Противники сошлись вновь, теперь удары уже сыпались с обеих сторон. Озверевший от боли оборотень и не менее злой Шрам с бешеной скоростью наносили друг другу удары, но ни один из них не достигал цели. Схватка из быстрой перешла в сражение на износ.

Неспящий понимал, что долго он такого темпа не выдержит, слишком много сил ушло на тот стремительный рывок, предназначенный для спасения девушки. Отбивая удары, он просчитывал все возможные варианты. Таковых выходило целых два. Первый – использовать все оставшиеся силы и сбежать. Но это означало бросить девушку на растерзание оборотню. Второй заключался в том, чтобы продолжать схватку в надежде на то, что ребята успеют прийти на выручку до того, как он выдохнется.

Первый вариант Игнат отмел сразу и не потому, что это означало провалить и без того трещавший по всем швам план и упустить оборотня. Тварь никуда бы уже не делась, Крот наверняка запомнил его ауру и смог бы без проблем найти его в дневное время. Шраму не хотелось бросать девчонку,… не хотелось вновь переживать ужас, испытанный в подвале усадьбы… ужас от собственного бессилия и недальновидности!

Понимая, что времени у него не так уж и много, он перестал атаковать вервольфа и перешел в глухую оборону. Так продолжалось еще минут пять, а потом откуда-то сбоку появился Горын, с размаху врезавший оборотню кулаком куда-то под левое ухо. Не выдержав сокрушительного удара, тварь повалилась на асфальт, клацнув зубами о поребрик.

– Меня что, не мог подождать?! – обернулся к товарищу Семен.

– Гор, сзади! – Игнат заметил, что оглушенный зверь начал подниматься.

Горын выхватил секиру и обернулся, но, увы, сделал это слишком уж медленно. Огромные челюсти сомкнулись на рукояти его грозного оружия, ровно посредине. Оборотень затряс головой, пытаясь вырвать топор из рук лысого парня, Семен же уперся ногами, и топор отпускать не желал. Не став дожидаться, чем кончится это противостояние, Шрам нырнул между противниками и, перехватив клинок обратным хватом, одним движением взрезал живот вервольфа. Из раны ударил фонтан крови, окатив обоих друзей, а следом с мерзким шлепком упали на асфальт внутренности. Обратным движением Игнат порезал жилу над коленом оборотня. В то же время грохнули два выстрела – подоспевший Шаман стрелял на бегу. Одна пуля угодила в голень зверя, вторая – в плечо.

Однако тяжелораненый и упавший на колени монстр сдаваться не собирался! Здоровой рукой он врезал Горыну по лицу, но удар вышел слабым. Семен, наплевав на первое и самое важное правило «никогда не выпускать оружия из рук», принялся охаживать оборотня кулаками по голове.

– Да… что ж… ты… такой… живучий?! – приговаривал он, сопровождая каждое слово очередным ударом. Шрам, находившийся справа от зверя, по самую рукоять вогнал клинок над его ключицей. Прозвучали еще три выстрела, Шаман бил почти в упор, но пули лишь оцарапали волчью морду.

Неожиданно глаза вервольфа расширились и стали тускнеть. Из его груди показалось острие Сашкиного клеймора. Зверь несколько раз дернулся и разжал челюсти.

– В сердце… в сердце надо бить!… – сказал Крот, переводя дыхание. – Сколько про это можно твердить?!

Уперев ногу в спину распластанного зверя, уже начавшего принимать человеческий облик, Саня высвободил свой меч.

– Да знаем мы всё! Только как-то не с руки – отвечал Шрам, пытаясь вытащить застрявший в мертвеце клинок. – Семен, да помоги ты мне, не видишь, одной рукой не выходит!

Горын без слов, не прилагая никаких усилий, освободил оружие друга.

– Это он? – спросил Шаман, глядя на лежащее лицом вниз тело. – Бизон?

– Да хрен его знает! Посмотри сам – ответил Шрам, вытирая лезвие о траву.

Андрей поддел тело носком ботинка и резким рывком перевернул его на спину.

– А руками это сделать нельзя? – спросил Крот, наблюдая за манипуляциями друга.

– Я брезгую! – ответил тот. – Эти два мясника… – указующий перст обратился на Семена и Игната – …его чуть ли ни в салат «оливье» покрошили!

