он был наполнен какой-то хмурой и серой тягостью. Пройдясь по мощёным дорожкам двора, обнаружила довольно уютное кресло-качалку. Смахнув пыль с сиденья, я села и, легонько покачиваясь, стала представлять двор с ухоженным газоном, с яркими, благоухающими цветочными горками, с высокими шпалерами роз возле входных дверей… Кисть отрывисто скользила по листу, оставляя на нём разыгравшуюся романтическую фантазию в графите.

– Вот вы где…

Я вздрогнула от мужского голоса, раздавшегося сверху, прямо над головой. Затем резко обернулась и хорошо, что сидела, потому, что передо мной стоял тот самый незнакомец.

Увидев, как лицо мирно сидящей в качалке девушки начинает поворачиваться в мою сторону, я поначалу не почувствовал каких-то феноменальных эмоций. Ну дизайнер, ну в моём кресле дожидается меня – и что такого?.. Однако далее последовало совершенно другое чувство. Я просто опешил. Былую приветливость как тряпкой на доске стёрли, и она меловой пылью осыпалась в ноги. Эта девушка словно преследовала меня. Плыла за мной тенью, показываясь в самых неожиданных местах и при абсолютно нетипичных обстоятельствах. Если бы по совету друзей я не решился на ремонт в доме ещё до первой встречи с ней, то без сомнений бы подумал, что здесь есть определённый сговор. Но с кем или с чем?

Глухое раздражение оттого, что она может претендовать на место в крепко запертом сердце, которое безраздельно принадлежит Алине, отчётливо прозвучало в моём голосе, когда я увидел её рисунки:

– Я заказывал интерьер помещения, а не дизайн лужаек.

– Здравствуйте, – немного робко, но не сторонясь меня, поприветствовала она. – Меня зовут Марина. Вы, неверное, уже поняли: у меня готовы эскизы интерьеров, и я… – моя незваная гостья вдруг запнулась, а потом будто собралась и вновь продолжила: – Я просто делала зарисовки, чтобы скоротать время.

– Извините, задержался, – постарался смягчить тон, не то девчонка подумает, что я псих ненормальный, чокнутый одиночка. – Кстати, я не представился – Роман. Покажите, что у вас там есть.

– Давайте пройдём в дом, – девушка на глазах сникла, радостное настроение испарилось с её лица. – Я вам покажу свои наброски, да и вообще, всё расскажу.

Раздражение усилилось, когда забыв, что она всё-таки гость в этом доме, Марина безмолвно повела меня на второй этаж, к столу с эскизами. Поднявшись по широким ступеням лестницы, девушка указала мне рукой, в какой комнате она оставила свои «карикатуры». То, что я увидел, заставило меня в неприятии скривить губы. Чёрт возьми, да я и сам бы так мог сделать!

– И это всё? – поражённо выдохнул, повертев в руках листы с набросками, на которых были изображены незамысловатые примеры расстановки мебели.

– Нет, я не знала ваших вкусов, поэтому не взяла другие эскизы. Но на компьютере у меня есть, – слегка дрожащей кистью она обхватила беспроводную мышку и стала щёлкать левой кнопкой, открывая окна браузера: торопливо искать свою страницу в интернете. – Вот, смотрите…

Я, немного умерив свой пыл, придвинулся к ней, заглядывая из-за её плеча на экран моего ноутбука, который был взят, к сведению, без спроса.

– Что конкретно я должен увидеть? – всё же уточнил, пробежавшись глазами по категориям сайта.

– Давайте начнём с гостиной, – тут же послышался её ответ, прозвучавший как конструктивное предложение. – Чтобы организовать её пространство, вам придётся переделать лестницу, потому что она должна нести не только прикладное значение, но и декоративное. Перила, возвышающиеся ко второму этажу, как бы обрамляют холл, делают его более статным и изящным…

Девушка невозмутимо говорила, не останавливаясь и не оборачиваясь ко мне. Как опытный лектор, задача которого – донести информацию до нерадивых студентов любым способом. И хорошо, что в этот момент она не видела моего лица. Находясь в непосредственной близости от неё, я снова почувствовал тот самый гипнотизирующий, одурманивающий аромат духов. Произнесённые ею слова мягким туманом рассеивались, растворялись в воздухе, напрочь не воспринимались на слух. Картинки интерьеров последовательно сменяли друг друга, а я не мог вникнуть в суть: взгляд будто остекленел, лишился своей главной функции – оценивать на цвет, форму, воспринимать образ целиком.

