Лика одарила его ласковой улыбкой и опустилась на освободившееся место. Ник старался на неё не смотреть, Лика отвечала ему взаимностью.

— Мы как настоящая семья, — усмехнулся Картер, обводя комнату взглядом.

— Надеюсь, нам удастся однажды собраться всем вместе, — добавила Моника. — Лэнни, Беттани, Джей, Ханна.

При имени Ханны Ник внимательно посмотрел на Монику, но, несмотря на постоянную благожелательность и дружелюбность, она была непроницаема и показывала не больше, чем считала нужным. После короткой грустной паузы разговор потёк дальше. Никто не пытался вовлечь Ника в беседу — по редким взглядам он решил, что его боятся вспугнуть. Такое поведение вскоре начало его раздражать.

Воспользовавшись пустяковым поводом, Ник встал из-за стола и взглянул на компанию со стороны. Они производили впечатление одного целого, даже Мэдс, сидевшая в углу и изредка реагировавшая на вопросы, являлась неотъемлемой частью. Ник был уверен, что появись сейчас на пороге Лэнни, Беттани, Джей или Ханна, они вмиг были бы приняты этим мирком как утерянные ненадолго детали. Для себя же Ник не видел здесь места.

Моника, почувствовав его хмурый взгляд, подняла глаза. Смотрела прямо, не мигая, казалось, предлагая прочитать её мысли, но Нику, к сожалению, это было не под силу. Впрочем, Илай, подошедший с явным намерением поговорить без посторонних ушей, отвлёк его.

— Приходи в мой бар, обязательно, — сказал он с улыбкой, подавая визитку с телефоном и адресом заведения. — Ты всегда желанный гость.

— Бар «За углом», — прочитал Ник.

— Да, названия — не мой конёк, — признал тот, — но хорошая репутация у бара уже есть. Лика поёт каждый вечер.

— Как ты её уговорил?

— Сама предложила, клянусь! Признаться, я с самого начала хотел попросить помощи у кого-нибудь из наших, но хватало и моего дара… А потом Лика попросила сделать сцену. Думаю, ей это нужно. Посетители иногда плачут, когда она поёт… — добавил Илай вполголоса.

Ник сначала внимательно слушал его, но вскоре поведение Мэдс и Моники привлекло его внимание. Воспользовавшись тем, что Илай занимал Ника, а Лика и Картер остались за столом, тихо о чём-то переговариваясь, девушки переместились в противоположную часть комнат. Моника передала Мэдс свёрнутый лист бумаги. Перехватив взгляд Ника, наклонилась ближе и сказала ей что-то на ухо. Мэдс не отшатнулась, когда Моника приблизилась, и выслушала с серьёзным видом.

Ник понял, что речь шла о чём-то важном. Он не спускал с Моники глаз — она, как и прежде, спокойно выдержала это бесполезное сканирование. Илай, поняв, что его уже не слушают, нисколько не обиделся и вернулся к столу, вливаясь в беседу Картера и Лики.

— Что? — спросила Моника, не понижая голоса.

— Очень жаль, что вы не можете мне доверять, — бесстрастно отозвался Ник.

— Да, нам тоже, — последовал обезоруживающий ответ.

Моника осталась невозмутима, а Мэдс густо покраснела и спрятала листок в нагрудный карман куртки. Пока Ник не нашёл, что ответить, Моника прикоснулась к его руке и добавила:

— Оставайся, сегодня полнолуние.

— Признайся, ты скучал по этому, — улыбнулся Картер, услышав её.

Ник кивнул, но ещё долго искоса поглядывал на девушек, размышляя о причинах их скрытного поведения.

Когда все закончили обедать, Моника с Ликой и Мэдс убрали со стола. Илай снова подошёл к Нику, напоминая о предложении помочь с защитой колледжа. Тот уже забыл об этом, поэтому записал личный номер Илая, обещая позвонить и при необходимости прислать нужные детали. Картер был непривычно молчалив и сидел на подоконнике, наблюдая за девушками. По мимолётным цепким взглядам Ник понял, что друг ждёт, когда в комнатах станет менее людно.

Ждать пришлось недолго. Илай вскоре отправился к себе, сердечно простившись с каждым так, будто это была их последняя встреча. Мэдс попыталась незаметно ускользнуть, но Картер заставил её пройти через церемонию прощания, крепко стиснув в объятиях. Лика сказала Нику: «До скорой встречи» — так уверенно, что он не смог возразить.

