Наконец она подняла глаза и достала из сумки еще один хрустальный бокал.

— Вина? В конце концов, ты еще несовершеннолетний.

Том коротко кивнул, настолько ошеломленный, что не мог придумать, как противостоять странной личности этой женщины.

— Превосходно, — она напевала, взмахивая палочкой и едва слышно шепча заклинания. — Забавно, не правда ли? Я знаю два оскорбительных заклинания и еще дюжину для открытия и запечатывания бутылок вина в зависимости от содержания, — она раздраженно закатила глаза, — Шардоне требует…менее сильного прикосновения.

Она взмахнула палочкой и заговорила, отлевитировав хрустальный бокал к Тому. Он поймал его правой рукой, изящно придерживая. Крина еще не сделала ни глотка, а он не дурак, чтобы пить раньше нее.

— Скажите, мистер Риддл, откуда я? — решительно спросила Крина.

Том слегка покрутил стакан.

— Румыния.

Она кивнула без малейшего признака несогласия.

— Румынское магическое образование делится на специализированные области, определяемые по профессиям. В юности я решила более тщательно исследовать магию разума.

Том слегка напрягся.

— Легилименция-не простое искусство.

Крина улыбнулась, тонкая изогнутая вверх губа была скрыта секундой позже глотком вина.

— Это правда, — проговорила она после того, как сглотнула, ее губы покраснели. — Я не претендую на мастера легилименции. Я нахожу более естественным резонанс с окклюменцией. Фактически, Всемирный совет по сертификации согласен с моим утверждением, что я являюсь экспертом в этой области.

Том сделал глоток вина. Вкус был гладким, а затем резко осел кислинкой на языке. Пары алкоголя ударил ему в нос.

— Я мастер астральной проекцией, консенсуальной одержимости и разделенного сенсорного восприятия, — спокойно продолжала Крина. — Хотя в среднем я открываю больше винных бутылок, чем чужих чувств.

Том спокойно отпил еще глоток.

— Я опубликовала несколько книг, в которых исследуются умственные способности людей, подвергшихся различным проклятиям. Меня также привлекали для помощи с когнитивными исследованиями для нескольких темных когнитивных заклинаний, таких как сломанная личность. Было опубликовано несколько исследований, если тебе небезразлична такая бессмысленная информация.

Том постарался не обращать внимания на маленькую шпильку, пронзившую его при этих словах.

— Почему вы считаете, что это информация бессмысленная, если потратили на нее столько времени?

Крина откинулась на спинку стула, чтобы устроиться поудобнее.

— Бессмысленная, потому что к вам это не относится, Мистер Риддл. Я одна из самых опытных ведьм-медиумов в мире, и я ненавижу, когда мое время тратится впустую. Не всех можно подкупить алкоголем.

Лицо Тома слегка дернулось.

— Вы слишком молоды, чтобы достичь таких высот за столь короткое время.

Крина даже не моргнула.

— У меня очень напряженная работа. Я принимаю больше расслабляющих ванн, чем советуют для моего собственного здравомыслия.

— Вы сидите в пузырях и забываете обо всем на свете? — холодно спросил Том.

— Конечно, нет, — Крина сделала глоток из своего бокала. — Я разоряюсь на лаванду и вулканические соли. Поверьте мне, Мистер Риддл. Не все из нас выползли из кишащей червями траншеи.

Рука Тома сжалась вокруг стакана, который он держал. Другая рука сжалась, пока не лопнули волдыри.

— О боже, — заметила Крина, не слишком обеспокоенная видом засохшей крови и гноя. — Это выглядит как несовместимый магический урон. Я удивляюсь, почему вы вообще попытались сделать что-то настолько вредное для себя.

Последовала пауза, затем Крина покачала головой.

— Прошу прощения, это был риторический вопрос. Мой пациент отказывается говорить, поэтому я делаю это за нас обоих.

— Я бы не возражал, если бы вы перестали говорить все вместе, — улыбнулся Том едко и резко.

— Потому что мои слова звучат угрожающе, — перевела Крина. — Потому что ты наслаждаешься ложным чувством страха, которое внушаешь другим. К сожалению, мне довелось столкнуться с бесчисленными ужасами, и ты не произвел на меня того впечатления, на которое надеялся.

