— Эта штука, сэр? Разве это не просто животное?

— Я думал, что ты большего мнения о животных, особенно с учётом профессором Макгонагалл и твоим крестным.

Гарри чуть не дернулся от осознания.

— Это анимаг? Стражи Нурменгарда-анимаги?

— К сожалению, нет, — сказал Дамблдор. — Нам лучше идти дальше, Стены Нурменгарда защитят нас от множества зорких глаз.

Гарри огляделся и вздрогнул. Из-за деревьев на него смотрели зеленовато-желтые глаза. Темные фигуры низко пригибались к земле, их невозможно было разглядеть в тени низко свисающих кустов ежевики. Он насчитал три, четыре пары глаз. Рассеянные среди деревьев, светящиеся по-звериному. Гарри не слышал, как они подошли.

— Пойдем, Гарри, — сказал Дамблдор. — Мы должны идти дальше.

Они шли, приближаясь к большому замку. Он выглядел красивым, уединенным и тщательно продуманным. Выветрившийся известняк говорил о старости, но тщательная детализация каменной кладки говорила о времени, предшествовавшем даже шотландским замкам. Ступени, ведущие в главный вестибюль, были широкими и легко вмещали толпу людей. Для них двоих было тревожно войти через толстые дубовые двери. Том не дождался их и уже скрылся из виду без малейшего колебания. Гарри хотел, чтобы у него было такое же мужество.

Гарри придержал дверь открытой, убедившись, что она не задела Дамблдора, когда тот медленно вошел. Не торопясь и оставаясь спокойными, они приготовились к встрече с коллекцией монстров в человеческом обличье.

Солнце осветило холл, и Гарри замер, увидев нового посетителя. Существо, которое он сначала не узнал — конечно, ничего из тех, чему их учил Хагрид. Он был большим, даже стоя, его плечи, вероятно, достигали самой нижней кости грудной клетки Гарри. Он был темный, пушистый на вид, с плюшевым мехом. Широко раскрытые глаза, заостренная морда с несомненно острыми зубами.

— Лупеску, — сказал Дамблдор, отвлекая Гарри от своих наблюдений. — Это нурменгардские палачи.

— Что они такое? — спросил Гарри, глядя на толстые лапы. Почти как львиная, но заостренная. Глаза смотрели на него, тело застыло, как статуя.

— Волки, мой мальчик, — сказал Дамблдор. В его голосе звучала боль, видимо их вид вызывал плохие воспоминания. — Это серые волки, но не только.

— Анимаги? — Гарри прищурился, сумев различить слабый след красновато-коричневого рисунка на темном меху. Его морда было белой, как будто он окунул голову в открытую банку из-под краски.

— Нет, — просто ответил Дамблдор. — Они разумные существа, но не совершай ошибку, обращаясь с ними как с волшебниками. Относись к ним с большей осторожностью, потому что у них нет чувства заботы и милосердия, которыми обладают даже самые темные души.

Лупеску пошевелился, медленно поворачивая свою толстую голову, чтобы посмотреть на деревья. Теперь, когда Гарри смог разглядеть его тело, оно действительно было похоже на собачье. Единственным псом, которого Гарри хорошо знал, по мимо Риппера, был его крестный в анимагической форме. Но даже тогда это…существо было гораздо больше Сириуса. По размерам эта тварь, скорее всего, сравнялась бы с Лунатиком, может быть, даже больше, с густым мехом и высокими заостренными ушами.

— Это нормально, что они такие большие? — спросил Гарри. Животное выглядело непропорционально большим — достаточно большим, чтобы на нем можно было ездить верхом. Даже Хагрид, вероятно, остановился бы при виде этого животного, но все же достаточно маленького, чтобы беспрепятственно пройти в дверной проем.

— Все Лупеску довольно крупные, — сказал Дамблдор. — Они…следствие величайшей ошибки человека.

Волк наклонил голову, и легкий ветерок взъерошил его мех. Густой и мягкий, но глаза жестокие и любопытные.

— Видишь ли, Гарри, — вздохнул Дамблдор. — Когда мы всем сердцем направляем наши мысли к цели, ничто — даже сама природа и магия — не может предотвратить нашу ошибку.

Сердце Гарри бешено заколотилось. Он вдруг почувствовал огромную благодарность к толстым каменным стенам и тяжелой дубовой двери, за которой они стояли. Внезапно стало казаться гораздо более разумным, что замок функционирует, дабы защитить их от внешнего мира.