— Схожу в обсерваторию, — заявил Ник — до восхода луны оставалось ещё много времени. — Может, там что-то нуждается в ремонте.

— Я с тобой, — тут же вызвался Картер, спрыгивая с подоконника.

Он бережно поцеловал Монику в лоб, та с нежностью погладила его по щеке. Ник не стал дожидаться окончания этой сцены. Картер нагнал его на лестнице. Они молча вышли на улицу. Ник ожидал, что друг заговорит, но тот вёл себя как беззаботный турист — разглядывал знакомый пейзаж и наслаждался прогулкой.

— Зачем ты за мной увязался? — не выдержал Ник.

— Нужна причина? — простодушно спросил Картер.

Обсерватория за прошедшие три года ничуть не изменилась — фантазия Архитектора сделала её живым существом, способным позаботиться о себе. Когда они приблизились, внутри раздались скрипы и скрежет, словно ожил механический зверь.

— Кажется, она тебя не забыла, — хмыкнул Картер. — Соскучилась по своему Инженеру…

Не нуждаясь в ключе, Ник нажал на ручку, и дверь распахнулась без единого лишнего звука. Смело шагнув через порог, он в первую очередь нащупал перила винтовой лестницы и проверил на прочность. Удовлетворённо хмыкнул и уверенно направился вверх по ступеням. По памяти нашарив на стене переключатель, зажёг свет. Лампочки тускло помигивали, не в силах полностью рассеять темноту, но и этого было достаточно.

Вокруг огромного телескопа, направленного объективом в закрытый потолочный люк, было свободно, но столы и стулья были завалены бумагами и разным хламом, в котором Ник не мог опознать свои вещи.

— Как часто ты здесь бываешь? — спросил он, проведя пальцем по пыльной поверхности стола.

— Никогда, — честно признался Картер, с любопытством осматриваясь. — Говорю же, она мне не доверяет. Архитектор, видимо, не на шутку двинулся, когда её создавал. У неё есть характер, как у женщины. Причём я не в её вкусе.

— Но Илая она пустила?

— Ты же знаешь, какие у него отношения с женщинами. Каждая мечтает о таком друге.

Раздался ритмичный стук, зашуршала бумага. Аппарат в половину человеческого роста, похожий на принтер, призывно замигал красными и синими лампочками, загудел, выдав лист бумаги с несколькими словами. Похожие листы были стопкой сложены рядом и рассыпаны вокруг.

— Новенькие, — заметно погрустнев, сказал Картер. — Письма в бутылках…

— Мы должны что-то сделать, — хмуро отозвался Ник. — Одарённым нужна наша помощь.

— Как мы можем помочь? — резонно возразил Картер, забираясь с ногами в одно из двух обшарпанных офисных кресел и оттуда задумчиво взирая на затихшую машину. — Колледж — беспрецедентный случай в истории Одарённых. После закрытия всё окончательно рассыпалось. Только Летис известно, как всё работало. Откуда капали деньги, как подбирались преподаватели… Она пропала, остальные разъехались, как ни в чём не бывало.

— Можно их найти. Нельзя оставить детей без поддержки. Письмо оттуда, где их поймут и примут, — это меньшее, чего они заслуживают. Уж ты должен это понимать…

Картер поджал губы и вытянул из-под футболки кулон с ликом святого. На другом шнурке висела небольшая серебристая звёздочка, но Картер смотрел лишь на кулон, подняв на свет, словно желая посмотреть сквозь. Ник изменился в лице.

— Я говорил не об этом, а о письме, — торопливо добавил он. — Оно подарило тебе надежду, хоть и пришло…

— …неизвестно откуда, — подхватил Картер с усмешкой, пряча шнурки обратно.

— …из России, — поправил его Ник.

— Правда? Когда ты узнал?

— Практически сразу. Снял со стены, пока тебя не было, и изучил марки и штампы.

— Почему раньше не сказал?

— Разве тебе не всё равно?

Картер усмехнулся и пожал плечами.

— Такую загадку испортил, — с обвиняющей интонацией добавил он, выдержав паузу.

Ник мысленно согласился, собирая с пола листы и складывая их аккуратно на столе, рассчитывая однажды к ним вернуться.

— Так что там с преподавателями?