Вправляя выбитые пальцы, к мертвецу подошел Шрам. Он внимательно вгляделся в искаженное агонией лицо и вынес вердикт:

– Это не Бизон! А если и он, то очень резко постаревший!

Перед Неспящими лежал сухонький старик лет восьмидесяти.

– Ну, я где-то то ли читал, то ли слышал, что ликантропия иссушает тело… – начал было Андрей.

– Да, но не на шестьдесят пять лет за неполных три недели! – оборвал друга Игнат. – Это всего лишь обычный вервольф, а не Бизон. Ладно, решайте пока, что с телом делать, а я свой второй клинок поищу.

– Да чего его искать, вон он в дереве,… как раз над девчонкой! – Савьюр указал рукой туда, где Шрам оставил спасенную. Все обернулись.

Девушка сидела в той же позе, в какой её оставил Игнат, прислонив спиной к стволу, а всего в паре сантиметров над её головой, позвякивая цепочкой на ветру, находился белый скимитар Данковского.

– Чем она тебе так насолила, что ты в неё оружием швырнул?! – улыбнулся Горын.

– Да иди ты лесом! – сказал Шрам, направляясь к дереву.

– Решил добить, чтоб не мучилась?! – крикнул ему вслед Шаман.

– В сердце бей, в сердце! – поддержал друга Крот.

– Займитесь трупом лучше, советчики…

Подойдя к дереву, Шрам первым делом осмотрел раны девушки. На первый взгляд вроде ничего серьезного не было: разбитые колени, ссадины на руках,… но вот на спине у нее остались длинные следы от когтей. Они располагались вдоль позвоночника, три слева и один справа. Эти раны требовали немедленной перевязки.

Достав из кармана складной нож, Игнат, недолго думая, вспорол одежду девушки. Плащ был слишком плотным, к тому же перепачкан в грязи, так что на бинты пошла блузка, но закрыть все раны ей не удалось. Скинув на землю собственный плащ, Шрам пожертвовал для перевязки и свою испорченную футболку. Но как он ни старался, места, испачканные собственной кровью, оказывались напротив ран девушки. Поразмыслив, парень решил, что вреда это не принесет, и продолжил оказание помощи. Мешал лифчик и Шрам, немного поколебавшись, избавил девушку и от него. Стараясь не смотреть на открывшийся вид, он закрепил повязку на её ключице. Накинув ремни ножен на голые плечи, Игнат вытащил из ствола белый клинок, затем завернул девушку в свой плащ и, подхватив её на руки, направился к друзьям, сверкая новыми татуировками. На его правой руке, помимо знака Неспящих, (двух лишенных век глаз) расположенного на запястье, теперь красовалось руническое кольцо, заплетенное в скандинавскую вязь. А на левой от кисти и до ключицы, уходя на лопатку, аккуратно огибая входной и выходной след от пули, пылало черное пламя сложного узора. При движении рукой казалось, что огненные языки движутся.

Подходя к друзьям, парень услышал часть их разговора:

– Ну и что мы майору представим?! Труп-то вполне человеческий! – говорил Крот.

Бросив быстрый взгляд на тело, Шрам нашел ответ.

– Голову.

– Что? Какую еще голову?! – не поняли остальные.

Игнат пошевелил ногой голову покойника и ответил:

– Вот эту голову,… точнее только череп.

– Ну и зачем ему эта пустая черепушка?! Мы же обещали показать чудище, от которого кровь стынет в жилах, а не останки восьмидесятилетнего деда! – не унимался Крот.

– У оборотня в человеческом облике зубы в два ряда – просветил его Данковский.

– Да быть не может! – удивился Горын.

– А ты ему рот открой и посмотри.

– Нет уж, поверю тебе на слово. Так что, рубить?

– Да, только не увлекайся этим головотяпством.

Семен наклонился над телом, чтобы откинуть волосы покойника.

– Смотрите-ка, на нем ошейник!

На шее мертвеца действительно было обычное кольцо из толстой кожи с небольшой железной бляшкой. Друзья не заметили его сразу, так как оно было сильно залито кровью и закрыто волосами.

Сняв ошейник, парни смогли рассмотреть бляшку получше. На ней были всего две буквы, написанные на латыни: «Р. Г. »

– А у песика, похоже, хозяин был. Есть соображения по этому поводу? – спросил Шаман, вертя находку в руках.