Наступило утро понедельника. И я топаю на голгофу. Понятия не имею, что теперь меня ждет в универе. Но почему-то была уверена, что ничего хорошего.

Как я пережила выходные? Тоже без понятия!

Безусловно, когда я заявилась в общагу в помятом виде и во вчерашней клубной одежде — это не осталось незамеченным средь обитателей. Но мне было плевать. Не плевать было на беспокойство, которое я увидела на лице соседки по комнате, когда ввалилась-таки в свои «хоромы». На вопрос «где я была» коротко, без подробностей, поведала, вызвав нехилое недоумение на лице Зои. Да оно и не удивительно. Во-первых, она не в курсе, что я познакомилась с Максом до вечеринки, а объяснять ни сил, ни желания не было, а, во-вторых, это же Ветров — лепший друг Макарова. Курьезный случай вышел, однако.

Зоя, добрая душа, добавила к и так печальной картине пару штрихов подробностей моего отрыва в пятницу. Хуже не стало. Потому что хуже просто быть не могло. Но в голове крутилась фраза, брошенная Максом напоследок, о том, что меня занесло на повороте. Я занималась самокопанием. Пробовала к решению задачи подойти с точки зрения чистой математики: складывая и раскладывая составляющие. Но все равно было слишком мало вводных данных и слишком много неизвестных. Уравнение никак не хотело биться. К концу воскресенья я себя сожрала с потрохами и пришла к выводу, что самое худшее, что меня ждет — это перевод в другой вуз. Но я до сих пор стояла на своем, что я ничего такого не сделала. Может, да — палку перегнула где-то, но и он не святой. И подтверждение тому до сих пор красуется у меня на шее. Вампир чертов!

— Зой, какая у нас аудитория? — спросила подругу, подходя ко входу универа.

— Двести пятая, — сверилась она с расписанием в телефоне.

— Ты знаешь куда идти?

— Откуда? — хмыкнула Зоя.

— Что ж, приступаем к поискам, — вздохнула я, когда мы зашли внутрь.

— Жень, ты иди, в аудитории увидимся. Ладно? Мне надо справку закинуть.

— Ладно, — пожала я плечами.

Мелькнула мысль, а что, если кто-то из черных мстителей меня выловит? Но мы в конце концов в цивилизованном обществе находимся. И я направилась на второй этаж, обоснованно предполагая, что аудитория двести пять именно там.

— Надеюсь, что типа, который проектировал это здание посадили или в психушку упекли, — сыпала я проклятиями спустя пятнадцать минут ползания по зданию.

Ну почему было не построить обычную квадратную коробку с одной лестницей? Так ведь нет! Переходы, переходики, переходища и лестницы, лестницы, лестницы, то тут заходишь в тупик, то тут в какой-то мрачный закуток. И хоть бы кто таблички повесил! Жлобы!

Вспомнился старый фильм, который очень любит моя мама, «Трое в лодке, не считая собаки», мы его раз сто, не меньше, смотрели. Группа людей ходит за проводником по лабиринту с целью выбраться, маленький мальчик видит свою булку, которая у него выпала минут тридцать назад и изрекает: «Мама, вот опять моя булочка!» «Тише, мальчик, мы эту булочку видим в первый раз!» — отвечает проводник. А почему, я вспомнила об этом фильме? Да потому, что, с*ка, я эту арку с приклеенной наклейкой каким-то добрым человеком вижу уже третий раз! Твою ж налево! Я походу заблудилась! Такое вообще возможно? Может, все это указывает мне на то, что пора валить отсюда?

— Привет, — услышала я знакомый голос.

— Привет…эммм…

— Петр. Мы в клубе виделись, — чуть улыбнулся.

— Да-да. Помню. Я тебе «бомбочку» должна. Спасибо, кстати.

— Да ничего. У тебя сейчас что?

— Основы государства и права.

— Оооо, Иваныч будет вести. Мужик принципиальный. Он уверен, что важнее его предмета только международный чемпионат по хоккею, — поднимая палец вверх, продекламировал Петя с умным видом.

— Ты на каком курсе?

— Третий.

— Да ты старичок, — усмехнулась я.

— Ну тип того. Если что, обращайся, — помолчал. — А ты куда идешь? Аудитория какая?