Чёрт побери! Я ведь не семнадцатилетний юнец, чтобы вот так остро и сумасбродно реагировать на запах женщины. Тем более что мне ещё предстоит решить, стоит ли вообще связываться с этим дизайнерским бюро.

– Вы можете мне оставить эти эскизы? – вернувшись в реальность, отодвинулся от этой нимфы. Слегка встряхнул головой, возвращая себе прежнее самообладание.

Марина обернулась и мимолётным взглядом прошлась по моему лицу, затем снова отведя его к экрану.

– Да, я сохраню их вам на рабочем столе, – слегка растерянно согласилась она. Её волосы всколыхнулись, и былой аромат тотчас ударил в нос, заставляя работать тестостерон на полную катушку.

– Я дам ответ завтра, – зажав большим и указательным пальцами переносицу, сухо поговорил в ответ.

Дьявол! Я не один из аборигенов примитивного племени, ещё сохранившихся на нашей планете, в котором при подборе партнёра надо ориентироваться только на обоняние, в результате чего происходит безошибочный выбор любовника, с которым счастливо (или не очень, кто ж это знает) живут до самой смерти.

Не заметив моего временного помешательства, девушка стала собирать листы со стола.

– Хорошо, – покорно произнесла она, наконец приведя мой стол в полный порядок. – Вы не могли бы довезти меня до города? Я первый раз здесь.

– Я сейчас, идите пока к машине, – торопливо попросив её продолжать меня во дворе, аккуратно проводил Марину до двери, а сам молниеносно ринулся к зеркалу в прихожей.

Взъерошил свои волосы, а потом снова их уложил одним движением пятерни. Да, вид у меня после рабочего дня всё-таки потрёпанный и уставший. А ещё я опять не успел пообедать и теперь готов был в одиночку съесть целого быка.

Желудок протестующе заурчал, предлагая мне максимально быстро утолить голод чем угодно, лишь бы не случилось громкого бунта. Первое что попалось под руку – это открытый тетрапак персикового сока, одиноко тоскующий на кухонной столешнице. Залпом осушив упаковку сладкого гектара, я поставил его обратно, туда, где он и дожидался меня, а затем поспешил из дома во двор, к ожидающей меня девушке.

Марина скромно перетаптывалась с ноги на ногу около задней двери автомобиля и ела жёлтое яблоко, смачно откусывая от него по кусочку.

Я мог бы открыть перед ней дверь, пригласив сесть на заднее сиденье, которое, собственно, она сама и выбрала для обратного пути в город. Но вместо этого решительно забрался за руль, разблокировал передние замки и распахнул изнутри дверь, расположенную напротив себя. Она молча подчинилась.

Ни слова не говоря, я повернул ключ зажигания, и когда раздался рокот заведённого мотора, так же, не проронив ни звука, стремительно выехал на шоссе.

Ограниченность пространства давила с неимоверной силой. Марина безотрывно смотрела на дорогу, а я, как чёрт, злился, потому что её близость заставляла мою кровь крохотным молоточком стучать в висках, методично выбивая монотонный ритм. Не думая что делаю, съехал с шоссе на заросшую кустарником обочину. И в тот момент, когда случайно попавшаяся в мои сети жертва хотела, видимо, спросить, что случилось, я резко повернулся к ней, схватил за плечи и, рывком притянув к себе, начал целовать жёстко и властно, словно наказывая за что-то.

Губы девушки, не ожидавшей этого, вкусно пахнущие сладким жёлтым яблоком, сначала были мягкими и податливыми, но осознание настигнувшего насилия заставило их плотно сжаться. Она рьяно отталкивала меня, и я даже не сразу понял, что её маленькие кулачки истерично бьют по моей груди. В какой-то миг, вывернувшись, Марина открыла настежь дверь и выскочила на шоссе, оставив свою сумку на коврике машины.