Деревенская жизнь нравилась Алене своей неторопливостью и размеренностью. Нравилось просыпаться под кукареканье петухов, кудахтанье кур, мычание коровы. Алена лежала под цветастым самодельным одеялом, слушая, как звенит подойником бабушка, покрикивает на озорного бычка Борьку дедушка. Потом она снова сладко дремала в установившейся тишине и думала о том, как хорошо ей сейчас. Детям разрешалось спать ,сколько захотят. Закончив утреннюю дойку и выгнав коров на пастбище, бабушка с дедушкой возвращались в дом и отдыхали. Алена вставала и на цыпочках шла на улицу. Там, в летнем домике, на столе стола крынка молока, накрытая полотенцем от мух. В шкафу лежала буханка хлеба. На краю печки, в алюминиевой кастрюле томилась вареная картошка со сливочным маслом. Алена выкладывала на тарелку несколько картофелин, резала их на плоские диски. Наливала в кружку молоко. Потом макала кусочки картошки в растопленное сливочное масло и жмурилась от удовольствия. Поев, она мыла за собой посуду и шла за ограду. За грунтовой дорогой зеленели луга и цвели цветы. Алена бежала к своим любимым – голубым незабудкам. Они цвели целыми куртинками, взирая на девочку своими нежными желтыми глазками тычинок. Алена ложилась на траву, стараясь не помять цветы, и смотрела на плывущие облака. Она могла лежать так часами, наблюдая, как причудливые формы облаков превращаются в разные фигуры и силуэты. В какой-то миг, ей казалось, что она оторвалась от земли и парит в этом голубом небе, так похожем по цвету, на лепестки незабудок. Она была счастлива. Если не было домашних дел, после обеда Алена брала книжку и уходила читать в лесополосу, возле железной дороге. Полоса деревьев, состоящих из тополей, яблонь, черемухи и боярышника, посаженных ровными рядами, называлась садами. Алена забиралась на большой раскидистый тополь, удобно садилась между ветвей и раскрывала книгу. Это было ее укрытие от младшего брата и других деревенских детей. Они искали Алену, звали ее поиграть с ними. Но она наблюдала сверху за их поисками и сидела, не шелохнувшись. Убедившись, что дети убежали, Алена продолжала читать. Она нуждалась в уединении и наслаждалась им.
Часто, к бабушке привозили двоюродную сестру Ольгу, дочку тети Шуры. Ольга подросла и требовала к себе внимания. Она капризничала, желала, чтобы, ее развлекали.« Бабушка, где, Алена? Пусть, она играет со мной! Хочу, чтобы, она играла со мной!» – сразу канючила Ольга, едва, переступив порог бабушкиного дома. Не найдя старшую сестру, Ольга бросалась жаловаться матери. « Мама, пусть Аленка играет с Олечкой и следит за ней! Вечно, она, куда-то убегает, от ребенка! » – возмущалась тетя Шура, обращаясь к бабушке. « Алена у нас, затворница. Она любит, быть одна. Оставьте ее, в покое! Затыркали, совсем , девку! Она сама, еще, ребенок, а вы с Томкой, ее, в няньку, превратили!» – отвечала бабушка. За эти слова, Алена была ей благодарна. Она не любила водиться, с младшей , вечно ноющей сестрой. Недовольная Ольга выбегала, из дома и громко рыдала, во дворе. Алена, к тому времени, уже, была в своем очередном укрытии, а, брат убегал, к соседским мальчишкам. Плаксивая и избалованная Ольга шмыгала носом, уткнувшись, в плечо тети Шуры. « Вечно ты , мама, поважаешь, свою любимую Аленочку! Во всех путних семьях, всегда, старшие водились с младшими! К тому же, Томка мне обещала, что, Аленка будет водиться с Олечкой!» – рассерженная тетя Шура, увозила Ольгу обратно. И ,снова, наступала блаженная тишина. Алена лежала на сеновале и ,с грустью думала, что, тетка поехала разбираться с матерью, насчет, ее непослушания. Не пройдет и дня, как, приедет рассерженная мать. Она скажет: « Если, ты не будешь водиться с Ольгой, то, больше не поедешь, к бабушке. Я запру тебя в доме, на все лето!». Отлучение от любимой бабушки, было, невыносимо. Придется развлекать, ненавистную противную Ольгу. « Когда, я вырасту и выйду замуж, у меня будет, только, один ребенок. Я не позволю, чтобы, ему мешали жить, братья и сестры!» – размышляла Алена.