У Гарри перехватило дыхание, когда он с ужасом осознал, что сейчас пять больших волкоподобных зверей охраняют линию деревьев. Наблюдая за ними любопытными глазами и бесшумно ступая огромными лапами. Различающиеся цветом шерсти и умом, но одинаково опасные.

— Я не могу представить никого, кто мог бы это сделать, сэр, — признался Гарри, и слова на мгновение застряли у него в горле.

Дамблдор вздохнул. Тяжело, устало. Гарри не мог понять, почему этот человек выглядит таким усталым при виде этих животных.

— В юности… — Дамблдор помолчал, говоря тихо и словно пристыженно. — Мы во многое верим и совершаем много ошибок. Мы не сломлены, но, о Гарри, мы так испорчены.

Лупеску, стоявший посреди дороги, с которой они пришли, с бессловесным рычанием щелкнул челюстью.

Том не стал их дожидаться и даже не обратил внимание на тихие шаги Дамблдора и Гарри. Том откинулся назад, прислонившись к каменным опорным колоннам, стоящим с краю помещения, когда Гарри и Дамблдор обратили на него внимание. Они оба почти могли видеть свое дыхание в воздухе.

— О, привет, — сказала молодая девушка. Она казалась странно неуместной в этом мрачном замке. Яркие глаза и толстый шерстяной плащ. Он был приятного темно-красного оттенка, и на ней был толстый вязаный шарф и меховые варежки, которые она быстро сняла, увидев их. — Я видела свет у входа, у вас была назначена встреча?

Том попятился, шаги его были тихие, лицо задумчивое. Гарри неловко заерзал под ярким любопытным взглядом молодой женщины. Она не могла быть намного старше Билла.

— Боюсь, мы прибыли неожиданно, — сказал Дамблдор с таким же сожалением. — Если вы передадите весточку Мадам, мы будем вам очень признательны.

Молодая женщина по-совиному моргнула, свет фонаря делал ее больше похожей на тележную помощницу, чем на секретаршу в одной из самых страшных тюрем в мире.

— О, ее график немного не нормирован, — женщина пожевала нижнюю губу.

По другую сторону стола стояли огромные масляные фонари, как на старых китобойных судах. На столе у нее лежала тонкая записная книжка, наверное, в две дюжины страниц, вшитых в старый потрескавшийся корешок. Гарри отметил, что было заполнено всего несколько страниц, а самая ранняя дата — почти столетие назад.

— Мадам, — женщина, к своему удовольствию, проверила это слово на язык, явно чужое и новое для неё. — Получит отчет за день примерно через час. Мне нужно, чтобы вы расписались в реестре гостей, и я просканирую вас на поиск запрещенных магических предметов. Вы также должны сдать на хранение палочки, летучий порошок, портключи и другие подобные транспортные устройства в наш охраняемой склад. Запечатанный кровью, конечно! Могу я узнать ваши имена?

— Конечно, — улыбнулся Дамблдор. — Вы предпочитаете полные имена или упрощенные?

— Упрощенные, здесь не так уж много места на ближайшие четыре десятилетия! — сказала женщина, небрежно постукивая по книге.

— Очень хорошо, Альбус Дамблдор. Со мной Гарри Поттер и Том Риддл.

Женщина что-то пробормотала и кивнула, работая над чем-то за своим столом. Гарри заметил, что у нее две косы, закрученные вверх и свисающие на макушку, как бараньи рога. Они выглядели ужасно сложными.

— Мистер Дамблдор, вы уже некоторое время набиваете себе цену, — дразнила женщина, передавая маленькую коробочку, которую могла бы нести даже Хедвиг. — Мадам уже много лет проклинает ваше имя! Лупеску хорошо к вам отнеслись? Я думаю, что Эгида патрулирует залы прямо сейчас, но я могу ошибаться, — женщина захихикала и протянула Гарри и Тому еще две одинаковые коробки.

— Они были в порядке, — резко отрезал Том. Радость женщины не угасла.

— Это хорошо, они иногда становятся немного резкими с гостями с тех пор, как тот комитет из Италии… — она замолчала. — Ну, разве не все мы становимся немного злыми с грубыми людьми? В любом случае, следуйте за мной, не заблудитесь, а то потеряете ногу, а то и две!