Дженнифер с улыбкой смотрела ей вслед. Но стоило ей вернуться к своим мыслям, как тоска снова впилась в сердце ледяной хваткой. Марс не пришёл и сегодня. Уже второй день. Вот дерьмо! Почему она вообще так волнуется об этом! Это ужасно бесило. Нельзя влюбляться в него, просто опасно! С тех пор, как она призналась самой себе, в том, что начинает чувствовать к нему, разум разделился на две половинки. Одна, до жути хотела Марса, и ждала его появления, как ждут дождя в засуху, а другая говорила, что это безумие, что нужно срочно одуматься и прекратить всё это, пока не поздно. Она еле сдержала подкатившие к глазам слёзы, и побрела в спальню. Там, уютно свернувшись калачиком, прямо посередине кровати, её ждала Луна. Аккуратно, стараясь не потревожить кошку, Джен нырнула под одеяло. Уже через секунду, до неё донеслось нежное тихое мурлыканье, которое так хорошо успокоило и убаюкало.

Утром, открыв глаза, Дженнифер уже знала: если он не придёт и сегодня – она умрёт! Неважно как, но вероятнее всего от разрыва сердца. Целый день она паниковала, испытывая ничем необъяснимое удушье, у неё тряслись руки, она билась обо все косяки в доме и спотыкалась обо все пороги. Она не могла найти себе места, и металась, словно в горячке. Мерила (ОН) шагами (НЕ) комнату (ПРИДЁТ), и вслушивалась в шорохи (ОН), и всматривалась в окна (НЕ), и всё было без толку (ПРИДЁТ). Выйти с ним на связь не было никакой возможности, ведь Марс не носил с собой телефона. Она совсем не знала, куда себя деть и чем занять, всё равно ничего путного у неё не получилось бы. Подумав, она накрыла скатертью маленький столик у окна. Шторы были опущены, в комнате царил полумрак. Сосредоточенно наморщив лоб и брови, она намазывала маслом тосты, принесла джем, заварила крепкий чай. Хруст корочки под ножом, по всей комнате разносился тёплый сладковатый запах корицы. Она решила, что утром пойдёт на учёбу, потому что ещё один одинокий день в этом доме и она окончательно свихнётся! К вечеру, поняв, что худшие предположения подтвердились, и Марс не появится, она, не выдержав, громко зарыдала в подушку.

***

Многодневная жара, конечно, не могла пройти бесследно. Сегодня точно будет ливень, и скорее всего очень долгий и сильный. Об этом можно было догадаться, потому что на улице было как-то особенно тихо и знойно, как и бывает обычно в предгрозовые минуты, когда всё замирает и солнце светит вовсю, но половина неба уже закрыта иссиня-чёрными тяжёлыми тучами. Дженнифер всегда казалось, что в этой тишине есть что-то зловещее, потустороннее. И, тем не менее, она любила такую погоду.

Вернувшись из колледжа, она покормила кошку и уже собиралась позвонить Стефани, и договориться о встрече, как в дверь постучали. Казалось бы, что в этом звуке особенного – стук в дверь, но у Джен подкосились ноги, и так бешено застучало сердце, что она почувствовала его у самого горла, а затем в желудке. С дрожащими коленками она подошла открывать. На пороге стоял Марс. Дженнифер даже спросить была не в силах, почему его не было, все эти жуткие дни и почему он пришёл именно сегодня – просто стояла и любовалась его красотой. Оказалось, что всё это время у неё в животе был огромный болезненный узел, но теперь он вдруг развязался, и она испытала невероятное облегчение.

— Привет, Дженни, — мягко произнёс Марс. С собой он принёс пару бутылок вина, горячий уличный ветер, и самую очаровательную извиняющуюся улыбку, которую ей только приходилось видеть. Голова Джен вмиг стала пустой и лёгкой, важно было только то, что он здесь. Что стоит такой ошеломительно красивый. Что зовёт её «Дженни». Слёзы, как водится, были тут как тут, но она запретила себе плакать. Это глупо. Но… проклятье! Ты ещё в ноги ему кинься, или на шее повисни, за то, что соизволил прийти! Дура! Но, как ни странно, именно этого ей и хотелось больше всего на свете.

— Привет — пролепетала она.

— Пустишь? Через дверь в этот дом я ещё ни разу не входил, — Марс развязно, но так обаятельно улыбнулся, что у Джен закружилась голова. Всё, что она смогла, это криво улыбнуться в ответ.