Том проигнорировал острый подкол и то, как вспыхнул его гнев на мгновение.

— Вы когда-нибудь устаете от бессвязной болтовни?

— Вы когда-нибудь устаете от попыток внушить страх другим, несмотря на отсутствие физических доказательств ваших способностей? — возразила Крина почти с игривым оттенком. — Может быть, вам стоит свернуть птице шею ради меня? Заколите котенка, чтобы показать мне вашу истинную психопатическую природу, Мистер Риддл.

Том испытывал противоречивые чувства. Он мог повиноваться бурлящему голосу в своем сознании, который убеждал его наброситься и подтвердить, что он был чем-то, чего следовало опасаться. С другой стороны, делая такие вещи, он подтвердит, что все, что она сказала, было действительно и как таковое применимо к нему. Том Риддл прожил так долго, будучи самым умным существом в этой комнате. Он преуспевал, зная, что у него есть преимущество, и любое время, когда он был без него, было, несомненно, хаосом.

Том Риддл прикусил язык и с трудом сдержался, подавляя вскипающий в крови гнев. Крина улыбнулась, склонив голову в самом тонком проявлении восхищения.

— Впечатляет, — спокойно пробормотала она. — Я была почти уверена, что ты на это клюнешь.

Рука Тома слегка дернулась, но он не ответил.

— Я думаю, что эта твоя рука очень впечатляет, — сказала Крина, делая маленький глоток. В ее бокале оставалось совсем мало вина, но это, казалось, ничуть ее не смущало. — Тот факт, что ты сознательно использовал чью-то палочку, зная о возможных последствиях. Ты оценил свои риски и преимущества и игнорировал последствия боли или возможность травмы. Ты ни разу не колебался, и твой бокал не опрокинулся, несмотря на волнение. Амбидекстр?

Губы Тома слегка дрогнули.

— Доминирующая левая рука-это знак дьявольского ребенка.

— Для тебя есть гораздо больше признаков, чем доминирование левой руки, — заметила Крина.

Том слегка кивнул в ответ.

— Какое отчаяние ты, должно быть, испытываешь. — тихо продолжила Крина, замолкая, постукивая пальцами по хрусталю. — Добровольно искалечить себя этим. Судя по твоей собственной магической подписи и состоянию комнаты, когда я вошла, ты использовал палочку мистера Блэка?

Молчание Тома сказало само за себя.

— Как любопытно, — задумчиво произнесла Крина, и в ее глазах впервые мелькнула искорка чистого любопытства. — Ваше ядро и подпись должно быть очень разные, чтобы отреагировать так…враждебно, на кого-то другого. Тогда ты, должно быть, невероятно бережно относишься к своей палочке, у кого она сейчас?

Том сделал глоток своего напитка и задержал его на языке. Он сглотнул и проглотил свою гордость.

— У Альбуса Дамблдора.

— Я поговорю с ним, чтобы он вернул её, — отреагировала Крина почти мгновенно. — Скажи мне, ты причиняешь себе боль?

Том не ответил, и Крина тихо фыркнула.

— Простите меня, — напряженно извинилась она. — Я совсем забылась. Иногда трудно говорить с молодежью из-за…цензуры над такими … темами. Могу ли я отклониться от темы на более знакомую территорию?

Том внимательно посмотрел на нее.

— Как вы предлагаете это сделать?

Крина поставила стакан на пол и снова полезла в сумку. Она достала небольшую бумажную коробку вместе с каким то незнакомым пластиковым предметом. Она открыла коробку, и Том никогда не забудет этот бумажный яд, который успокаивал его, когда дрожала земля.

— Вся эта пачка твоя, — она вежливо передала ее. — Я полагаю, ты справишься с зажигалкой. Она маггловского происхождения, но проста в эксплуатации. Отказ от никотина-это жестоко, учитывая твою ситуацию.

Том нащупал один из гладких бумажных рулонов. Маленькие пятна на его пальцах все еще были, прошло много времени с тех пор, как он нашел пачку в разрушенных руинах бомбоубежищ.

У зажигалки была кнопка, он щелкнул ею и обжег пальцы знакомым теплым поцелуем.