— Двести пять.

Он удивленно поднял брови.

— А здесь, что делаешь?

— Гуляю, — вздохнула.

Петя внимательно на меня посмотрел и хмыкнул.

— Пошли, гулена.

И мы потопали в ту сторону, откуда пришла я минутой ранее.

Парень оказался на редкость занимательным собеседником. Пока мы дошли до аудитории, моя копилка пополнилась знаниями о некоторых преподавателях — у кого можно схалявничать, а на чьих занятиях лучше выкладываться по полной; и о местном общепите — что можно из еды брать, а отчего лучше напрочь отказать, дабы не заработать гастрит.

— Мы пришли, — кивнул он.

Я подняла глаза. «Двести пять», — гласила табличка на двери.

— Спасибо, Петь!

Он кивнул. Подтянул рюкзак на плече.

— Ну ладно. Я пошел. У меня скоро тоже пара начинается.

А мне захотелось отблагодарить его и за «бомбочку», и за то, что без лишних комментариев исполнил роль навигатора, да просто за то, что он один из немногих, кто был добр ко мне.

— Петь, — окликнула я, собравшегося было уходить парня.

Он повернулся и вопросительно уставился.

— Эм…не люблю быть в долгу.

— Что?

— Ну я про «бомбочку». Давай я тебя угощу. Чаем, например, или кофе.

— Интересный ход, — усмехнулся парень. — Это тактика твоя такая: брать больше, а отдавать меньше?

— Могу еще и булочку добавить.

— А, может, без сложных схем? «Бомбочку» взяла, «бомбочку» отдай?

— Ох, после последнего раза, наверное, никогда больше пить не буду, — покачала я головой.

— Да, брось! С кем не бывает.

Блин, какой же он классный!

— Спасибо, Петь!

— Ладно. Увидимся, — и развернувшись, быстрым шагом пошел прочь от аудитории.

Я повернулась к двери и только взялась за ручку, когда услышала громкое:

— Женя? Ты же Женя Швед?

По коридору от бедра, как по подиуму шла Милана Ливанова собственной персоной. Вот только ее мне сейчас не хватало, — выдохнула я, разглядывая девушку. Черные туфли на высоком каблуке, черные зауженные брюки длиной три четверти, белая футболка с черным принтом, оголяющая одно плечо. Интересно, а что ей преподаватели говорят по поводу плеча? И говорят ли? Или она получает зачеты автоматом за кусок голой плоти? — задумалась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А Милана меж тем подошла вплотную и вперила в меня свой вопросительный взгляд.

— Чего молчим?

— Да. Я Женя.

— Можно тебя на пару слов? — весьма учтиво спросила Милана, отходя в сторону, и, пропуская студентов внутрь аудитории.

И чего на нее Аня гонит? Нормальная вроде девчонка.

— Давай, только недолго, — кивнула, отходя к окну.

— Не переживай, это займет одну минуту, — спокойно ответила та.

— Слушаю, — подняла взгляд на лицо девушки и обмерла.

Ливанова смотрела на меня… для такого взгляда не существует определения из одного слова… гнев, омерзение, пренебрежение, превосходство, жажда крови — вот те немногие эмоции, которые меня заставили отшатнуться, сделав шаг назад.

— Это я тебя слушаю.

— Что? — непонимающе я пару раз моргнула. Что она хочет от меня услышать?

— Не строй из себя дуру, — небрежно опустила глаза к моим кедам, оценивающе оглядела голубые джинсы — бойфренды и серую обычную футболку, поморщилась, будто увидела что-то неприятное и вновь пристально посмотрела в глаза.

— Если ты по поводу пятницы… — пытаясь нащупать нить, начала я.

— Нет, блин, по поводу всей твоей жизни, — ухмыльнулась она.

— Слушай, Милана, я тогда выпила чуть больше нормы… Ну и вот так получилось… Я не хотела. Прошу прощения за эту выходку, — выпалила я на одном дыхании, стараясь не отводить глаз от ее идеального лица.

— Ты сейчас шутишь?

— Ты о чем? — я перевела взгляд на взрослого коренастого мужчину с портфелем в руке, спешащего по коридору, и что-то мне подсказывало, что это наш преподаватель.