— Есть предложение. Скоро начнётся настоящий ураган, но пока мы могли бы посидеть немного на крыше?

На крыше? Он шутит так? Да она готова была сидеть, стоять, лежать с ним, и что там ещё – где угодно! Стараясь не слишком показывать свою радость, она постаралась ответить как можно спокойнее (просто скажи “да” и заткнись!):

— Конечно. С удовольствием. То есть, да, мы могли бы...

Они вышли вместе через заднюю дверь и оказались на улице. Он подсадил её, как бы нечаянно, проведя руками по бёдрам, и через минуту, они уже были на крыше. Марс скинул свою кожаную куртку и услужливо расстелил её для Дженнифер. Он сел сам и подал руку ей. «Какой он иногда …галантный!» – подумала она, усаживаясь. Где-то далеко, в душном густом воздухе, уже слышались громкие раскаты грома. Пока Джен расправляла свою юбку, Марс открывал бутылку вина. Рукава его рубашки были закатаны, и она невольно залюбовалась его руками — красивыми, сильными и загорелыми. Ей нравилось наблюдать за ним. Все его движения были такими точными. Совершенными. Ни одного лишнего. Она не отрывала взгляд, всё время, пока он откупоривал бутылку. Когда он, одним рывком, вытянул пробку, Джен ощутила внизу живота такую сильную пульсацию, что вынуждена была отвернуться и судорожно выдохнуть. Марс, заметив это, усмехнулся. Неужели он понимает, насколько сильное впечатление производит на неё? Чёрт! Надо как-то притормозить. К примеру, перестать на него так пялиться! Она просто будет пить вино, и смотреть… ну, например, во-он на те деревья.

Она и представить себе не могла, что теперь все мысли её будут иметь определённое направление. Раньше мало что казалось ей эротичным, пока чувства к Маршаллу не доказали, что эротично все. И план её с треском провалился. Каждый раз, оборачиваясь на его голос, она краснела, всё сильнее ругая себя. Какой у него профиль… как ему идёт чёрный… такие мощные плечи… красивые, чувственные губы… от желания их поцеловать у неё пересохло во рту. А когда она представила, как приникает губами к его шее, вдруг поняла, что не услышала его последнего вопроса! Или судя по тому, сколько она тут нафантазировала, нескольких вопросов. Марс глядел на неё как-то весело и хитро одновременно, он как будто проследил ход её мыслей. Поняв всю нелепость своего положения, она не нашла ничего лучше как рассмеяться. И так заразительно она смеялась, что Марс не выдержал и засмеялся вместе с ней. Так, смеясь, они оба откинулись на спину, и теперь лежали, глядя в небо. Маршалл посмотрел на Дженнифер. Ему нравилось её разглядывать. Страх, что его отвергнут, постепенно исчезал, замедлился бешеный бег сердца, пришло ощущение покоя, окутавшее его, словно мягким одеялом. Но настырный ветер ерошил волосы, свободно проникал под одежду, и сквозь объятия, словно старался вырвать Джен у него из рук. Только теперь он никому этого не позволит.

Шифер, которым была покрыта крыша, сильно нагрелся за весь день, и теперь приятно грел голые плечи Джен. Всё было так чудесно… Спина ощущала жар от крыши, внутри всё медленно наливалось теплом от выпитого вина, а как всё пылало у неё между ног! Они долго так лежали, сплетя пальцы и разглядывая причудливые облака на черничном небе. Оба они понимали, что стоят на пороге чего-то совершенно нового, запретного, желанного, и только от них самих зависит, стоит ли его переступать. Маршалл повернулся, и снова долго и вдумчиво посмотрел на Дженнифер.

— Что? — казалось, эти глаза вбирают её в себя целиком.

— Мне просто нравится разглядывать тебя, — сказал он. — У тебя необычное лицо. По нему всегда всё видно… Ты не умеешь хитрить и это… здорово.

— И… что говорит моё лицо сегодня?

— Ты мучительно ищешь причины, чтобы позволить себе расслабиться. Чтобы не прогонять меня, не убегать от меня в ужасе. Причины принять меня.

— Маршалл, я…

— Не нужно ничего говорить, Джен. Просто доверься мне.

— Это…не так просто. Я боюсь того что происходит у меня в голове, боюсь саму себя.