А пока, она слезала по лесенке, с чердака дома и шла к бабушке, смотреть на вечернюю дойку. Ульяна Петровна в чистом фартуке, со сверкающим металлическим подойником в одной руке, с куском посоленного черного хлеба – в другой, шла доить Зорьку. Сначала Зорька получала свой хлебный паек и жевала его, размахивая хвостом. Бабушка садилась на низенькую табуретку, привязывала кончик хвоста к задней ноге Зорьки, поглаживая корову по животу и приговаривая : « Ну, ну, не нервничай, Зоренька! Девочка моя!».Корова слышала голос хозяйки, успокаивалась и стояла смирно, пока бабушка бережно смазывала вымя сливочным маслом, разминала соски, а потом начинала дойку. Струйки молока звонко ударяли о край ведра, затем ведро наполнялось и, вскоре, бабушка вставала с полным подойником пенистого парного молока. Алена брала у нее ведро, а бабушка протирала влажное коровье вымя чистым мягким полотенцем. Только после того, как Зорька вставала на свое место в стойле, вновь размахивая своим хвостом, всем своим видом показывающая чувство выполненного долга, Алена с бабушкой шли в летнюю кухню. Там, на столе стояли три стеклянные чистые, высушенные на печке, банки. Ульяна Петровна накрывала горлышко банки белоснежным марлевым кусочком, и медленно процеживала молоко. Пена и мелкий мусор оставались на марле, в банку лилась чистая теплая струя молока. Алена, как завороженная, смотрела на действия бабушки. Почти каждый вечер она наблюдала этот ритуал вечерней дойки, но насмотреться не могла. Доброе усталое, такое родное лицо бабушки, ее пухлые руки , пахнущие молоком, тихий деревенский день, близящийся к концу – все это наполняло существо Алены странной чудесной силой и счастьем. Вечером все собирались на кухне, за ужином. У входа в дом, справа у стены, стоял большой деревянный, обитый медными полосками, сундук, покрытый мягким домотканым покрывалом. Это было любимое место Алены. Вечерами, после ужина, бабушка начисто протирала стол сухой чистой тряпкой и садилась читать вслух. Происхождение, бабушка имела самое благородное – ее отец, Петр Вахрушев, был почтенным дворянином, руководил городской управой. Бабушка, до начала революции, успела окончить два класса гимназии. Грянувшие революционные перемены разрушили всю ее состоятельную жизнь, но традиции, усвоенные в детстве, она стремилась передать своим внукам. Одна из традиций – вечерние чтения вслух. Они были почти ежевечерним ритуалом. Если отключали электричество в деревне, то бабушка приносила из кладовки настольную керосиновую лампу и, все равно, читала книги. В свете керосиновой лампы, освещающей деревенскую кухню, оживали герои произведений и двигались на белой стене, причудливые и волшебные… Бабушка читала разные книги.В основном, это были классические произведения Толстого, Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Гоголя. Слушать бабушку было очень интересно. Из ее уст, Алена услышала « Войну и мир», « Анну Каренину», «Евгения Онегина» и многое другое. Ульяна Петровна читала неспешно , проговаривала каждое слово. Иногда она терпеливо поясняла значение слов или читала перевод иностранного слова, напечатанный внизу страниц. Дедушка, в это время, сидел у другого конца стола и пил чай из твердых китайских плиток. Процесс заваривания чая дед превратил в ритуал. Сначала он заливал кипяток в фарфоровый чайник с красными цветочками по бокам. Потом выливал из него остывшую воду. В согретый чайник дедушка засыпал кусочки , которые он отламывал от огромной черной плитки. Снова заливал крутым кипятком эти кусочки, накрывал чайник кухонным полотенцем и ставил на краю печки. Пока чай заваривался, дедушка доставал из буфета большие куски сахара, хранившиеся в полотняном мешочке, раскалывал специальными щипчиками на маленькие кусочки и укладывал в стеклянную сахарницу с крышкой. Алена , не отрываясь смотрела на точные движения дедушки, он все делал не спеша и размеренно. Когда чай настаивался, дедушка наливал его в свою любимую белую кружку с нарисованной веточкой брусники, на боку. Затем ловко цеплял ложечкой кусочек сахара из сахарницы и медленно размешивал сахар в кружке. Бабушка терпеливо ждала, когда дедушка размешает чай и начинала читать. Если дедушка еще не закончил хозяйственные дела и не зашел в дом, то чтение не начиналось. Все понимали, что дедушке тоже было интересно слушать бабушку. Хотя ему, вообще, не пришлось учиться. Алексей Андреевич происходил из простой, хотя и зажиточной крестьянской семьи. Рано умерли его родители, не вынесшие разорения, во время революции. С раннего детства маленький Алеша вынужден был, работать, в колхозе. Поэтому, дедушка был, практически, неграмотным, с трудом, мог писать, свою фамилию и имя. Умение жены читать книги вызывало у него, невольное уважение. Негромкий голос бабушки, просто, завораживал. Алена, в счастливой дреме, лежала на своем любимом сундуке, свернувшись калачиком. Вместе с героинями исторических романов, она танцевала на балах, выступала в роскошных кринолинах, слушала любовные признания прекрасных кавалеров и страдала от неразделенного чувства.
